Право на месть (Страх - 2)

Викторов опаздал на пять минут. Он был очень доволен. Еще бы! Ему не только удалось легко и быстро выполнить задание президента, но ещё и заручиться поддержкой, а если называть вещи своими именами, - завербовать, такого человека, как Варданян - правую руку олигарха. Есть отчего быть довольным.

Поздоровавшись с Варданяном за руку и внимательно взглянув на него, насмешливо спросил:

– А ты, похоже, уже где-то отметился?

– Нужно же было как-то снять стресс. Ты бы знал, сколько я натерпелся страха, когда открывал сейф босса.

"Старый интриган цену себе набивает, - подумал Викторов, усмехнувшись про себя.

– Не такой ты человек, чтобы не оставить копию столь важной кассеты для себя. Так, на всякий случай". Однако вслух сказал:

– Мы очень ценим твое желание помочь президенту и стране. Я завтра вылетаю в Сочи и обязательно расскажу президенту о твоем поступке. Я думаю, он найдет возможность по достоинству его оценить и отметить.

– Не для себя стараюсь, а общей пользы для, - усмехнулся Алик Иванович.
– Мне за державу обидно.

– Это я понимаю. Где кассета?

Варданян внимательно оглядел зал. Все спокойно. На них никто не обращал внимания. Он раскрыл "дипломат", достал видеокассету, протянул её Викторову.

– Предупреждаю, прежде чем её смотреть, положи под язык валидол.

"Знал бы ты, что вот-вот должно произойти, не говорил бы такое, устало подумал шеф федеральной службы безопасности, пряча кассету в свой кейс.
– Все мы сидим в пасти у "дракона", все мечтаем из неё выскочить, но далеко не каждому это удается. Во всяком случае, я такого смельчака пока не знаю".

Засиделись они в ресторане в этот вечер допоздна и расстались очень довольные друг другом.

Ночью Алик Иванович долго не мог заснуть. В его голове созрел хитроумный план.

Утром Варданян был вызван к боссу. У генерала неприятно засосало под ложечкой, "Неужели этот черт узнал об Иванове и обо всем остальном?": подумал. Если это так, то ничего хорошего это ему не сулит. Нужно готовиться к самому худшему. Это ничего, теперь его голыми руками не возьмешь, он готов к любому развитию событий.

Сосновский выглядел несколько озабоченным. И только. "Не знает!" - с облегчением вздохнул Алик Иванович.

– Здравствуйте, Виктор Ильич!
– Варданян почтительно остановился у порога.
– Вызывали?

– Здравствуй, ага!
– пробурчал Сосновский.
– Ты чего там... Проходи давай.
– Подождал пока начальник службы безопасности сядет в кресло, продолжал: - Тут вчера ко мне эта приходила... Как ее... Венера эта... У неё ещё магазин обувной на этом... На проспекте на этом... Как его?

– Окунева Майя Павловна, - понял Варданян о ком идет речь.

– Вот-вот... Она, - закивал босс. Маленькие глазки его стали масляными. Проговорил с восхищением: - Такая, ага!... Как эта... Как её?... Которая того... Из пены которая?

– Афродита, - подсказал Варданян.

– Ага... Прямо смотреть больно... Глазам больно.

– Да, дамочка она классная, спору нет, - согласился шеф службы безопасности.
– И что же ей было нужно?

– Просила... Брата двоюродного просила... На эту... на работу, ага... Охранником просила.
– Любопытно. А отчего она обратилась именно к вам, а не, к примеру, Потаеву. Логичнее ей было обратиться именно к нему.

– Вот и я, того... Не понимаю, ага.

– А не означает ли это, что в Москве появился небезызвестный нам Абат и пытается внедрить к нам своего человека?

– раздумчиво проговорил Варданян.

– Какой еще?... Ах, тот... Юморист тот... Не исключено... Ты проверь?

– Обязательно проверю. Если наше предположение подтвердится, то что делать с Абатом? Ликвидировать?

Олигарх недовольно поморщился.

– А тебя одно на этом... На уме на этом... Проверить, ага, - зачем?... Прибыл - зачем?

– Это и так ясно. Прибыли на выручку Беркутова.
– Алик Иванович самодовольно усмехнулся.
– Только опоздали они.

– Брат этот... Завтра к тебе, ага... После обеда...

– Хорошо, Виктор Ильич. Посмотрим, что это за брат.

– А как у тебя с этим?... С прокурором этим?... Как?... Нашел?

– Ищем, Виктор Ильич, - понурился генерал от неприятных вопросов. Найдем. Никуда он не денется.

– А-а!
– раздраженно махнул на него рукой Сосновский.
– Одни эти... Обещания эти... Совсем перестал... Еще два дня... Сроку - два дня... А там - на себя, ага... Пеняй на себя... Всякому этому конец есть... Терпению конец есть.

– А что делать с Людмилой Борисовной, Виктор Ильич?
– решил уйти Варданян от неприятного разговора.

– Какая еще?... Ах, Людмила?... А что с ней?... Чего она?

– Плачет. Просит о встрече с вами.

Олигарх злорадно рассмеялся. Мстительно проговорил:

– Это хорошо... Пусть того... Поплачет, ага... Ей полезно... Некогда, - скажи... По пустякам некогда... Работы, - скажи... Много работы... Ладно, давай... Ступай давай, - Сосновский махнул в сторону двери.

Но Варданян продолжал сидеть. Он понимал, что далее оставлять босса в неведении информации агента из Новосибирска опасно.

– Что у тебя еще?... Что?
– обеспокоился Сосновский.

– Неприятности, Виктор Ильич, - виновато ответил генерал.

– Какие еще?... Что еще?... Ты только и можешь... Совсем разучился, ага... Работать разучился... Рассказывай давай.

Недослушав Враданяна до конца, Сосновский выскочил из-за стола, забегал по кабинету, засучил в воздухе кулаками, закричал:

– Дурак!... Как ты смеешь, дурак, мне такое?!... А кто говорил... Все чисто, - говорил?... Кто?!

– Кто же мог такое предположить, - развел руками генерал.
– Я до сих пор не могу понять - откуда у Иванова оказалась копия кассеты?

– А-а!
– в раздражении затопал ногами олигарх.
– Ты только и можешь... Ничего не можешь!... Уволю к этой... К чертовой этой... Дурак!

– У меня на этот счет есть кое-какие соображения, Виктор Ильич.

– Какие еще?... Рассказывай, ага.

И Варданян поделился с боссом планом, созревшем ночью. План тому явно понравился. Он сел за стол, проворчал:

– Давай того... Действуй, ага... Но если и на этот раз... Пеняй на себя.

И генерал понял, что на этот раз гроза пронеслась мимо. Встал, попрощался и вышел. И лишь вернувшись к себе в кабинет, дал волю обуревашим его чувствам, длинно и грязно выругался. Его даже слегка подташнивало от ненависти к этому черту лысому, карикатуре на человека. Присосался паучина к телу страны и сосет из неё последние соки. "Шлепнул бы его кто", впервые подумал Варданян о смерти босса, как о наилучшим для себя и других варианте. Потрясая увесистыми кулаками, мстительно проговорил: