Прах

Я не предал большого значения приглашению Сергея поболтать за бутылкой пива, и никак не ожидал, что за мной заедут следующим же вечером. Пропуск мне выписали, как оказалось, заранее, и я, забрав из камеры хранения смарт-браслет, устроился на просторном заднем сиденье лимузина, и мы отправились в город.

Отказывать было нельзя, но ехал я без особого энтузиазма. Приглашение выглядело подозрительным. Казалось бы, кто я такой, чтобы лично встречаться с канцлером? Мелкий князёк, представитель не самого богатого рода, не того уровня персона. По крайней мере, пока. Но тогда зачем он меня позвал? Вдруг он или Голицыны задумали что-то не хорошее? Они знали, что я не отказался баллотироваться в канцлеры. Могли попытаться помешать. Скорее всего, Сергей обладал большей, чем я, силой. У него было пятнадцать лет для развития способностей, а у меня — полгода, да и Голицыны уже не раз использовали его, чтобы убрать неугодных. Если он решит убить меня, вряд ли ему что-то помешает.

Миновав Вильбель и ещё пару заброшенных деревенек, мы добрались до границы голицынской земли. Тут был очередной пропускной пункт, за которым почти сразу начинались предместья Карбена, а потом — и сам город.

Было темно, но то, что тут есть жизнь, становилось понятно сразу: в окнах горел свет, по тротуарам ходили люди. На одном из перекрёстков дежурила полиция. Сотрудники были в бронежилетах и касках, имели при себе автоматы. Видимо, неспокойно было в этом захолустье.

Гессен, как и многие другие герцогства западной Европы, не отличалось ни богатством, ни высоким уровнем жизни. Хорошо жили тут только семья правителя этих земель и несколько приближённых к нему графов и баронов. Среди простого народа царила нищета. А где нищета, там и преступность.

Хорошее освещение было только в центре города, да и вообще центр выглядел довольно опрятно и цивильно: чистая мостовая, фахверковые домики с ухоженными фасадами, скверик, фонтан, колокольня местной церквушки, неподалёку — современная высотка с большими светящимися буквами. Вот только на улице я не заметил ни одной новой машины — сплошь старьё пятидесятилетней давности. Складывалось ощущение, будто я попал в конец прошлого века.

Лимузин свернул на узкую улочку, где было уже не так чисто, и остановился у двери с яркой светящейся вывеской. Из здания доносилась приглушённая музыка, рядом со входом толпилась молодёжь. Я сразу догадался, что здесь находится местный ночной клуб.

Я последовал внутрь за шофёром, охранники пропустили нас без вопросов. Музыка раздражающе гудела, басы били по мозгам. После того, как я вернулся из Бельска, громкая музыка, как и другие звуки, вызывала лишь тревогу и головную боль, но как назло, опять пришлось тащиться в клуб.

Сергей Вельяминов сидел на втором этаже в закрытом секторе вип-зоны. Тут были два огромных дивана друг напротив друга и столик между ними. С одной стороны — окно, выходящее на танцпол, где дёргалась толпа под зубодробящие басы, с другой — шторка, которая закрывала нас от чужих глаз. В вип-зоне оказалось немного потише.

Сергей был одет неофициально: в джинсы и пиджак, под которым виднелась обычная футболка. На столе стояли три бутыли с разным вином и блюдца с закусками.

— Приехал? — Сергей слегка приподнялся и пожал мне руку. — Отлично! Садись. Наливай, что хочешь.

— Спасибо за приглашение, — я устроился на диване напротив канцлера и ради приличия наполнил бокал первым попавшимся под руку вином.

— Да вот, нечасто получается развлечься без посторонних глаз. Ну я и подумал, почему бы и нет? Небось, тоже сидишь безвылазно? В городе здесь хоть был?

— Нет, не был. Режим на безе строгий — это верно.

— На самом деле, в округе и смотреть-то не на что. Нищета, да и только. Единственную адекватную дыру нашёл, да и то как-то паршиво тут.

— По сравнению с Новгородскими клубами, этот действительно выглядит бедновато.

