Позолота

Некоторые…

Воспоминания их были путаными, смутными, сказочными, но никто из них не рассказывал об ужасах или ночных кошмарах. Они говорили о том, как мчались в ночи вместе с гончими. О танцах в лесу. О том, как пили сладкий мед под серебряным светом луны.

– Она ушла за ними, – прошептала Серильда.

– Думаю, она не могла устоять.

– Отец, а она… ее… ее нашли?

Серильда не смогла сказать: ее тело, но отец понял и покачал головой.

– Нет.

Серильда выдохнула, хотя и не знала, радоваться такому ответу или нет.

– Я сразу понял, что случилось. Как только проснулся… Ты была еще совсем крошка и любила на ночь забираться к нам в постель. Каждое утро я садился и первым делом улыбался тебе и твоей маме. Вы крепко спали, закутавшись в одеяла. Два моих сокровища. Я сидел и думал, как мне повезло. А тогда, наутро после Скорбной Луны, ее рядом не оказалось. И я знал. Просто знал. – Отец громко откашлялся. – Наверное, давно нужно было тебе рассказать, но я не хотел, чтобы ты думала, что она покинула нас по своей воле. Говорят, зов Охоты – как песня сирены для беспокойных душ, что жаждут свободы. Но если бы тот зов ее не одурманил, если бы она была в сознании, никогда бы не бросила тебя. В это ты должна верить.

Серильда кивнула, хотя и сама не знала, сколько пройдет времени, прежде чем она осознает все, что говорил отец.

– В общем, – продолжал он, – мне было легче говорить, что она ушла от нас. Захватила то немногое, что у нас было ценного, и скрылась. Не хотел я рассказывать каждому встречному об Охоте, хотя теперь почти уверен – были и те, кто обо всем догадался. Из-за твоих… Из-за твоих глаз на нас и так косо посматривали. Невесть что подозревали… А про Охоту и Эрлкинга много мерзостей рассказывают. Словом, не хотел я, чтобы ты росла, думая о том, что с ней стало. Я подумал, уж лучше представлять, что она где-то путешествует. Счастливая, где бы она ни была.

Мысли Серильды бурлили и рвались наружу, оставшиеся без ответа вопросы жгли – особенно один из них.

Она побывала за завесой. Она видела охотников, Темных, призраков, которых король сделал своими слугами. С бешено колотящимся сердцем Серильда сжала пальцами запястье отца.

– Папочка, если маму так и не нашли… Что, если она все еще там?

У отца заходили желваки на скулах.

– Что?..

– Что, если Эрлкинг оставил ее у себя? Там полный замок привидений. Вдруг и она там, застряла за завесой?..

– Нет! – отчаянно крикнул он, вскакивая на ноги. Серильда тоже встала, сердце выскакивало у нее из груди. – Я знаю, что ты задумала, но не допущу этого! Не позволю чудовищу снова забрать тебя. Чтобы я еще и тебя потерял… Не бывать этому!

Силы вдруг покинули Серильду. Она тяжело дышала. Она вдруг почувствовала, как в ней растет горячее желание, даже потребность – снова попасть в замок, чтобы узнать о судьбе матери.

Но она опомнилась, когда увидела ужас в глазах отца, его искаженное лицо, дрожащие руки.

– Разве у нас есть выбор? – сказала Серильда. – Если он позовет, мне придется поехать. Иначе он убьет нас обоих.

– Поэтому мы должны уехать.

– Как уехать? – Серильда даже задохнулась.

– Когда ты ушла вчера ночью, я только об этом и думал. Когда удавалось прогнать мысль, что лежишь мертвая где-то на краю дороги.

Серильда вздрогнула.

– Папочка…

– Уедем подальше от Ясеневого леса, – оборвал ее отец. – Куда-нибудь, где ему тебя не достать. Если нужно, поедем на юг до самой Верены. Дикая Охота предпочитает проселочные дороги. Может быть, в город они не сунутся.

Серильда невесело усмехнулась:

– Что ты будешь делать в городе без своей мельницы?

– Я найду работу. Мы оба найдем.

Изумленно глядя на отца, Серильда поняла, что он не шутит. Он и впрямь собирается бросить мельницу, оставить их дом.

– Нужно успеть до Вороньей Луны, – продолжал отец. – Продадим все, что сможем, будем путешествовать налегке. В городе мы сможем затеряться. Когда пройдет побольше времени, можем пойти дальше – например, в Оттельен. А по пути будем расспрашивать людей о том, какие сказки у них рассказывают об Ольховом Короле – так и узнаем, когда выберемся из его владений. Даже ему не под силу путешествовать по всей земле.

– Я не уверена, что это правда, – сказала Серильда, вспомнив чучело рубиновой виверны в парадном зале замка, на которую Эрлкинг охотился в самом Лизрайхе. – Кроме того… я видела нахткраппа.

– Что? – вскинулся отец.

– Кажется, он за мной следит. По приказу короля. Если заметят, что я пытаюсь сбежать, даже не знаю, что со мной сделают.

Мельник нахмурился.

– Тогда придется быть очень осторожными. Обставить все так, будто мы уезжаем только на время. Чтобы не вызвать подозрений, – он надолго задумался. – Мы можем поехать в Мондбрюк! Притворимся, что у нас там дела. Остановимся в хорошей гостинице на несколько ночей, а, когда наступит полнолуние, улизнем. Спрячемся… да хоть в амбаре или на конюшне. Я знаю, кое-где люди залепляют уши воском, чтобы не слышать звук рога. Мы так и сделаем – и ты не услышишь их зов, даже если Охота проскачет совсем рядом.

Серильда задумчиво кивнула. Ее терзали сомнения. Предупреждения кучера… Образ кошки, играющей с мышью… Но выбирать не приходилось. Если ее и дальше будут вызывать в замок, рано или поздно Эрлкинг обнаружит обман и убьет ее.

– Хорошо, – вздохнула она. – Я расскажу соседям о том, что мы собираемся в Мондбрюк. Эти слухи, конечно же, дойдут и до ушей его шпионов. Я позабочусь, чтобы все звучало убедительно.

Отец крепко обнял ее.

– У нас все получится, – сказал он голосом, полным отчаяния. – Он не сможет призвать тебя, если не будет знать, где ты.

Глава 18

Сон был прекрасен – настоящий парад драгоценностей и роскошных шелков, и вина сладкие, как мед. Золотой бал, великолепный праздник, искры в воздухе, фонарики на деревьях, маргаритки вдоль дорожек. Смех и возгласы в пышном саду, окруженном высокой стеной, освещенной теплым светом факелов. Веселое событие – блестящее, забавное и яркое.

День рождения. Королевское торжество. Прелестная юная принцесса, наряженная в шелка, улыбалась, обеими руками сжимая подарок.

И вдруг – тень.

Позолота растворялась, стекала в трещины древних камней, а оттуда дальше, в ворота. Она покрыла дно озера.

Нет. Это вовсе не золото… Это кровь.

Серильда вскрикнула и широко открыла глаза. Сев в кровати, потерла грудь. Что-то давило на нее, выжимало из нее жизнь. Пальцы нащупали только ткань ночной сорочки, влажную от пота.

Сон цеплялся, не желая уходить – его туманные пальцы все еще рисовали кошмарную сцену, но воспоминание уже тускнело. Серильда обвела глазами комнату, но сама не знала, что именно она ищет. Чудовище? Короля? Все, что она помнила – чувство ледяного ужаса и знание, что произошло что-то страшное, и она не могла это остановить.