Практика на драконьих хвостах

– Ты уверена, что это здесь? – нервно дрожит на моем плече Ферди, когда мы оказываем в низине леса, там, где начинаются непроходимые болота.

Здесь еще довольно сухо, и можно разглядеть небольшие бугорки, поросшие красным могильным мхом. Он растет только в тех местах, где упокоена восставшая нежить.

– Ага. Сейчас немного передохнем, и надо копать.

Присела на поваленное дерево, пристроила рядом лопату, что одолжила у нашего дворника. Он нормальный парень, хоть и тролль. В связи с последним общение наше сводится к двум междометиям: «ну!» и «да ну!» Зато язык сладких пирожков он понимает куда лучше. А за небольшой кулек печенья всегда помогает мне в моих «исследованиях»

Наукой заниматься мне нравится. После окончания школы хочу остаться на кафедре ведовства, но сомневаюсь, что Гаргасовичу придется по душе такая идея.

Немного помедитировав на зловещий шелест листьев, решительно взялась за лопату.

– Вась, я реально за тебя переживаю, – пока я копаю, продолжает жужжать над ухом ворон.

– Хватит болтать! – гаркнула я, уже порядком вымотанная копанием. – Лучше бы помог.

– Так я и помогаю, – развел крыльями Ферди. – Морально…

Пропусти последнее замечание мимо ушей, продолжила сосредоточенно копать, и тут лопата уперлась во что-то твердое. Наклонилась и, пошарив рукой, наткнулась на какую-то пластину.

– Что это? – Я с интересом стала рассматривать небольшую прямоугольную табличку.

Перчатками стерла влажную землю. Табличка оказалась из какого-то металла. Похоже, серебряная. Смутные догадки, какое-то знание на задворках памяти шевельнулось, но пропало – мой мозг принялся медленно переводить руны, начертанные на табличке.

Ферди снова уселся мне на плечо и нервно хлопнул крылом:

– Ва-а-а-сь…

– Отстать. Не видишь – я читаю.

– Вась! Василена!

– Ну, что! – раздраженно смахнула Ферди и замерла: под ногами что-то шевельнулось.

С диким визгом выбралась из ямы и стала напряженно вглядываться в темноту ямы.

– Васька, ты что натворила?! – полузадушено прохрипел Ферди.

В голове руны встали на свои места.

– Твою ведьму, – прошептала я. – В руке у меня была та самая табличка, что удерживала умертвие в земле и покое, – Гаргасович меня прибьет.

И, словно в подтверждение этому из могилы послышалось:

– Ы-ы-ы-ы! Р-р-р-р!

Четыре часа утра.

Дворовые петухи Астейской школы только-только продрали сонные глаза, а мы с директором Гаргасовичем не спим.

Бдим…

Я взбодрилась марш-броском по пересеченной местности, удирая от восставшего зомби, а Гаргасович судорожно пытался упокоить эту тварь обратно в могилу.

Нужно ли говорить о том, что попытки его не увечились успехом, и даже мой амулет, что я успела подзарядить, не спас его от голодающего умертвия.

В итоге недолгой, но от этого не менее зрелищной схватки умертвие самым бесчеловечным способом было обездвижено и заперто в сторожке у дворника, а Гаргасович, лишившейся клока волос на затылке, накормлен успокоительным, приготовленным по моему личному рецепту.

Успокоительное у меня выходит отменное, но с нашим директором, похоже, плохо совместимое.

– Я же не виновата, милорд, что вы на прошлой неделе рассчитали нашего последнего некроманта, – в третий раз, нудно растягивая слова и прикрывая зевающий рот, сообщила ему мисс Пудинс,

– А кто виноват?! – взревел Гаргасович, мечась по комнате, что тот лев в клетке.

В общем-то, со львом у него сейчас было много общего, кроме живописной проплешины на голове, естественно.

Высокий, статный и здоровый, как бык, один из лучших ведьмаков нашей империи походил на хищного зверя – такой же красивый и смертоносный в своей опасной грации.

Пока я самым беспардонным образом рассматривала плешь Гаргасовича, в кабинете директора повисла гнетущая тишина.

Мисс Пудинс красноречиво посмотрела в мою сторону, а я, поймав ее взгляд, недоуменно подала плечами.

– Что?

Если бы у Гаргасовича в этот момент стоял чайник на голове, он бы обязательно вскипел, – такой красной стала его физиономия.

– Это все вы, Мицкевич! О, как же я раньше не подумал! Это все ваши проделки! Сначала подставили глубокоуважаемого мастера Гора, а потом воскресили зомби.

Я чуть не задохнулась от такой вопиющей несправедливости.

– Что?! Я не заставляла вашего мастера Гора воровать из казны школы! В чем тут моя вина?!

– Вам всего-то нужно было помолчать об этом факте пару дней! А теперь? Что мне теперь со всем этим безобразием делать?! – взревел директор, – Будь проклят тот день, когда я пустил одну милую старушку на порог своего дома! И не надо на меня смотреть такими глазами! Это был предел, Мицкевич! Завтра же мисс Пудинс подготовит ваши документы на отчисление.

– Но, милорд… – Я вскочила со стула, кидаясь к его столу.

– Стоять! Если вы еще натопчете на моем драгоценном ковре, то вылетите сегодня же, как есть – вся в грязи и останках умертвия. А теперь извольте, покинуть мой кабинет.

Я бросила умоляющий взгляд на мисс Пудинс в поисках моральной поддержки, но та демонстративно отвернулась. Тощая вобла! Злится, что поклонничка ее поперли из школы. Небось, она ему и подсказала, как золотые из казны прикарманивать.

– Чего вы ждете, адептка? Идите, собирайте свои пожитки! С завтрашнего дня вы у нас больше не учитесь!

Из кабинета Гаргасовича я выползла, едва переставляя ноги.

Ну, как так-то?

Подумаешь, зомби воскресила! Так ведь я же не специально.

Он даже покусать никого не успел.

Остальные адепты, бывало, и сильнее косячили, а мне сразу отчисление.

В свою комнату шла, едва переставляя ноги. Хорошо, что в это время все еще спят. Как-то не хочется пугать народ своим отталкивающим видом и…запахом.

Воняло от меня, наверное, знатно. Грязь, какая-то слизь, пожухлые листья в волосах, останки нежити…

Стоп!

Останки?

Адреналин молниеносно ударил мне в мозг.

Ура! Я добыла-таки останки!

Значит, нужно прямо сейчас бежать в лабораторию, пока Гаргасович меня не выпер, а там, как сотворю зелье, может он и подобреет.

Раньше всегда прокатывало.

В лабораторию я влетела, словно бешеная метла на починке. Аккуратно сняла свой любимый плащик, стараясь как можно меньше трясти им. Не дай бог, потеряю хоть один фрагмент нежити.

Привычными движениями раскочегарила горелку, поставила один из самых маленьких котлов и принялась за работу.