Праведники Меча

— Король Арамура соизволил вновь взять правление над своими селянами! — Губы Рикена задрожали от гнева — такого же, который совсем недавно отравлял лицо Джала. — Ты потрясающий наглец, Вэнтран!

— Полегче, Рикен, — укоризненно проговорил Джал. — Это же твой король! Изволь обращаться к нему уважительно.

Рикен, наконец, перевел свой возмущенный взгляд на Джала.

— И это говоришь ты? Этот кровопийца нас предал!

— Это — дело прошлое, — заявил Джал. — И все прощено. Или ты предпочтешь называть господином Тэссиса Гэйла?

Не дав Рикену времени ответить, Ричиус соскользнул с седла и встал перед ним.

— Я приехал не за твоим прощением, Танцор. Я в нем не нуждаюсь, и я его не заслужил. Я здесь ради Арамура — и только.

Лицо Рикена смягчилось, и он сказал:

— Я не могу называть вас королем, Вэнтран: пока не могу. Боже правый, я все еще не могу поверить даже тому, что вы вернулись!

— Он вернулся, чтобы помочь нам, — сказал Джал. — И он привел с собой трийцев. Целую армию. Они все еще на дороге Сакцен, примерно в миле отсюда.

— Вы привели львов?

— Нет, львов с нами нет. Но с нами армия трийцев во главе с военачальником по имени Пракстин-Тар. А теперь слушай меня, Рикен: этот Пракстин-Тар не из тех, с кем можно шутки шутить. В своей стране он равен королю и выпустит тебе кишки при малейшем намеке на непочтительность. Я хочу, чтобы ты вернулся в лагерь и передал остальным... — Джал внезапно остановился. — Там ведь есть еще люди? Наши Праведники? Как они?

— В основном нормально, — ответил Рикен. — Пэрри всю весну болел, а Тейлур упал с обрыва и сломал руку. Но Лет нас не беспокоил. Здесь было очень тихо, Джал. Мы даже начали нервничать.

Джал Роб хлопнул товарища по плечу.

— Ну а теперь тут вот-вот станет очень даже шумно! Отправляйся и передай остальным, что мы скоро приедем. Скажи, чтобы никто не трогал Пракстин-Тара и его людей. Нам предстоит война, Рикен! А времени у нас совсем мало.

— Сколько именно? — встревожено спросил Рикен.

— Сверьтесь с календарем, — посоветовал Ричиус. — До начала лета осталось два дня. Именно тогда мы начинаем сражаться за Арамур.

— Джал! Это правда?

— Боюсь, что да, Рикен, — подтвердил Джал. — Нам нужно как можно быстрее согласовать все планы. И этой трийской орде не терпится добраться до неприятеля — и до жратвы. Надо захватить Арамур прежде, чем мы перемрем с голоду. И нечего тут стоять и глазеть на меня. Передай остальным, что мы здесь!

Рикен начал взбираться на гору, но тут же остановился и посмотрел вверх, на крошечную фигурку, застывшую наверху. Мальчик пялился на них, изумленно раскрыв рот. Ричиус недоуменно посмотрел наверх. Неужели среди Праведников Джала были дети?

— О дьявол! — проворчал Рикен. — Алейн, я же велел тебе оставаться на месте! — крикнул он мальчишке. — Не смей слезать сюда!

Ричиус был потрясен.

— Алейн?

Он поспешно подошел к склону и всмотрелся в парнишку.

— Алейн!

Мальчишка заморгал. Его лицо было знакомым — но таким повзрослевшим!

— Ричиус? — крикнул он. — Ричиус, это ты?

— Алейн! — вскрикнул Ричиус.

Совершенно забыв о Рикене и Джале, он начал поспешно взбираться наверх. Алейн радостно завопил и, чуть было не сорвавшись вниз, начал карабкаться к Ричиусу. Для Ричиуса это было похоже на встречу с призраком. Он приостановился на склоне, широко раскрыл руки — и принял в свои объятия брата своего самого близкого друга.

— Бог мой, Алейн! — воскликнул Ричиус, поднимая мальчика к небу. — Что ты тут делаешь? Что... что случилось?