— Я же говорю: нищета. Домов много заброшенных на окраинах, какой-то срач везде. В центре ещё культурно.

— Я заметил, — подтвердил я.

Начало разговора не предвещало ничего дурного. Мы болтали, как старые приятели, хотя видели друг друга второй раз в жизни. Однако не покидало ощущение, что Сергей не просто так меня пригласил. Был у него какой-то план. Но какой? Оставалось следить за тем, куда выведет разговор.

— Да ты расслабься. Отдыхай, — сказал он. — Сейчас девчонок вызовем. Мой человек этим как раз занимается. На базе-то у вас там даже баб почти нет. Скукота, наверное.

— Там не до этого. Либо выезды, либо обследования и тренировки. Постоянно чем-то занимаешь.

— Загоняли?

— Не сказал бы. У тебя-то расписание более насыщенное.

— А это ты верно говоришь, — Сергей оживился. — Кручусь, как белка в колесе. То с одним встреча, то с другим. То для прессы надо сфотографироваться, то съездить на конференцию, открытие или ещё какую-нибудь ерунду. Летишь два часа, там потолчёшься полчаса, поулыбаешься, и потом — обратно. Вот так день за днём. В кои-то веки вырвался из этой суеты. А то — как в клетке. Каждую минуту тебе распишут, что должен делать… Так ты же, я слышал, в следующем году и сам баллотироваться собрался? Имей ввиду. Работёнка так себе. Будешь на коротком поводке сидеть у тех, кто тебя выдвигает. Всегда так.

— Буду иметь ввиду, — ответил я.

— Кстати, только на прошлой неделе с вашим великим князем общался. Аж в Псков пришлось лететь. И там мы с ним часа два сидели бухтели. Из них час — считай, цирк для репортёров. Вымотался знаешь как? А я этим уже десять лет занимаюсь, между прочим.

— Договорили о чём-то?

— Да как сказать, — поморщился Сергей. — Сложно у вас всё. Ваш князь упрямый, как… а в общем, неважно. Зачем вспоминать?

— Так значит, конфликт не улажен?

— А он не идёт на уступки. Что я могу сделать?

— Какие уступки? Это Союз направил в наше княжество войска и устроил на улицах стрельбу. На какие уступки должен идти новгородский великий князь?

— Да успокойся ты, всё нормально. Ты пойми одну вещь. Сам я — человек подневольный. Мне что сказали, то и делаю. Так что не ко мне вопросы. Я не решаю даже, какой костюм надеть и что жрать на обед. В общем, знай, на что подписываешься. А о делах не хочу сейчас говорить. И… если уж на то пошло, не имею права обсуждать с тобой эти вещи.

— Понятно. Значит, тебе не нравится быть канцлером.

Сергей повертел ладонью:

— Да так, знаешь. На покой охота, если честно. Свалил бы куда-нибудь на Средиземное море. Тут ведь даже денег больших не заработаешь. Жду вот, когда папаша преставится, чтобы наследство получить. Куплю себе виллу в Турции… А ты, кстати, уже получил наследство? Что делать собираешься с ним?

— В бизнес вложился уже.

— Это правильно. Я тоже вложусь. Тут ведь, главное найти самую выгодную сферу. Надо только знать, куда…

Было странное чувство, будто Сергей пытается меня отговорить баллотироваться в канцлеры. Даже смешно стало: неужели Голицыны пошли на такую уловку, чтобы избавиться от конкурента своему ставленнику?

А Сергей всё болтал и болтал, словно у него долго не получалось выговориться. Он выпил один бокал вина, налил второй и тоже выпил. И я решил расспросить о том, что мне не давало покоя.

— А как получилось, что у тебя открылись каналы? — поинтересовался я, выждав удобный момент.

— Каналы-то? Да никто не знает. Меня вообще считали сыном тёти Тани. Ну это вторая жена отца, простолюдинка. Непонятно было, то ли открыт у меня гамма-канал, то ли нет. Слишком слабые способности. А потом после пятнадцати энергетический баланс сразу до тысячи повысился. До сих пор все гадают, как так вышло.