Позолота

Погодите – залиге. Это было не имя, а вид духа. Дамы залиге – недобрые духи, населявшие мосты, кладбища и водоемы. Они просили путников танцевать с ними, умоляли снять проклятие… а потом обычно убивали.

Я первая ее нашла, – зашипела залиге бледными губами, обнажая перламутровые зубки. – Она могла бы снять проклятие. Вдруг она та, единственная.

– Очень сочувствую, – сказала Сныть, заслоняясь дубинкой вместо щита, и стала медленно отступать, заставляя и Серильду сойти с моста. – Но за эту смертную уже замолвили словечко. С ней, видишь ли, желает поговорить Бабушка.

Залиге издала вопль разочарования и отчаяния.

Но, когда Сныть схватила Серильду за руку и потащила ее прочь, дух за ними не последовал.

Глава 43

– Ты в самом деле ведешь меня к Лесной Бабушке? – спросила Серильда, когда мостик с залиге остался далеко позади. – К той самой Лесной Бабушке?

– Лучше поумерь свои восторги, когда придем, – ворчливо отозвалась Сныть. – Бабушка не любит льстецов.

– Я попытаюсь, – кивнула Серильда, – но обещать не могу.

Моховица пробиралась между деревьями, словно фавн, проворно и ловко. Серильда же чувствовала себя диким кабаном, который крушит все на своем пути. Ее, впрочем, утешало то, что шумела больше всех не она, а шедший позади шелленрок в своем ракушечном плаще. Ему Сныть не велела быть потише.

– Спасибо, – сказала Серильда. – За то, что спасла меня от залиге. Видимо, теперь я у тебя в долгу.

У большого дуба, такого высокого, что Серильда, даже задрав голову, не увидела верхушку, Сныть остановилась.

– Ты права, – сказала моховица, протягивая руку. – Я заберу назад свое кольцо.

Серильда похолодела.

– Я… оставила его дома. Для сохранности.

Сныть фыркнула, и Серильда почувствовала, что она ей верит.

– Тогда будешь должна. Но сомневаюсь, что у тебя найдется еще что-нибудь, что мне понравится, – схватившись за лианы, опутавшие ствол дерева, Сныть отдернула их, открыв узкую дыру прямо над переплетением корней.

– Залезай, – кивнула она шелленроку. Тот нырнул в дупло, брякнув ракушками. Сныть повернулась к Серильде. – Теперь ты.

Серильда сунула голову внутрь пустого ствола, где ее встретила непроницаемая тьма – и никаких следов маленького водяного чудища.

Съежившись, она присела на корточки, протиснулась внутрь и стала потихоньку продвигаться, вытянув руку. Она думала, что наткнется на шероховатые, затянутые паутиной стенки дупла – но вокруг не было ничего, кроме пустоты и мрака.

Серильда сделала шаг, потом еще один.

На седьмом шаге ее пальцы коснулись – не дерева, а ткани, толстой и тяжелой, как гобелен. Серильда отодвинула ее, и в щель хлынул тускло-серый свет. Девушка вышла из дерева, и у нее захватило дух.

Ее плотным кругом окружили моховицы, не меньше дюжины, все с оружием в руках – с копьями, луками, кинжалами. У одной на плече сидел паук-волк, который выглядел очень ядовитым.

Девы не улыбались.

Шелленрока, притаившегося позади, Серильда заметила только тогда, когда одна из девушек протянула ему деревянную мисочку, полную извивающихся личинок. Облизнув широкие губы, он с воодушевлением уткнулся в миску.

– Ты очень шумная и очень неповоротливая, – обратилась к ней одна из дев.

Серильда уставилась на нее.

– Простите?

Дева склонила голову набок.

– Мы ждали. Идем.

Все так же, не разрывая круга, моховицы повели Серильду куда-то по извилистым тропкам. Глаза у нее разбегались. Место, куда они пришли, нельзя было назвать поляной, потому что высокие деревья и здесь закрывали небо над головой, окутывая мир тенями, но подлесок был расчищен, и во все стороны змеились тропинки, устланные рыхлым мхом. И повсюду были дома, они отличались от всех домов, которые Серильда видела раньше. Эти жилища были встроены в древние деревья. Деревянные двери втиснуты между корнями, а оконца сделаны на местах выпавших сучков, там и сям по всему стволу. Толстые ветви изгибались, образуя винтовые лестницы. Высоко над землей были устроены уютные уголки и балконы.

Серильда все еще слышала размеренный стук дождевых капель, время от времени в лесное убежище проникали и струйки дождя, но теперь вокруг нее была не зловещая мрачная чаща, а что-то совсем другое, уютное и милое, причудливое и даже немного забавное. Серильда заметила грядки с пышно разросшимися щавелем, рукколой и луком-резанцем. Ее совершенно очаровали плавающие в воздухе мерцающие огоньки. Она не знала, что это – светлячки, феи или какое-то колдовство, но их свет завораживал. Ей казалось, что она спит и видит чудесный сон.

Асильталь.

Долина-убежище.

Святилище Лесной Бабушки и дев-моховиц.

Серильда оглянулась, надеясь, что Сныть пришла за ней следом – но ее почти-союзницы не было видно.

– Нашей сестре пришлось вернуться к своим обязанностям, – сказала одна из моховиц.

– Обязанностям? – удивленно переспросила Серильда.

Другая моховица ехидно рассмеялась.

– Как это похоже на смертных – думать, что мы только и делаем, что купаемся в водопаде и поем колыбельные ежам.

– Я такого не говорила, – обиженно возразила Серильда. – Судя по вашему оружию, я догадываюсь, что вы проводите много времени в поединках и соревнуетесь в стрельбе по мишеням.

Та, что раньше смеялась, бросила на нее свирепый взгляд.

– Советую не забывать об этом.

Серильда заметила еще нескольких моховиц, которые бродили вокруг, склонялись над грядками или отдыхали в гамаках из толстой лозы. Они поглядывали на Серильду, но в их взглядах не было особого интереса. Или они хорошо его скрывали.

Сама же Серильда, наоборот, так засмотрелась, что чуть не свалилась со ступеньки. Одна из моховиц успела схватить ее за руку и втянуть обратно.

Они стояли в высокой части небольшой уютной долины, уступами спускающейся вниз. На дне долины находилось круглое изумрудно-зеленое озеро, покрытое лилиями. Посередине озера был травянистый островок, и на нем круг из покрытых мхом камней. Две женщины сидели там и ждали.

Серильда ахнула – от облегчения и неожиданной радости, – узнав в одной из них Таволгу.