Позволь мне остаться

– Домой вези.

С девчачьих губ срывается едва слышный вздох облегчения, а щеки очаровательно вспыхивают от смущения. У меня в груди проносится вихрь разнообразных чувств, но я даже не пытаюсь их идентифицировать. Слишком устал. Лишь медленно моргаю и думаю, что мне теперь делать со всем этим великолепием.

Глава 7

Лия

В машине тепло, пахнет сигаретным дымом и чем-то еще очень знакомым, едва уловимым. Какая-то специя или пряность, не могу разобрать под тяжестью смеси из разного мужского парфюма. Приятно. Поглубже вдыхаю этот запах и чувствую, как внутри тоже становится совсем немного теплее. Но ощущение опасности никак не дает расслабиться. Все время кажется, что сейчас нас догонят. На каждом светофоре сжимаюсь и опасливо всматриваюсь в останавливающиеся рядом машины. Любая из них может оказаться машиной людей Хозяина.

Втянув голову в плечи, съезжаю по спинке сиденья, пытаясь спрятаться в огромном худи Мирона. Сердце стучит, как у загнанного в угол кролика. Обхватываю себя руками. Чувствую внимательный взгляд подполковника. Это никак не мешает ему разговаривать со своим другом. Приятный, глубокий голос большого и сильного мужчины вселяет опасную надежду на то, что мы все же доедем, и мой страх – это обычная паранойя.

– Иди ко мне. – Большая ладонь подполковника хлопает по колену, как в замедленной съемке.

В районе пупка происходит горячий, болезненный взрыв. Бешено стучащее сердце останавливается на доли секунды и запускается с новой силой, а тело, привыкшее выполнять команды, мобилизуется, и я медленно сползаю к краю сиденья, чтобы опуститься на колени.

Останавливает его внимательный взгляд. Я вопросительно смотрю на Мирона и совершенно не понимаю, чего он хочет.

Дернув головой так, что в его шее захрустело, подполковник плавным движением убирает за ухо мои волосы.

– Головой ложись вот сюда, – мягко говорит он, взглядом указывая на свое бедро. – Засыпаешь ведь. Так будет удобнее. Иди-иди сюда, – тянет меня за худи.

Послушно устраиваюсь на сиденье, уложив голову к нему на колено и подтянув к себе ноги.

– Видишь, совсем не страшно, – едва слышно произносит он, касаясь пальцами моих волос.

Затаившись, позволяю мужчине делать то, что ему явно нравится. Он перебирает мои волосы, иногда касаясь кожи головы. Мне щекотно и… приятно?

Это слишком сложно осознать. Посторонний мужчина делает мне приятно, ничего не требуя взамен.

Потребует позже? Вздрагиваю от этой мысли.

– Ш-ш-ш, все хорошо, – мягко успокаивает Мирон. – Черт, тебя трогать-то страшно. – Его слова тихим шелестом касаются моего слуха. Впереди сидящий мужчина, скорее всего, и не услышал, а я… Я как дикий зверек, у которого обострены все органы чувств.

Веки тяжелеют и все время норовят закрыться. Но спать нельзя. Вдруг что-то произойдет? И я старательно держу глаза открытыми, даже моргаю реже. Но мне стало спокойнее.

– Мир, на месте. Открывай, – раздается с переднего сиденья.

– Сейчас. – Подполковник помогает мне сесть, надевает съехавший с головы капюшон и хлопает по карманам. Вынимает связку ключей, пульт. Выходит из машины, чтобы открыть ворота.

Оставшись наедине с незнакомцем, снова сжимаюсь в нервный комок и вздрагиваю всем телом, когда автомобиль трогается с места. Проезжает во двор, останавливается.

Быстро открываю дверь в желании как можно скорее оказаться в ауре того, с кем не так жутко, и… Слышу грозный рык, эхом разнесшийся вокруг нас. Если бы я могла закричать, точно бы это сделала. Но я лишь обхватываю горло обеими ладонями и делаю шаг назад, глядя на огромную черную тень со светящимися глазами.

