Правила первокурсницы

А целительница, осторожно прислонив одного раненого к стене, поспешила к железнорукому. Раздался звон и к ногам герцогини упал пустой пузырек. Девушка торопливо вытерла губы. И пусть я не знала поможет ли оно, если его выпить… Хотя, почему нет? Яд же подействовал в обоих случаях и когда попал в кровь и когда попал на язык… Но в другом, я не сомневалась, теперь противоядие у Дженнет никто не отнимет.

— Как вы можете быть такими спокойными? — с горечью спросила герцогиня. — Такими великодушными? Астер, разве ты не чувствуешь, как короста обхватывает нутро своими шершавыми руками? Разве ты, Мэрдок, не боишься умереть?

— Боюсь, — не стала отрицать Хоторн. Крис убрал нож и взял мою ладонь в свою. — Но страх ничего не меняет, и нет смысла идти у него на поводу.

— Хотела бы я сказать тоже самое о себе, — тихо добавила Мэри, снова почесала ладони, на которых еще недавно осел древний яд, и склонилась к Вьеру. — У тебя есть еще противоядие?

Тиэрец открыл глаза и покачал головой.

— Не здесь, — хрипло пояснил он.

— А где? — спросил Мэрдок

— Осталось на острове.

— Замечательно, — резюмировал Крис. — Значит, мы возвращаемся.

— Не выйдет, — произнесла Гэли, с тревогой рассматривая наши лица. — Вам не даст сетка.

— У кого еще есть противоядие? — спросил Оуэн.

— У демонов, — ответила я, вспоминая магистра Олентьена и инструментариум.

— Значит, мы найдем демонов и отберем его у них.

— Всего-то? — с горечью уточнила Гэли. — По-моему проще на Тиэру скататься.

— А вот об этом даже не беспокойтесь, демоны скоро найдут нас сами. — Альберт приподнялся и потрогал обмотанную тряпками голову. — Найдут, как только мы попытаемся закрыть разлом и нет никакого смысла бегать за ними по округе.

— Значит, выхода нет? — Хоторн озвучил вопрос, который задавал себе мысленно каждый из нас. — Мы действительно попробуем закрыть разлом?

— Мы его закроем, — прошептал Вьер, не открывая глаз. — Дайте мне несколько минут, я просто отдохну и пойдем. — Он привалился к плечу Мэри и то ли заснул, то ли потерял сознание.

— А ведь совсем недавно он так торопился, — высказалась Гэли и села у огня.

— Мне все равно нужно перевязать раненого, — заявила Цецилия и задумчиво оглядела подол нижней юбки, от которой без сомнения и оторвала те тряпки, что исполняли роль бинтов. Такими темпами ее юбка скоро неподобающе укоротится. — Четверть часа ничего не решит.

Крис отошел к стене. Сел и неожиданно притянул меня к себе, заставив опуститься рядом. Я хотела запротестовать. Нет, вру, не хотела. Я должна была запротестовать и оттолкнуть его, но… Как правильно сказала Дженнет, короста уже протянула ко мне свои холодные руки, так стоило ли переживать из-за таких пустяков, как смущенный взгляд Мэри или презрительный герцогини? Нет, не стоило. Хотя, если бы Мэрдок… В его глазах я почему-то не хотела видеть ни презрения, ни осуждения. Но он и не смотрел.

Я устало прислонилась к плечу своего рыцаря.

— Все будет хорошо, — тихо пообещал Крис, а когда я не ответила, добавил: — Обещаю.

Я посмотрела на костер, на сидящую у огня подругу, на Мэрдока который помог Цецилии оторвать лоскут от нижней юбки, на Дженнет, которая демонстративно села в стороне и сказала совсем не то, чего ждал Оуэн. Вернее, спросила:

— Ты видел моего отца? Видел, когда садился на дирижабль?

— Нет. Если ты думаешь, что родители собрались в какой-то чат, а потом решили скопом рвануть сюда, то ошибаешься. Каждый принимал решение самостоятельно. Я встретился только с Миэром про протекции управляющего банком.

— «Чат» это что-то вроде дворянского собрания? Ну, там… в твоем мире?

— Это что-то вроде собрания попечителей психиатрической клиники… по-вашему, дома целителей для умалишенных. А если учесть что в чате они присутствуют только номинально, разумами, так сказать, а не телами, картина будет полной.

— Ооо, — только и могла сказать я. — А в твоем мире все так могут? Отделяться от тел и разговаривать с теми, кого нет рядом?

— Да. — Он обнял меня обеими руками.

— Совсем как демоны.

— Именно так.

Мы замолчали. Я наслаждалась прикосновением щеки к его шершавой куртке, наслаждалась, вдыхая его запах. Вернее запах пыли и грязи, но мне было все равно, как и все равно насколько я испачкаюсь, прижимаясь к рыцарю всем телом.

Вьер застонал, и Цецилия, оставив кузена, поспешила к нему. Гэли продолжала смотреть на огонь, словно происходящее ее не касалось. Кольнуло легкое недоумение оттого, что она не рядом с Мэрдоком…

— Почему ты в этом участвуешь? — после паузы спросила я, наблюдая, как Альберт с усилием садится.

— Разве нужда причина? — ответил Крис, не уточняя в чем именно «в этом». — А как же борьба за правое дело? — он улыбнулся.

— Ответь, прошу.

— Ответ прост и банален, Иви, я хочу жить. Очень хочу.

— Но…

— Если бы стало известно, что я из другого мира, меня казнили бы в течение часа. — Он вздохнул. — И когда я заразился коростой, когда ко мне пришел Вьер, у меня не осталось выбора.

— Он вынудил тебя сотрудничать? — Я подняла голову и посмотрела в синие глаза. «Его выбрали» — сказал железнорукий. — Почему ты мне не рассказал? Почему скрывал?

— Что ты хочешь услышать? Оправдания? Пожалуйста. Не хотел подвергать тебя опасности.

— Правду, — попросила я.

— Она тебя разочарует. Я тебя разочарую. — Он посмотрел мне в глаза, вздохнул и признался: — Я и в самом деле боялся за тебя. А еще того, что демоны смогут узнать, если проболтаюсь, а один из них обоснуется в этой хорошенькой головке.

— Разумно, — заставила себя произнести я. — В итоге из-за этой разумности, я все узнала последней. А как Вьер понял, что ты не отсюда?

— Оттуда откуда и ты. Он наблюдателен, а я слишком неосторожен, слишком не похож на вас, путаю слова, языки, не так смотрю, не так реагирую…

— А мне нравится, — сказала я и снова положила голову ему на плечо.

— Знаю. — Я ощутила, как мужские руки еще плотнее сжались на моих плечах. — И это стоит дороже всех сокровищ мира.

— То-то ты всеми силами пытался от этого сокровища отказаться, — сказала я с нарочитой обидой.

— Боялся умереть от счастья, — рассмеялся он, а потом вдруг став серьезным добавил: — Мы играем в смертельную игру. Знаешь, сколько раз меня пытались убить с тех пор, как я вышел из банка не просто бароном Оуэном, не просто изгоем с Тиэры, где я никогда не был, а герцогом Муньером?