Практическое руководство по злу
Шрифт:
Парень в очках положил руку на плечо другого солдата и оперся на него.
— Он внутри одного из них, — сказал он, указывая на Серебряные Копья.
О, Дьявол. Вот почему ухмыляющийся катафрактарий остался позади. Порча распространялась почти мгновенно через прикосновение, но если бы прошло достаточно времени, то просто стоящие рядом с моими людьми наемники сделали бы свое дело. Даже если он проиграет битву, все, что ему нужно будет сделать, — это ждать.
— Дерьмище, — выругалась я, ругательство было глубоко искренним.
Я закрыла глаза и обдумала варианты. Чем дольше я позволяла демону действовать своей силой, тем хуже становилась ситуация. Скольким из моих легионеров уже не было спасения?
— Ты готов к бою? — спросила я Масего.
Он сухо вздохнул и вытер мокрое от пота лицо.
— Я справлюсь, — ответил он.
Я бросила взгляд на коммандера Хун, которая наблюдала за разговором с совершенно бесстрастным лицом.
— Свяжись с Хакрамом, — приказала я. — Мы убираем ухмыляющегося катафрактария.
Она кивнула и молча зашагала прочь. Судя по всему, тяжесть ситуации не прошла для нее бесследно. Я подождала, пока Масего отдышится еще несколько ударов сердца, затем жестом приказала ему следовать за мной. Мое Имя уже бурлило, готовясь к предстоящей схватке, и я чувствовала пульс ответной силы, исходящий от Подмастерья. Это было похоже на молнию и утреннюю росу, что-то ясное, хрустящее и обманчиво жестокое — сталь под шелком, укус которой почувствовался слишком поздно. Это было уместно для человека, чья мягкая внешность скрывала столь глубокий колодец безжалостной силы. Солдаты расходились за нами без нужды в приказах, гонимые старым инстинктом, запечатленным в умах всех народов Творения: Имена идут. Стойте и умрите, бегите и живите. Я не теряла времени, глядя на них. Конь, лишившись внимания, жалобно заржал.
— Разделаем зверя, — приказала я.
Я не произнесла ни слова, но мои легионеры двигались так, словно их подгонял щелчок кнута. Мои глаза были устремлены вперед, на врага. На площади оставалось около сотни наемников, всадников и солдат, смешавшихся в неуправляемой толпе. Я чувствовала Подмастерье рядом со мной, дыхание и шаг были ровными, когда его магия потрескивала. Серебряные Копья бросились в атаку, и я успокоила свое сердцебиение, позволяя миру замедлиться вокруг меня. Мускулы уродливой лошади во главе стаи дрогнули под моим бесстрастным взглядом, кончик копья нацелился мне в горло. Я отнеслась к этому с презрением, обойдя древко и терпеливо направив свой клинок. Два удара, и когда я продолжила движение вперед, головы всадника и лошади покатились по земле. Волна испорченной плоти и стали угрожала смести нас в сторону, но Подмастерье рявкнул слово на каком-то тайном языке, и вспышка огня побежала по земле длинными полосами, рассеивая противников. Никто из нас не замедлил шага.
Ухмыляющаяся мерзость рассматривала меня. Он шел вперед легкой рысью, покачиваясь только тогда, когда был близок к тому, чтобы изменить направление. Вокруг нас пламя образовало круг, удерживая нас внутри, а вражеских солдат снаружи, хотя они пытались пробиться сквозь огонь и падали с криками. У одержимого было копье, но он использовал его как посох, сметая брусчатку, когда замахивался на меня. Я танцевала вокруг него, меч и кинжал поднимались, чтобы прочертить тонкие линии на стали, которой были покрыты лошадь и всадник. Разложние глубоко укоренилась в нем. Удар молнии вырвался из рук Подмастерья, обвился вокруг головы всадника, в попытке стащить его вниз. Тщетно: хотя тело билось в конвульсиях, в остальном оно казалось незатронутым. Копыта лошади взметнулись вверх, чтобы обрушиться на голову мага, но отскочили от изогнутого поля голубой магии, разбив его на осколки света.
— Этого не будет, — прорычала я.
