Позови меня трижды
Шрифт:
* * *
– Кать! Ты о чем думаешь?
– Ни о чем.
– Может, мне уйти?
– Ну, что ты, Валер, я действительно так устала сегодня... Не бери в голову, кушай.
– Хочешь, по магазинам прокатимся?
– Да, хорошо бы... Только я не знаю, что там покупать.
– Любая баба знает, чего ей надо покупать. Ты меня пойми, я-то ведь тоже не знаю, что тебе надо... Фасон там, цвет, размер...
– Я так давно ничего себе не покупала, что даже не помню свой размер. А в фасонах и цветах я совсем не разбираюсь с тех пор, когда мы на рынок перестали отделом ходить. Почему-то нам вдруг всем стало даже это не интересно.
– А что вам интересно?
– Ничего. Да не расстраивайся ты! Это
– Слушай, мы фирмой в офис переехали. Раньше ведомости и кассу Райка с Терехом вели, а тут какой-то отчет в налоговую требуют, бухгалтер нужен. Так, может, ты оставишь это свое производство по плевкам в длину, ты ведь экономист?
– Ну?
– Баранки гну! Ты бухучет знаешь?
– Ну?
– Ты пойдешь ко мне бухгалтером? Кать, слушай, с этим ведь чо-то делать надо!
– Я боюсь тебя подвести.
– Так и не подводи! Сдай отчеты, трудно станет, возьмем кого-то в помощь, а не захочешь дальше работать, так тоже проблем нет. Ты меня понимаешь?
– Да понимаю я тебя, Валера. Просто я не понимаю, зачем я тебе? Если мне работу по новому объекту не дадут, то я пойду. Я в институте отпуск за свой счет возьму. У нас там всем на это плевать... Я, конечно, приведу бухгалтерию в порядок, отчет сдам, а там - сам решай.
– Вот, просто выйдешь, отчеты поделаешь, хоть от своих проблем отдохнешь.
Валерий легко говорил с Катей о бухгалтерии, хотя эта самая бухгалтерия становилась для него серьезной проблемой, из налоговой инспекции ему уже прислали два строжайших предписания. И, даже искренне стараясь помочь Катькиной депрессии, он не мог забыть об этой занозе в заднице. Валерий стал уже вполне деловым человеком. Он уже привык связывать несколько проблем таким образом, чтобы одна из них сама, без его участия решала другую. А, кроме того, он ни сколько не сомневался, ни в ее способностях, ни в ее лояльности по отношению к нему.
* * *
Валерия в то время вообще стала весьма волновать проблема с персоналом фирмы. Его дело начинало выходить на новые витки, но по офису шастала Раиса в старой кофте, по которой многие из его новых знакомых могли прочесть всю предысторию их бизнеса.
Бог с ней, с этой Татьяной! Потому что неожиданно мода не молодых сикилявок в качестве секретарей закончилась, и все его знакомые сменили их как раз на таких же дам под сорок. И потом она вообще, честно говоря, баба еще хоть куда. Все посетители из приемной уходить из-за нее не хотят. И держится Танька, конечно, молодцом. С мужем разошлась, а улыбается, смеется даже. Просто молодец баба!
Но замами-то в приличные фирмы нынче брали молодых холеных пареньков с университетскими дипломами, с известными в городе фамилиями, "менеджеров". А Терех? Какой из него, на хрен, "менеджер"? Он же и в итальянском пиджаке так и останется просто Терехом, да и нашли его в капусте. "Мы работали вместе на электромеханическом заводе!" - хороша рекомендация для зама в такой фирме!
Пусть это звучит как-то слишком прямолинейно, но Терех, выглядывавший из каморки с очередной шоколадкой в руке, весу, конечно, не прибавлял. И вообще, персонал и учредителей надо обновлять раз в квартал, как ассортимент! Старые связи были хороши раньше, а выгоду приносят только новые! Но Валерий понимал, что еще неизвестно, как бы шел бизнес при такой смене его слаженной команды, в которой Терех привил армейскую субординацию и дисциплину. И неизвестно, кем бы сам оказался Валет при этих новоявленных "менеджерах".
