Позывной Леон

С этими словами он хлопнул меня по плечу и, поправив автомат, ускорил шаг, вмиг оказавшись впереди. Я же тащился чуть позади остальных, будто лишённый сил. В груди чувствовалась пустота — словно забрали что-то очень важное, а я не мог с этим смириться.

Мы вышли за ворота, и там моему взгляду предстала обширная, утоптанная площадка. Прямо посреди этого грунтового поля возвышался огромный, будто приплюснутый к земле… корабль? По крайней мере, нос у него был сильно заострён, а корма сужалась и напоминала корму парохода. Вместо мачт — никаких, а от кормы отходили два больших пропеллера, словно высившихся на шарнирных кронштейнах. С боков торчали крылья, больше похожие на плавники гигантской рыбы.

— Чего встал? — раздалось позади, и в тот же миг меня больно толкнули в спину, так что я чуть не рухнул носом в землю. Обернувшись, увидел надвигающегося Галуша, того самого, что отдал мне свой автомат. Он кинул на меня недовольный взгляд, явно всё ещё злясь из-за этой истории. Я заметил, что у него на плече теперь была длинноствольная винтовка — старая, напоминающая музейные экземпляры эпохи какой-то «паровой революции». Вероятно, из-за этого обмена «шило на мыло» он и выглядел таким раздражённым.

Солдаты по одному заходили внутрь судна через открытую аппарель, расположенную посредине борта. Некоторые перешёптывались, видимо, делясь впечатлениями о тех событиях, что произошли у колонны. Я стоял, застыл на месте, глядя на этот летающий (или ползающий?) агрегат, никак не решаясь сделать первый шаг.

Наконец я стряхнул оцепенение, вспомнив, что в строю задерживаться нельзя, и, опустив голову, пошёл следом за остальными. Почти последним я поднялся по металлической аппарели в глубь судна. Живот сводило от тягостных мыслей: что со мной будет дальше, зачем нас грузят в этот странный корабль и куда теперь унесёт меня судьба? Но задавать вопросы, похоже, было не принято. Я лишь сжал в руках автомат Галуша, всё ещё ощущая на себе его недовольный взгляд.

Рядом со мной снова оказался Майк. Его улыбчивое рыжее лицо уже не сияло прежним беззаботным светом, но чувствовалось, что он пытается поддержать бодрый настрой. Тем временем аппарель медленно закрывалась, а внутри судна зажглось лёгкое голубоватое свечение, казалось, исходящее прямо от потолка.

Мы расселись по бортам — ряды кресел шли вдоль левой и правой стен, пристегнулись ремнями. Между нами прошёл незнакомый офицер и уселся в одиночном кресле, поближе к носовой части. Как я понял, что он офицер — не знаю, ведь нашёл на его форме только общие детали. Возможно, меня уже успели приучить в этом месте различать солдат и офицеров на каком-то интуитивном уровне.

— Учебные манёвры, — негромко произнёс Майк, и на его лице больше не было ни намёка на веселье. Я удивлённо посмотрел на него: «Что такого ужасного может быть в учениях?»

— Тут всё не так, как мы привыкли, — сказал он, перехватив мой взгляд. — Наши «учения» проходят прямо у границы с врагом. Можно сказать, это разведка боем, а не просто тренировочный марш-бросок.

Я на миг застыл, когда воспоминания о недавнем бое вспыхнули перед глазами: сцены сражений мелькали одна за другой, словно болезненные отголоски прошлого, пробирая меня до дрожи.

— Да, именно боем, — кивнул Майк, словно прочитав мои мысли. — Потому Галуш и взбесился, когда пришлось отдавать тебе свой автомат. — Он ухмыльнулся, мысленно возвращаясь к образу пухленького солдата. — Но ничего, прорвёмся. — Майк похлопал по своему автомату, потом указал на мой: — Если нас вместе определят в одну группу, прикрою тебя.

Я слегка удивился такому прямому предложению: мы знакомы всего час, а он уже готов «прикрывать». Но вместо ответа просто кивнул и слабо улыбнулся в ответ. При этом заметил, как Майк перебирает детали своего оружия.

Автоматы тут выглядели привычно — ствол, цевьё, короб, магазин, приклад, — но приглядевшись, я увидел, что поверх корпуса встроены странные синие кристаллы, будто внедрённые в металл. Точно такая же конструкция была и у моего автомата.

— Да, это «чудо-инженерия», — пояснил Майк, поймав мой любопытный взгляд. — Поверь, бьют они не хуже привычных «митчопперов» (не знаю, что он имел в виду под этим названием, но сказал с гордостью).

Он похлопал по ствольной коробке и, наклонившись, показал переключатель предохранителя с двумя позициями. Я тоже проверил, в каком положении стоит «флажок» на моём автомате, и увидел, что он включён.

— Режимы стрельбы — одиночный и автоматический. Ещё есть «каскадный», но он нам пока недоступен: говорят, нужна особая допускная карта или что-то вроде «активации». — Майк пожал плечами.

Я внимательно поглядел на свой автомат: действительно, переключатель стоял на режиме одиночной стрельбы — видимо, Галуш предпочитал точную стрельбу. Я сменил положение на автоматический, вернувшись к Майку взглядом.

— Патроны тут особенные, — продолжил он, выдержав паузу. — Снаружи выглядят как обычная пуля, только без гильзы. Их выталкивает не пороховой заряд, а какая-то энергетическая смесь, — Майк снова пожимает плечами. — За то кучность у такого оружия выше, да и отдачи почти нет.

Я провёл ладонью по корпусу автомата, действительно замечая, что приклад устроен иначе, чем я привык. Видимо, придётся осваиваться на ходу. Старая армейская привычка подсказывала — лучше заранее привыкнуть к новому оружию, чем теряться в бою.

«И какого чёрта я вообще здесь делаю? — промелькнуло у меня в голове. — Вроде дисциплина не такая жёсткая, как в той армии, откуда я прибыл, но мне уже уготовано место в самом пекле. То ли учения, то ли настоящая стычка с противником…»

— Ну что, готов? — спросил Майк, заметив, как я перебираю автомат. Он чуть подался вперёд, пытаясь заглянуть в моё лицо.

— Видимо, придётся быть, — ответил я, опустив взгляд.

— Точно, тут по-другому не выйдет, — кивнул он и откинулся к борту судна, устремив взгляд к закрывшемуся люку. Я же стал смотреть вперёд, не видя ничего конкретного. Только соображал, что меня ждёт за этим вылетом — или выездом? Сама форма этой летающе махины сбивала с толку.

Сердце колотилось. Где-то в глубине души я понимал, что никаких «розовых очков» у меня не будет. Идёт ли речь об учениях или о настоящем бое — всё равно я уже втянут в этот круговорот событий.

Глава 3

Кажется, я ненадолго задремал, и мне что-то снилось… или всё-таки нет? Удивительно, но огромная летающая махина, в которой мы находились, работала почти бесшумно. В тот момент, когда судно плавно поднялось в воздух — словно лифт, отрывающийся от земли, — у меня только немного сдавило в горле. Затем мы выровнялись, и всё стало так спокойно, будто никакого полёта и вовсе не происходило. Где-то в районе кормы я слышал лёгкое, еле различимое жужжание, да и то больше напоминало далёкий ветер.