Мой меч пронзил заднюю ногу лошади, на мгновение окутавшись тенью — он без труда рассекал сталь и перемалывал кость. Темная жидкость вырвалась наружу, и всадник плавно спрыгнул с падающей лошади, приземлившись на ноги. Не говоря ни
слова, он повернулся ко мне, обнажая длинный меч из ножен на бедре и держа копье в другой руке. Пронзительный звук разнесся по всему полю боя, и луч уродливого черного света пронзил бок лошади: ее плоть и сталь сморщились в считанные мгновения, оставив после себя только маслянистое пятно на земле. Одержимый всадник казался равнодушным к потере, его совершенно неподвижная металлическая ухмылка все еще была на месте. Его пятки оторвались от земли, оставив только обтянутые сталью пальцы ног, и с быстротой, которую я редко видела, он ударил снова.Мой меч парировал удар, и я увернулась от второго удара. Недостаточно быстро: меч прошел прямо через верх моего шлема. Я хромала назад так быстро, как только могла, кинжальной рукой неуклюже отрывая ремешки, удерживающие шлем. Я стряхнула его на землю. Подмастерье произнес заклинание, которое прозвучало как удар грома, взрыв невидимой силы взорвался прямо рядом с головой мерзости. Это дало мне несколько мгновений, но, кроме того, что я заставила его запрокинуть голову назад, колдовство не оставило никаких следов. Однако Масего привлек внимание. В одно мгновение одержимый преодолел расстояние до мага, меч разбил восстановленное голубое поле света — хотя появилось второе, он разбил и его. Он отбросил бесполезную рукоять и схватил Подмастерье за горло, не обращая внимания на огненное кольцо, которое образовалось вокруг его запястья и мгновенно затянулось.
Щит легионера ударил его в бок, отбросив назад и сломав хватку, когда Хакрам появился на сцене. Орк издал гортанный вой, щит снова и снова обрушивал демона на землю в безжалостной атаке. Невредимый, несмотря на всю эту ярость, он попятился назад, словно его дернула рука какого-то невидимого бога. Я видела, что его пальцы едва касались земли, и никакие земные мускулы не придавали ему той скорости, которую он демонстрировал: какое-то сверхъестественное существо двигало его в соответствии с путями, выходящими за пределы Творения.
— Подмастерье? — крикнула я.
— Ты будешь гореть за это, мерзость, — холодно проскрежетал маг, игнорируя меня.
Перчатки оставили на горле Масего бледный оттиск пальцев, но кроме этого он казался невредимым. Так или иначе, я беспокоилась, зная, что разложние не всегда должно быть видимым, но сейчас не было времени беспокоиться об этом.
— Хотя я голоден, я никогда не насыщаюсь, — проговорил он на языке мтетва.
Ухмыляющийся демон двинулся, чтобы прикончить его, но мы с Хакрамом знали свое дело. Я легко обошла монстра с фланга, а Адъютант остался стоять на месте, подняв щит и короткий меч в средней линии. Мерзость не повернулась ко мне лицом, но топнула ногой по земле: завыл ветер и полетели камни, заставляя меня отступить. Хакрам же? Хакрам расправил плечи и улыбнулся дьявольской ухмылкой.
— Да ладно тебе, ублюдок. Вот Я Стою, — засмеялся он.
Копье острием вперед ударило в скутум. Искаженная сталь встретилась с работой гоблинов и оказалась бесполезной, ибо в тот миг, даже если бы все небесные хоры попытались сдвинуть моего Адъютанта, их силы оказались бы равны. Снова и снова, с силой, раскалывающей воздух и кричащей о хаосе, мерзость пыталась пробить щит, и ее удары сыпались, как дождь на нефтяное озеро.
— Сквозь траву и землю я ползу, пожирая всё, что вижу.
Когда слова покинули уста Подмастьерья, я почувствовала, как мое Имя завыло впервые с тех пор, как я в последний раз схлестнулась с демонической силой. Оно жаждало мести за украденный аспект. Оно хотело выровнять чашу весов, которую невозможно выровнять, но соглашалось на самую суровую цену, которую только можно было назначить. Единственная капля жидкой тени упала на мой клинок, рябь распространилась чернильной темнотой, пока не поглотила его целиком. Я проскочила через обломки и впечатала его в спину мерзости, пробив панцирь. С огромным усилием я вырвала меч, темный гной полился на землю шипящим дождем. Я отступила как раз вовремя.