Прапорщик. Назад в СССР. Книга 6

В те годы считалось, что никаких фамилий быть не должно.

Судя по всему, офицер уже был в курсе моей ситуации, поэтому никаких недоразумений не было.

— Ты кто?

— Старший сержант Громов! — отчеканил я. — Прибыл для сдачи вступительных экзаменов!

— Почему не по форме?

— Потому что я не в служебной командировке.

— М-м, вот ты какой! — произнес он, смерив меня внимательным взглядом. Сказано это было без негатива, а скорее даже наоборот. С некой насмешкой.

— Так точно. Такой.

— Ну, пошли!

Пока я поднимался по ступенькам на третий этаж, разболелась нога. Капитан это дело заметил.

— Чего прихрамываешь?

— Да так, небольшая травма. Не долечился еще.

Мы прошли по коридору, потом он завел меня в пустой класс. Сопровождающий меня курсант остался снаружи.

Быстро осмотревшись, я сел за парту, осмотрелся.

Судя по всему, это учебный класс. Три ряда парт, за каждой по два стула. Имелась большая доска коричневого цвета, вся в меловых разводах. Она была исчерченная какими-то группами цифр, стрелками, фигурами. Все стены были увешаны разноцветными плакатами, учебными стендами. Некоторые из них имели задвижные шторки — видимо за ними была какая-то секретная информация. Либо же, там было что-то такое, что скрывалось в те моменты, когда в этом классе проходили сдачи зачетов или экзаменов. Ну, чтобы курсанты не подсматривали. Однако никакой специальной техники я здесь не заметил. Да и с чего бы? Классов полно, учитывая размеры здания. И предназначение у них, скорее всего, разное. Этот — для обычных дисциплин, вроде той же математики или геометрии.

— Так, Громов! Смотри, я капитан Мишкин. Один преподавателей, буду принимать у тебя экзамены. Сразу скажу, не надейся, помогать я не буду. И вообще, мне это очень не нравится.

— Что именно? — поинтересовался я.

— А! — тот устало вздохнул. — Очередной генеральский сынок, хочет по-быстрому получить звание офицера, а потом обратно, под крыло папы. И пошел карьерный рост в гору. Знаешь, сколько раз я такое видел?

— Здесь? — уточнил я. Взглядом и жестами показал, что имею в виду стены военного училища.

Тот на мгновение задумался — видимо, не ожидал именно такого вопроса.

— Нет, не здесь, — быстро ответил он. — Я уже восемь лет везде наблюдаю одно и то же. Был в трех разных учебных военных заведениях. Везде есть такие, выскочки.

— И здесь тоже? — снова уточнил я. Акцент был сделан на фразу «одно и то же».

Повторно повисла продолжительная пауза. Общительный мне капитан попался, однако. И явно неудовлетворенный. Раз тебе так не нравится существующая систему, ну уйди ты из училища — у военных работа бывает разная.

Мишкин недовольно нахмурился, но на мой вопрос отвечать не стал. Выдал дежурную фразу:

— Я смотрю, ты шибко умный?

А вот я решил прояснить обстановку и объяснить, кто я такой.

— Так точно, но смотря с какой стороны посмотреть. В дисциплинах военных немного понимаю. Однако, все совсем не так, как вы подумали, товарищ капитан! — сказал я, глядя на него внимательным взглядом. — Мой отец не генерал. И вообще не офицер. У меня даже нет влиятельных родственников. Я всего добиваюсь сам, своими силами, благо опыта более чем достаточно. Как я сюда такой одаренный попал? Да очень просто. В Афганистане, под пулями душманов, мне повезло спасти жизнь одного военного советника, который потом стал генералом. Ну а в благодарность, он предложил мне поступить сюда. Честно говоря, я не в восторге, но свои плюсы есть.

Мой ответ его удивил — выражение лица сказало само за себя.

— Хочешь сказать, что ты сюда из Афганистана сюда приехал?

— Да. А что?