– Хард, нельзя, – обращается к «тени» Мирон. – Ко мне. – Мы вместе с псом делаем шаг, и я в очередной раз ненавижу свои рефлексы, срабатывающие по команде. – Скучал, дружище? – хрипло смеется подполковник и треплет его за шею. – У нас гостья. Сейчас будем знакомиться. Сидеть, – командует псу. – Лия, иди сюда. Смелее.

Осторожно шагаю вперед, стараясь не делать резких движений, а лучше вообще не дышать. Мирон берет меня за руку и тянет ее прямо к морде пса.

«Не надо», – съеживаюсь, но он же не слышит.

Собака тычется носом мне в ладонь. Фыркает. Не нравлюсь.

– Лия, это Хард. Он тебя не тронет. Хард, свои, – продолжая удерживать мою руку, объясняет псу. – Свои, – повторяет четче. Снова фыркнув, пес, похоже не соглашается с мнением хозяина, но у него нет выбора, и ему приходится подчиниться. – Сейчас пойдем в дом, подожди минутку, – просит Мирон, отпустив мою руку.

Уходит к мужчине, который меня привез, а я как вкопанная стою и смотрю на крупного, черного как ночь добермана.

За моей спиной происходит тихий, короткий разговор. Заводится двигатель, шуршат шины. Закрываются ворота.

– Пойдем. – Положив ладонь между моих лопаток, Мирон подталкивает в сторону дома. – Здесь безопасно.

В его присутствии позволяю себе посмотреть по сторонам, насколько это сейчас возможно. Кажется, что мы очень далеко от цивилизации. Тишина, вокруг деревья, и здесь холоднее, чем было в городе. Идеальное место, чтобы бежать. Если бы я знала куда. А просто в лес, если это он, чистое самоубийство.

Нет, я должна выжить. Обязана! Чтобы найти маленькую сестренку, чтобы обрести свободу.

Мы входим в просторную комнату. Мирон включает часть светильников, и вокруг становится неожиданно уютно. Все строго, ничего лишнего, по-мужски, но при этом тепло. Есть диван, камин, плазма и небольшой бар.

И этот огромный черный пес тоже здесь есть…

Пить очень хочется. У меня даже губы высохли. Все время облизываю их. Мирон оглядывается и смотрит на то, как мой язык двигается по нижней губе.

– Иди за мной, – вздыхает он, кивком указывая направление.

Минуя короткий коридорчик, оказываемся на кухне. Мирон выдвигает мне стул и предлагает сесть. Набирает воды в чайник. Ставит его на подставку и щелкает кнопкой. Рядом с хозяином крутится Хард и нетерпеливо клацает когтями по полу. На его мощной шее тоже ошейник, красивый, кожаный. Шерсть лоснится, а во взгляде нет ни грамма страха. Там только преданность и безграничная любовь. Он подходит и тычет головой в крупную ладонь подполковника, а я, приоткрыв рот, наблюдаю за ними.

– Сидеть, Хард, – отмахивается Мирон, и крупный пес спокойно плюхается на зад, облизывается и, чуть склонив голову набок, наблюдает за тем, как его хозяин достает кружки из шкафчика и делает нам чай.

На глаза снова наворачиваются слезы. Со мной так не обращались. Мне больно и даже завидно этому доберману. Его жизнь точно лучше, чем моя.

– Держи. – Мирон ставит передо мной кружку горячего чая.

Тут же обнимаю ее ладонями и греюсь. Внутри абсолютный раздрай, но я так перенервничала и устала за сегодня, что собрать себя воедино не получается. Горячий напиток обжигает губы и плавно стекает по горлу, а глаза снова закрываются. Батарейки сели, ресурсы организма исчерпаны. Мирон явно хочет получить ответы на свои вопросы. Я уже в третий раз замечаю, как он набирает в грудь воздуха и открывает рот, чтобы заговорить, но смотрит на меня и просто пьет свой чай.