Позволь мне верить в чудеса

К действиям подстегнул стыд, который Аня внезапно испытала… Перед Высоцким. Подумала, насколько унизительно будет, если вечером он решит зайти в дом и увидит, что к сборам она так и не приступила…

Поэтому пришлось. То и дело борясь с паникой, которая возникала при мысли, сколько работы предстоит сделать, и насколько она к этой работе не готова.

И если сначала сборы шли туго, то в какой-то момент Аня забыла о времени, умудрилась-таки отключить эмоции — как наверняка сделал бы все тот же Высоцкий — и просто делала, что должна была. Методично, четко, аккуратно, быстро.

Практически не отдыхала, только… Разбирая один из шкафов, нашла шкатулку, наполненную письмами, которые дедушка писал бабушке еще в юности — когда служил в армии, а она ждала… Аня никогда раньше не читала их. И теперь, открывая каждое, чувствовала себя немного воришкой, посмевшей вторгнуться в слишком личное. Вот только это не смогло заставить отложить письма, пока каждое не было проглочено. И только читая их, Аня как-то внезапно поняла, что наконец-то расплакалась. Потому что… Она тоже хотела бы, чтобы ее любили так, как дедушка любил бабушку. Она тоже хотела бы, чтобы ее внучка когда-то нашла вот такие письма. Не хотела только, чтобы произошло это в подобных обстоятельствах.

Опомнилась Аня, когда на часах было без пятнадцати восемь.

Как-то резко встрепенулась, поняла, что из-за постоянных наклонов, немного побаливает спина, окинула взглядом комнату — полупустые стеллажи, полунаполненные коробки, с опаской подошла к дивану, активировала экран телефона…

Высоцкий, конечно же, не звонил и не писал. Да и с чего вдруг?

У него своих дел полно, наверняка. Не станет же он предупреждать навязанных судьбой приживалок, будет вовремя или опоздает, помнит вообще или давно забыл…

Опустившись на ковер рядом с диваном, запрокинув на него голову, глядя пустым взглядом в потолок, Аня решила, что если Высоцкий вдруг забыл о ней и не придет, она останется сегодня дома. Сама к нему ни за что на свете не поедет. Лучше здесь — среди руин жизни, чем снова неловко перетаптываться на пороге, ожидая очередного скептического взгляда.

Определившись, Аня даже испытала облегчение, но ненадолго. Ведь ровно в восемь — секунда в секунду, с улицы донесся сигнал автомобиля. Чтобы убедиться, что это Высоцкий, можно было даже не идти на кухню и выглядывать там в окно. В их глушь больше никто не приехал бы. Никто не сигналил бы.

Почти сразу на телефон упало сообщение:

«Если закончила — выходи»

.

Аня прочла его несколько раз, снова вздохнула, после чего обреченно встала, чтобы исполнить очередную инструкцию своего благодетеля.

К машине шла с новой сумкой чуть побольше — на всякий случай собрала кое-какие вещи для себя и для бабушки. Понимала, что каждый день возить ее сюда и забирать отсюда Высоцкий не будет.

Успевший выйти из машины Высоцкий кивнул, увидев ее, снова отобрал вещи, не спрашивал, что это и зачем, молча отправил в багажник, обошел машину со своей стороны, сел, не повторяя «подвиг» утренней галантности. Аня восприняла это спокойно. Заняла «свое» место, отвернулась к окну, тоже не проронив ни слова, смотрела сначала на дома злосчастного ЖК, потом на фонари, которые загорались все ярче синхронно с тем, как темнело небо.

Высоцкий не включал музыку и не лез с разговорами. Аня не знала — то ли она просто слишком устала, то ли уже немного привыкла, но царящая в салоне тишина не вызывала эмоций.

Они снова заехали на территорию уже его ЖК, Высоцкий снова припарковался на том же месте. Аня снова семенила следом, снова кивала консьержу, только теперь уже совсем как Высоцкий — не вымучивая улыбку. Снова ехали в лифте, каждый думая о своем.

Впервые заговорил Высоцкий только у двери. Сначала подошел к ней, но тут же сделал шаг в сторону, чуть разворачиваясь.

— Достань ключи. Покажу, как открыть и снять с сигнализации.

Несомненно, успел заметить растерянность в Анином взгляде, но никак не отреагировал. Спокойно ждал, пока она не так грациозно, как хотелось бы, достанет врученную утром связку, начнет перебирать ключи… Вздрогнет, когда мужские пальцы коснутся ее. Захочет застонать, потому что он просто показывает, как отомкнуть каждый из замков, а ее будто током бьет… И слушать внимательно тоже отчего-то не получалось. А ведь надо бы… Надо.

— Поняла? — Высоцкий спросил, смотря в девичьи глаза. Аня кивнула. И оба, кажется, не сомневались, что ни черта. Но Аня просто опустила взгляд, а Корней вздохнул. — Ладно. Утром еще раз покажу. Проходи…

Впустил Аню первой, сам зашел следом.

Поставил сумку у двери во временно ее спальню, после чего направился по привычному, как Аня поняла, маршруту.

Гостиная, чтобы сбросить пиджак. Кухня, чтобы выпить воды…

— Ты голодная?

Аня надеялась, что ей удастся прошмыгнуть в ту самую выделенную ей комнату, но не тут-то было. Вопрос застал ее у двери. Пришлось разворачиваться, смотреть на Высоцкого, уверенным движением мотать головой. А потом краснеть, потому что измученный голодом желудок (а она сегодня не брала в рот и макового зерна) издал протяжный жалобный звук.

Слишком очевидный в кромешной тишине.

— Ясно. Я закажу что-то свежее. Привезут минут через сорок. Ты любишь рыбу или мясо?

— Я… То же, что и вы… То есть… Мне не важно.

Сначала Ане показалось, что попросить то же, что будет он — легчайший из путей (во всяком случае, Высоцкому не придется ломать голову), потом — что себе-то он наверняка закажет что-то изысканное и небывало дорогое, а ей подойдет и что-то попроще. Потом… Просто стало стыдно, что она такая замороченная…

— Ладно. Отдыхай.

Высоцкий дал добро, Аня кивнула, чтобы уже через пару секунд скрыться в спальне. И уже тут прошаркать ногами до кровати, сначала присесть на нее, а потом лечь, свернувшись клубком, закрыть глаза и выдохнуть, в очередной раз осознавая, что находиться рядом с Высоцким ей безумно сложно.

* * *

Из спальни Аня вышла ровно через шесть минут после того, как услышала череду звуков — звонок в дверь, шаги Высоцкого по коридору, несколько сказанных им и ему слов, снова шаги — теперь уже в сторону кухни.

Именно шести минут Ане казалось достаточно, чтобы снова появиться перед ним не поздно и не рано.

Кажется, она угадала.

На столе стоял картонный пакет, Высоцкий сидел здесь же, глядя в экран ноутбука.

Не отрываясь, произнес:

— Доставай. Бери, что понравится.

Аня кивнула, взялась исполнять указание.

Заказ был довольно щедрым. А еще удивительно вкусно пах. Во всяком случае, слюна стала собираться во рту сама собой. Оставалось лишь надеяться, что желудок не начнет повторное представление, давая новый повод для усмешки.