Прах и тень

— А мне почему-то кажется, что профессия журналиста — сообщать новости, а не торговать газетами, — возразил детектив с угрюмым видом. — Мне трудно представить, что некий писака вдруг захочет сочинить подобную белиберду без всякой причины.

— У вас больше веры в мое ремесло, чем у меня, — наверное, потому что вам реже приходилось с ним сталкиваться. Но в одном вы правы: источник, давший факты для этой заметки, очень умен. Если не брать в расчет ваших друзей и полицию, которая неизменно стремится закрыть слишком болтливые рты, непонятно, кто отслеживал ваши передвижения в ту ночь. У вас ведь нет фальшивых союзников?

— Думаю, что нет, — решительно заявил мой друг.

— Мне тоже так кажется. В таком случае мы, по-видимому, исчерпали тему вашего столь живописного изображения в местной прессе. А теперь обратимся к почтовой открытке, полученной на следующее утро. Это не слишком приятное чтение, и мне трудно судить, насколько она вас удивит.

Когда детектив увидел открытку, выражение его лица изменилось: он был крайне заинтересован. Холмс изучил ее вдоль и поперек, а потом швырнул мне.

Я вовсе не разыгрывал дорогого старину Босса, давая вам совет. Вы услышите завтра о работе весельчака Джекки. Номер один при двойном событии сильно визжала, не удалось довести дело до конца. Не хватило времени добыть уши для полиции. Спасибо, что попридержали предыдущее письмо, пока я снова не приступил к работе.

Джек Потрошитель

— С каждым разом все интереснее, — задумчиво проговорил Холмс. — Сначала показалось, что почерк другой, но при более внимательном изучении видно, что открытка лишь написана поспешно и в состоянии возбуждения. Что вы станете делать с этим эпистолярным шедевром?

— Газетчики будут лезть из кожи вон, чтобы опубликовать это послание. Предыдущее письмо «Дейли ньюс» напечатала в виде факсимиле. Каждая женщина, мужчина и ребенок теперь называют этого сумасшедшего дьявола Джеком Потрошителем.

— Я это заметил. Чего вы хотите добиться?

— Без сомнения, будем продавать газеты. Есть надежда, что удастся распознать почерк.

— Ваша помощь бесценна.

— Моим долгом было предупредить вас, что я и сделал. Надо было также снять с себя ответственность. Очень рад, что достиг цели по обоим пунктам. Я спущусь по лестнице сам, спасибо, доктор Уотсон. Если станете сопровождать меня, потратите зря десять минут. Удачного дня вам обоим.

Холмс зажег сигарету от свечки у постели и взглянул на меня с улыбкой:

— Вы уяснили смысл этих колких посланий?

— Они дают какой-то реальный ключ к разгадке?

— Нет, но в них намечена тенденция. Прежде всего, известно место их отправления — Ист-Энд, что еще раз подтверждает доскональное знакомство автора с Уайтчепелем. Возможно, он местный житель. Но самое интересное: публикация этих писем решает очень специфическую задачу.

— Какую?

— Внушить ужас, мой дорогой друг. Малодушный страх. Вряд ли я ошибусь, предположив, что цвет этого расследования, и без того черный, станет еще темнее к вечеру.

Глава 13 Мисс Монк проводит расследование

Мне отнюдь не казалось, что Холмс преувеличивает грядущую опасность, и вскоре пришло известие от Джорджа Ласка о беспорядках, вспыхнувших в нескольких районах Ист-Энда. Эти выбросы бессильной ярости обошлись без жертв, но ползучий страх охватил половину Лондона. Истерия нарастала. Поток предложений из всех районов города, как поймать убийцу, затопил Скотланд-Ярд. Среди них мне запомнились такие: переодеть полицейских в проституток и оснастить Уайтчепел проводкой с кнопками, включающими сигнал тревоги.

На следующее утро Холмс послал меня в Ист-Энд за мисс Монк, чье присутствие было необходимо для уточнения наших дальнейших планов. В чем их суть, друг мне не сообщил, но на душе стало легче, когда я узнал, что они существуют.

Когда я постучал в дверь комнаты на первом этаже, которую теперь, после того как ее заработки возросли, занимала Мэри Энн, я ожидал увидеть угрюмую жертву тяжелой депрессии. Но дверь распахнулась, и меня встретила опрятно одетая молодая женщина с живым блеском в умных зеленых глазах. На плите закипал чайник. Она предложила мне сесть в своей обычной манере, сочетавшей наигранное изящество и привычное кокетство, а сама заняла второй стул у грубо отполированного стола.

— Хотите узнать, чем я занималась?

Я с радостью согласился выслушать ее. Улыбнувшись, девушка налила мне чаю.

— Бродила по городу, высматривая Стивена Данлеви.

Встревоженный ее словами, я подался вперед:

— Надеюсь, вы понимаете, насколько опасно с ним общаться? Ведь мы как раз искали Данлеви, когда столкнулись…

— С Джеком Потрошителем?

— Назовем его так в отсутствие лучшего имени. Мисс Монк, мне даже думать не хочется о том, что могло случиться.

— Да, знаю, — согласилась она с серьезным видом. — Смешно сказать, доктор, я настолько испугалась, что опасалась нос высунуть из дома. Полвоскресенья вздрагивала при каждом шепоте и скрипе. Но теперь я так чертовски зла, что, хоть и боюсь, не обращаю на это внимания.

Мэри Энн посмотрела мне прямо в глаза, и в этот миг мы с ней поняли друг друга. Я когда-то путешествовал по странам, которые она не могла бы увидеть даже в самых смелых мечтах. Она же испытала страдания, о которых я способен был только догадываться. И все же мы ощутили родство душ: я знал, что она сделает все от нее зависящее для успеха нашего рискованного предприятия.

— Это хорошо. Значит, видели Стивена Данлеви? Вы так обрадовались поручению, что наверняка добились успеха.

— Помните, его домовладелица говорила, что он постоянно где-то болтается, но никогда не приводит женщин?

— Она хотела уверить вас в его абсолютной преданности.

Девушка рассмеялась.

— Да я ему и даром не нужна. Но история о его дружке Джонни Блэкстоуне, который убил ту женщину, пока приятель дожидался его, — абсолютная правда. После того как мы пропустили вчера днем по пинте, я снова пошла вслед за ним, и он оказался как раз там…

— Простите, мисс Монк, но я не совсем понимаю, как вы встретились с Данлеви?

— Я назначила ему встречу, когда отправилась искать вас с мистером Холмсом. Кстати, доктор, как он себя чувствует? — обеспокоенно спросила она.

Я заверил Мэри Энн, что мой друг скоро будет здоров, и попросил ее продолжить рассказ.

— Мы договорились выпить по кружке пива в два часа за углом, но после того, что случилось, меня тошнило от одной мысли, что придется с ним встречаться. Я ведь чувствую, что он знает больше, чем говорит. Но ровно в два он сидел в пабе и, когда увидел меня, улыбнулся и окликнул. «Найтс Стандард» теперь — настоящий притон для петушиных боев. Девушки все сбились в кучу, шепчутся, оставаться ли здесь дальше: то, чем удалось разжиться, давно истрачено. Даже у тех, кто хочет уехать из Лондона, нет денег, чтобы купить хлеба и чая. Вот все и думают, как поступить.