Правда в глазах смотрящего

– А вы правда волшебница?
– мама сменила тему разговора.

– Правда, - ответила Зина, - только боюсь, что сейчас я не смогу показать никаких фокусов.

– Ну да, вы же ранены... может, вам скорую вызвать?

– Нет необходимости, - Зина загадочно улыбнулась, - я умею восстанавливаться. К завтрашнему утру я полностью верну силы.

– Хорошо вам... а других лечить вы умеете?

Моя мама - очень хорошая женщина, но иногда она ведет себя слишком эгоистично.

– Завтра я вас осмотрю, - пообещала Зина, - в крайнем случае, послезавтра.

– Ой, как здорово!
– обрадовалась мама.
– А то у меня почки больные, а лекарства только на четыре дня осталось. А лекарства нынче такие дорогие! А у вас исцеления хорошо получаются?

– Пока никто не жаловался, - улыбнулась Зина.

– Тогда я в аптеку не пойду, - решила мама, - куплю лучше конфеток каких-нибудь, чайком побаловаться.

– Зина!
– вспомнил я.
– Деньги остались у Дмитрия?

– У него, - Зина помрачнела.
– Завтра придется опять идти... может, ты что-нибудь другое придумаешь?

– Так это вы супермаркет ограбили?
– заинтересовалась мама.
– Людка с девятого этажа говорила, что там то ли инопланетяне были, то ли вурдалаки какие-то, прости господи, - она перекрестилась.
– Так это, значит, вы были?

– Ну да, - призналась Зина, - только мы на самом деле не такие злые, как там показали, это просто маскировка была.

– Это правильно, - неожиданно легко согласилась мама, - в таких делах главное - страху побольше нагнать. Вы бы лучше вампиров изобразили, вот третьего дня по телевизору про них фильм показывали, такая жуть!

– Как раз их мы и изображали, - сказала Зина.
– А вы не знаете, где еще можно взять много денег? А то снова в тот же супермаркет идти как-то не хочется.

– Как же не знать? Конечно, знаю! Вот на шестом этаже у нас живет один азер, так он в соседнем доме продуктовый магазин держит, цены у него, кстати, непомерные, как у всех у них, у нехристей нерусских. И отдела для ветеранов у него нет, и без очереди пенсионерам не отпускает ничего. А машина у него, что твой автобус!

– Где точно он живет?
– спросила Зина.

– Ты что!
– вскинулся я.
– Тебе нельзя, ты еще не восстановилась!

– Уже можно, - отмахнулась Зина, - для этого дела много сил не понадобится. Принять невидимость да пройти сквозь стену, вот и все.

Мама подробно и многословно объяснила расположение квартиры несчастного азербайджанца, а когда объяснения стали повторяться, Зина сказала "спасибо" и растворилась в воздухе.

– Послушай, мама, - сказал я, - а тебя не смущает, что мы с Зиной теперь преступники?

– Вы с Зиной теперь волшебники, - заявила мама, - а значит, законы вам не писаны. Ты теперь не простой человек, ты теперь слуга божий. А бог велел делиться. Знаешь, что он говорил про тех, кто стяжает и не делится? Стяжать и не делиться плохо, и потому забрать деньги у богатого - не преступление, а богоугодное дело. А раз богоугодное, значит, хорошее.

– Эдак можно под все подряд базу подвести. Бог велел не поклоняться другим богам, значит, я должен пойти на рынок и всех хачей перебить?

– Не всех, а только тех, кто другим богам молится. Армяне, например, тоже православные.

– А мусульман убивать - богоугодное дело?

– Зачем сразу убивать? Пусть уезжают в свою Мусульманию и живут там, как хотят, а нам не мешают. Ты сам посуди - на рынке одни черные, ни одного русского лица за прилавком!

– А украинцы?

– Хохлы тоже как черные, только лицом на нас похожи, а на деле такие же мерзавцы. Ты новости по телевизору давно смотрел?

– Давно. А что они сделали?

– Да они постоянно все русское притесняют! То одно запретят, то другое... вот на днях во Львове памятник Степану Бандере поставили, вот ты скажи, ну разве ж это дело?

– Это не дело.

– То-то же!

– Мама, так ты серьезно считаешь, что для меня сейчас главное - очистить Москву от приезжих?

– Это не главное. Главное для тебя... да я не знаю, ты же волшебник, значит, умный! Так подумай своей умной головой, что вокруг исправить надо. Пенсии поднять или чтобы лекарства подешевле стали ...

– Все лекарства или только те, которые тебе нужны?

– Если получится, то все, нечего жидиться, надо и о других думать, тогда и они о тебе подумают. Это евреи только о себе думают, мы, русские, должны быть щедрыми.

– А если не получится, чтобы для всех, тогда только для себя?

– И для близких, о близких тоже забывать нельзя.

– Близкие - это ты?

– А кто же еще? Или для тебя Зина ближе родной матери стала? Так она и сама о себе позаботится, она волшебница не чета тебе. Ты ей не изменяй, пока она тебя всему не научит, она хоть и страшная, да с лица воду не пить. О других бабах даже не думай! А то обидится, да и превратит тебя в лягушку какую-нибудь, тогда вспомнишь, что мама говорила.

– Вы преувеличиваете, Марина Федоровна, - сообщила Зина, материализовавшись посреди кухни, - я совсем не ревнива. Между прочим, я умею менять облик. Сергей, хочешь, чтобы я стала красавицей?

Я пожал плечами.

– Да какая разница? Ты мне нравишься не потому что ты красивая.

– Это правильно, - закивала мама, - главное, чтобы человек был хороший. Деньги-то нашла, дочка?

– Я вам не дочка, - отрезала Зина, - у меня своя мама есть. Точнее, была. А деньги я нашла, только какие-то они непонятные.

С этими словами Зина вытащила на свет божий толстую пачку долларов, на первый взгляд, в ней было тысяч пять.

– Это доллары, - пояснил я, - американские деньги. Их можно обменять на наши в любом... короче, это нормальные деньги.

– Тут много? На сколько хватит?

– Если много не тратить, то на год.

– Здорово. Сергей, ты чай не поставишь?

– Я сама поставлю, - засуетилась мама, - сейчас вареньица достану, сама делала в позатом году. Кушай, Зиночка, для тебя ничего не жалко.

3.

Мы с Зиной сходили к метро и обменяли тысячу долларов на рубли. Баксы оказались нормальными, не фальшивыми, и никаких проблем с их обменом не возникло. Несмотря на то, что мама, провожая нас, постоянно твердила, что с такой суммой в кармане надо быть осторожными, никто на нас не напал и вообще никаких неприятностей не произошло.

На обратном пути мы зашли в супермаркет (не тот, который ограбили, а другой) и закупили целую гору разнообразной снеди. Икра двух видов, семга, осетрина, креветки, копченая колбаса, дорогой алкоголь, хорошие сигареты... если в кармане приятно шуршит толстая пачка, хотя бы рублей, жизнь в Москве может быть великолепна. Сегодня у нас будет роскошный ужин, маму надо порадовать, ей так много довелось испытать за время моего отсутствия, что организовать роскошный стол - самое меньшее, что я могу для нее сделать.