— Ну да, как же. И у тебя орден Красной Звезды? — поднял бровь капитан, заглянув в какой-то блокнот, что был у него в руках. — Да ну!

— Ну да, — спокойно ответил я, выдержав ошибку офицера. Не звезды, а Знамени. — Даже два.

Мишкин посмотрел на меня с еще большим недоверием. Не знаю, что он там у меня на лице разглядел, но повел он себя очень некрасиво. Так себя уважающие офицеры не ведут — вполне возможно, как раз он сынок какого-нибудь генерала, который пристроил сына там, где тепло и сухо. Вот он и ерепенится. Такие в Афган если и попадают, то сидят на базах, перекладывая с места на место бумажки, изображая кипучую деятельность. А боевые выходы для них — это страшное словосочетание.

Правда, бывают и исключения. Ну, тут я слегка перегнул палку — в советское время такого было мало, вот во второй половине две тысяча десятых — милое дело.

— Что ты мне тут лапшу на уши вешаешь?! — возмутился он, гордо выпрямив спину и расправив плечи. — Сержант, ты как с офицером разговариваешь? Перед тобой капитан советской армии!

Я вздохнул — ну, ясно. Знаем, проходили. Попался очередной напыженный пиджак, который считает, что только он один тут достойный, а все остальные — так, дети генералов, которым тут не место. Хлеб у него отбирают.

— Во-первых, я старший сержант, а не сержант! — спокойно начал я. — Во-вторых, в данный момент, я по гражданской форме одежды. А значит, устав ко мне неприменим. В третьих, товарищ капитан, раз уж вы офицер, да еще и по форме, да еще и преподаватель, так и ведите себя в соответствии с уставом. Вы меня не знаете, я вас. А то как-то смешно получается. На личности переходить не нужно, тем более повода нет, как и подвергать сомнению успехи других военнослужащих, пусть и ниже вас по званию. А то смахивает на неуставные взаимоотношения. Привыкли, с курсантами на «ты»? Так я не курсант. Со мной так не нужно, я такого очень не люблю.

Тот остолбенел. Я попал в точку.

Мишкин несколько секунд стоял с открытым ртом, потом все-таки пришел в себя.

— Что ты себе позволяешь?! — прошипел он.

Ну, не зря же мне не понравилась его морда. Сразу было ясно, чего от него ожидать.

— Я пришел сюда сдать экзамены, а не рот проветривать! Или вы сомневаетесь в моих способностях? Так давайте проверим, я хоть и с ранением, но отступать не собираюсь.

— О, как! Ну, хорошо! Сам напросился! Там, в коридоре висит турник! — самодовольно произнес он. — Подтянешься больше меня, я возьму свои слова назад, а нет… Полы во всем коридоре помоешь. Вместо наряда!

— По рукам! — ответил я.

Капитан хмыкнул, принялся расстегивать рубашку.

В коридоре, в небольшом закутке действительно висел самодельный турник, явно сваренный где-то в автопарке, дедушкой-сварщиком. Его в несколько слоев покрасили масляной краской, а потом намертво прикрутили к стене.

— Ну, раз такой языкастый, начинай! — хмыкнул тот. Без кителя с капитанскими погонами он смотрелся уже не столь внушительно. Обычный, молодой офицер. Хотя руки у него и впрямь подкачанные — явно в свободное от работы и безделия время, проводит время здесь.

Ничего плохого в этом нет, наоборот. Возможно, даже и курсантам подает правильный пример для подражания.

Я вытер чуть вспотевшие руки о ткань рубашки, подошел ближе и запрыгнул на снаряд. Как выполняется норматив «№ 4» по подтягиванию на перекладине, я знал очень хорошо. Дело в том, что у военнослужащих есть надбавка к зарплате, за сдачу с совершенствование физической подготовки. Там несколько категорий, уровней и прочего. Лично у меня, когда возраст был около тридцати, имелся статус кандидата в мастера спорта, а потому такую надбавку я получал.