— Ричиус, это ты! — заверещал Алейн. — Это правда, ты!

Ричиус помог Алейну спуститься к дороге. Мальчик сильно вырос и стал до ужаса похож на Динадина. Джал поспешно подошел к ним. Его лицо было озабоченным.

— Ричиус, извини, что я тебе не сказал. Я не мог. Я...

— Джал, что случилось? — спросил Ричиус. Он повернулся к Алейну. — Алейн, где твои родные? Где Дел?

Сбитый с толку Алейн посмотрел на Джала:

— Он не знает?

— Нет, — ответил Джал. — Я не мог ему сказать. Ричиус застонал.

— О нет! Он погиб?

Самый младший Лотте кивнул. Ричиус снова раскинул руки и обнял паренька.

— Боже, как мне жаль, Алейн! Так жаль...

Ричиус бросил на Джала гневный взгляд и беззвучно выругался.

— Что я мог сказать? — вопросил Джал. — Ты не знал, но ты и не спрашивал. Мне это было трудно. Дел был моим другом.

— И моим тоже! — огрызнулся Ричиус. — Как и Динадин. Ты должен был мне сказать.

— Я собирался. Просто... — священник пожал плечами, -... выжидал, наверное.

Ричиус взял Алейна за плечи и одарил его своей самой теплой улыбкой.

— Боже, как я рад тебя видеть, Алейн! И вы только посмотрите! Ты стал такой большой!

— Не могу поверить, что это и, правда, ты, — сказал Алейн. Протянув руку, он провел пальцами по щеке Ричиуса. — Ты изменился.

— Ты даже не представляешь себе, как сильно. Но вид у тебя голодный. Ты и, правда, голоден? Мы привезли с собой еду. Хочешь поесть?

Джал кашлянул.

— Ричиус, сейчас не время для семейных идиллий. Нам надо вернуться к Пракстин-Тару. Иди, Рикен, и возьми с собой Алейна.

— Нет, — решительно возразил Ричиус, беря Алейна за руку. — Он возвращается с нами.

— Ричиус, прошу тебя...

Но Ричиус уже зашагал обратно, ведя Алейна к своему коню.

— Я с ним больше не расстанусь, Джал, — объявил он. — Я уже и так потерял двух его братьев. Я не собираюсь терять и его тоже. — Он подсадил Алейна в седло Огня, а потом уселся позади него. Подбирая поводья, он сказал Рикену: — Возвращайтесь и предупредите остальных. Скажите им, что мы скоро приедем. Скажите, что я вернулся в Арамур.

Изумленный Рикен спросил:

— Вы приехали, чтобы остаться, господин мой? Ричиус услышал в его голосе надежду.

— Я приехал вернуть себе то, что мне принадлежит! — объявил он. — Через два дня мы отвоюем нашу страну.

Этим вечером Джал в одиночестве молился на коленях на краю скалы рядом с пещерным лагерем Праведников. Далеко вдали на сумрачном горизонте, слово темные часовые, стояли старые ели Арамура. Несмотря на свою высоту, они были едва видны. Ночь принесла в ущелья прохладный ветер, с шуршанием поднявший пыль. В небе медленно разгорались звезды. К востоку от укрытия Праведников армия Пракстин-Тара разбила лагерь прямо на дороге. Походные костры старались разжигать небольшие, коней и повозки приготовили к ночлегу. Трийцы встретились с Праведниками поделиться припасами и обсудить дальнейшие действия, планировать вторжение в Арамур. Дел было по горло, времени в обрез — всего два дня до первого дня лета. Воины Пракстин-Тара были изнурены длительным переходом, а Праведники Меча вообще не казались способными вести бой, однако и те, и другие с радостью забыли о своих болячках. В убежище повстанцев и в лагере трийцев царило возбуждение — явное желание идти за Ричиусом Вэнтраном на войну. Даже в эти минуты Шакал пользовался своим влиянием, чтобы завоевать преданность своих подданных. Джалу казалось, что он наблюдает за чудом. Поистине, кровь Вэнтранов давала себя знать.