Да и Терех пахал на совесть. Правда, немного пугала его хамоватая прямолинейность, которая искупалась самой искренней привязанностью. Для Тереха все оставалось простым и понятным,
дите, честное слово, малое дите! Вот пусть с Катькой поняньчится, хорошая проверка на вшивость обоим, между прочим!Вот кто старался во всю, так это Кузьма! Валерий кожей теперь чувствовал эти взгляды. Его узнавали. Везде. И все старались попасть ему на глаза.
На самом выезде из города теперь располагался огромный рекламный щит с его красочной фотографией и списком его торговых точек. Тоже Кузьма подсуетился. "У нас дешевле всех!" - было написано прямо над его открытым лицом с обаятельной улыбкой. Верилось. В газетах и журналах печатали списки счастливчиков, выигравших в лотерею среди покупателей его фирмы. А на телевидении три вечера подряд показывали визит Валерия Сергеевича Кондратьева в городской детский дом с подарками. Правда, больше он туда не ездил, потому что дети вдруг почему-то решили, что он как раз и есть их долгожданный папка. На телевидении, конечно, догадались, вырезали эти их крики: "Папка! Папка, мой! Папка приехал, родной!", но сам инцидент надолго испортил ему настроение. Поэтому последующие Кузькины предложения по всяким там маркетингам он воспринимал с осторожностью.
Странная штука жизнь. Кто бы мог сказать такое про него еще год назад? Да никто! Да он бы сам первый не поверил. На мотокросс какой-то всего-ничего и денег-то дали, а даже с вертолета тогда над городом раскидали листовки с его фотогеничной улыбкой! Хорошая жизнь пошла. Дешевая. Газеты посвящали ему разные странички про его досуг, хобби, внимание к персоналу. Публикации эти шли на ура. Всем читателям было интересно узнать, что Валерий - простой заводской инженер, от сохи, во всяких там приватизациях и демократических выборах не измарался, свой человек!
С ним стали почтительно здороваться за руку очень известные люди в городе, через Кузьму ему посыпались приглашения на благотворительные вечера с показом мод и коктейлями. Эти мероприятия он обычно посещал один, поскольку вообще держался солидного мужского кружка, который составляли нервные банкиры, скучающие оптовики, суетливые, несколько развязные журналисты, снисходительные политики и просто бандиты. Мимо них парами проходили под ручку красивые женщины, и ему нравилось, как заинтересованно при этом они смотрели на него. Ни для кого в городе не было секретом, что супруги Кондратьевы давно ведут обособленный друг от друга образ жизни. Хотя многие именно так и жили, это было проще в случае судебной описи имущества. Но сама эта пикантная деталь возбуждала жгучий интерес и вполне оправданные надежды.
Но, показавшись на публике, вдохнув этот дурманящий аромат всеобщего обожания, Валерий все-таки спешил к своей Катьке. Он даже не пытался брать ее с собой. Во-первых, она была не разведена. Да даже не это. Ну, как бы он вдруг пришел сюда не один, о чем бы она говорила с его знакомыми? Красней за нее, запинайся. И, честно говоря, ей и надеть толком нечего, да и держаться она, наверно, не умеет. А во-вторых, всех Кондратий от него, Кондратьева, хватит, когда он скажет, что живет с женой всем известного Карташева.
Смешно, но даже в Наине он был бы вполне уверен. Она бы стояла с простотой королевы в платье от Версачи и загадочно молчала. И никто бы даже не подумал, что у нее мама - кладовщица, а папа - шофер. И при ее красоте любая глупость выглядела бы перлом мудрости. Да, Наина здесь была бы к месту.
* * *
Нет, не знал он, что с этой Катькой делать. Это оказалось не легкой интрижкой, задуманной в пику Тереху, Катька поглотила его целиком.
Если бы он знал, что с ней будет все так не просто... Катерина казалась ему снежной королевой из какой-то страшной, не детской сказки. Ну, не в смысле красоты неземной, а в смысле общего обморожения верхней конечности. Она как-то шепотом сказала ему, что если бы он пришел раньше, то все, может быть, было по-другому.