Правила первокурсницы

— Я… я… — Он опустил голову.

— Ты не знаешь? — пораженно спросила Мэри.

— Мне… меня… — Вьер тряхнул головой и все-таки продолжил: — Меня уверили, что когда мы попадем в нужное место, все станет ясно без слов, что все будет очевидно. Должно быть, очевидно! — последнюю фразу он почти выкрикнул. — Нам нужно лишь закончить начатое. Когда ты видишь перед собой заряженный метатель, то знаешь, что остается лишь нажать на спусковой крючок. — Он с болью во взгляде посмотрел на каждого. А я запоздало поняла, что Вьер не посвящал нас в детали плана не потому, что не хотел, а потому что сам не знал его до конца. И правильно делал, между прочим, никто бы не пошел за ним, если бы знал, что мы надеемся только на удачу.

Мэрдок собрал в руку зерна познания, готовясь отправить их в полет.

— Значит, мы закончим, — решительно проговорила Мэри и вслед за Вьером стала внимательно осматривать зал стихий. Цецилия нахмурилась. Мэрдок так сосредоточено смотрел в пол, что в другой ситуации, я бы поинтересовалась, что он там увидел. Но сейчас мысли были беспорядочными и испуганными, как кролики на грядке с капустой. И все же они еще были.

Я подняла глаза к потолку, к выгравированным на каждой из стен девизам и произнесла:

— Здесь десять граней.

Герцогиня на пробу стукнула по дверям, но те не спешили распахиваться перед родовитой гостьей.

— Что? — Вьер поднял голову.

— Десять, — неверяще повторил Хоторн, и магия из его руки развеялась.

— Это так важно? — Дженнет отвернулась от дверей.

— Ты всегда говорил, что ритуал не завершили шестеро, — произнес Оуэн. — Шестеро! А в этом зале десять граней, десять девизов. Чем бы тут не занимались ваши предки, их было десять. — Крис покачал головой. — Поэтому варианта два: либо тиэрец не умеет считать, либо…

— Либо этот зал не имеет никакого отношения к старому ритуалу, — закончила за рыцаря я. — Десять родов принесли здесь клятву верности первому князю. Они приносили присягу, а не готовились предать.

— Твои наставники правы тиэрец, все сразу стало ясно. Мы немного ошиблись местом, — горько сказал Оуэн. — И теперь нам придется за эту ошибку расплатиться.

— Они никогда не прятали зал стихий, — произнесла степнячка. — Пусть и в известной степени дорожили, но не так, как чем-то, от чего зависит существование.

— И они никогда бы не впустили компанию дурно воспитанных учеников, туда, где они смогут закрыть разлом. Не пустили бы без боя, — прошептала Мэри.

Альберт со злостью ударил кулаком по одной из стен. И вся комната загорелась алым, подтверждая, что железноруком и вправду течет кровь Астеров.

— Потому и не скрывали, потому и впустили, — Мэрдок посмотрел на одну из граней, — если мышеловку закрыть, то мышь никогда не забежит внутрь.

— А ты был прав, они не столько глупы, сколько самонадеянны, — раздался голос, в котором слышались обманчиво мягкие нотки.

Стены, еще минуту назад горящие огнем Астеров, вдруг стали прозрачными, как вода в ручье. Отполированный камень превратился в стекло, а с той стороны на нас смотрели демоны. За каждой стеной гранью стояло по одержимому. Рыжеволосая женщина, обгоревшая Лиа, магистр Олентьен, Арирх, князь и еще с десяток мужчин и женщин. Их лица были мне незнакомы, но казались неуловимо похожими друг на друга. Их роднило выражение презрения. И предвкушения, жадного ожидания, совсем, как тогда, когда мы стояли на эшафоте.

— Деньги, милорд, и капля везения кого угодно сделают самонадеянным, — ответил затворнику Арирх. — А еще молодость и уверенность в своей правоте.

— Увы, — князь покачал головой в притворном сожалении. Это делает их предсказуемыми.

— Прекратите! — крикнула Дженнет. — Прекратите говорить так, словно нас тут нет.

— А вас тут и нет, — резюмировал Арирх. — Несколько дней, в крайнем случае, недель и все, нам останется только вытащить трупы и проветрить комнату.

— Нет! — воскликнула я, чувствуя, как собирается в ладонь пламя. Двери, что вели в зал стихий, были деревянными, а дерево прекрасно горит.

— Если только, — сказал затворник, и я заметила, что он касается стены с той стороны ладонью. Касается, чтобы удерживать ее прозрачность. — Леди Астер все не ускорит. Ну, давайте, же Ивидель, проверьте легенду о том, что применять магию в зале стихий без представителя первого рода опасно. Подожгите все! Все что происходит в зале стихий, остается в зале стихий.

Кристофер коснулся моего плеча, и я отпустила силу.

— Нет? — князь пошел вдоль изломанных стен. — Прискорбно. Как думаешь, они умрут от коросты и голода или перережут друг друга? — спросил он у Арирха. — Ставлю на последнее.

Он продолжал идти, касаясь рукой стены, и другие демоны отступали при его приближении. Темные силуэты с жадными черными глазами, и даже рыжеволосая женщина, с которой не сводила взгляда Гэли.

— У меня есть предложение, — сказал Крис.

— Как, еще одно? — насмешливо ответил князь и его черная маска сморщилась. — Вы нас балуете, герцог Муньер. Мы еще от прошлого не оправились.

Все было бесполезно. Не знаю, как я это поняла, но в этом была уверена так же, как и в том, что матушка очень любила рубины. Мы уже проиграли, и демоны просто решили насладиться своей победой, а посему и вели разговоры.

— Тем не менее, вы его выслушаете.

— Правда? — Арирх даже удивился.

— Иначе бы уже давно ушли, а не любовались на наши испуганные лица. Вы уже заключали договор с человеком, возможно, пришло время заключить еще один. — Князь наклонил голову, и, сочтя это согласием, Оуэн продолжил: — Мне нужно противоядие. А еще, будьте так любезны, открыть вот эту дверь.

— А княжескую корону не хотите? — затворник коснулся головы, на которой вопреки его словам не было обруча власти.

— Хорошо. Противоядие и свободу только для нее. — Оуэн сжал мою руку.

— Эй, вы тут не одни! — выкрикнула Дженнет, но Кристофер даже не повернул голову. — Тем более, что убив леди Астер, вы навлечете на себя возмездие.

— Нет, не навлечем, — пожал плечами Арирх. — Ни один из нас не тронет потомков змея. Она умрет от коросты, а второй, — он оглядел Альберта, — скорей всего от ножа под ребра, возможно даже вашего, лорд Муньер. Это вы сейчас такие спокойные, посмотрим, что будет через несколько часов, дней…

— Удовлетворите мое любопытство, — произнес князь, — скажите, что вы предлагаете взамен?