Право на жизнь

Мэтр Эрдис с беспокойством оглядел свою сокровищницу, словно размышляя, а стоит ли тут и дальше со мной занятия проводить. Может, какая-нибудь выжженная пустыня за пару тысяч километров подойдет для «пуфф!» и «бах!» гораздо лучше?

— Ну, во-первых, деточка, монетки дублировать — это преступление, фальшивомонетничество называется…

— Ой… нет, что Вы, я о таком и не думала, просто к слову пришлось!

— А во-вторых, — старичок уже откровенно посмеивался. — Как Вы супротив самой природы идти собираетесь? Или закон сохранения материи — это не про Вас? Откуда на пустом месте такая же книга возьмется, когда для ее страниц ни трава бомуль не скошена, ни кожа грисса не выделана для обложки?

Я, кажется, действительно немного сглупила, расфантазировавшись. А мэтр Эрдис, отсмеявшись, в назидание прочитал мне небольшую лекцию.

— Ничто не берется из ниоткуда и не исчезает бесследно. Если где-то прибыло, значит, в другой стороне убыло. Вот спросите-ка своего дружка-водника — где он воду для чар берет? В голове придумывает? Нет, его магия ее из недр земли тянет, из воздуха выжимает, в нем же влаги тоже достаточно растворено. Из нее уже и лепит — хоть ливень, хоть туман. Так и везде, по-другому еще не придумано природой. Магия нам дана как инструмент — чтобы управлять имеющейся материей, изменять ее, наделять новыми свойствами. Можете Вы, Ардина, хоть лист бумаги из ниоткуда сотворить?

Я замялась.

— Ну с белой магией я вообще еще ничего толком не пробовала…

— Ну, как сможете, приходите, — опять засмеялся старичок. — В новые демиурги Вас определим. Никакая магия не создает, она лишь изменяет. Вон там в корзине бомуль прошлогодний — из него бумага в самый раз будет, если заклинание подходящее знаете. Вон деревяшка лежит; северные народы сосны и березы, говорят, наловчились в кашу перемалывать, да с клеем и мелом варить, тоже на писчие листы сгодится. Да из тряпицы, в конце концов, можно. А из ничего — ничего и не выйдет, тут магией хоть залей все вокруг.

— А материальные иллюзии как же? А развоплощение? Если Вы говорите, что материя никуда не девается?

— Иллюзии — на то иллюзии и есть, что рано или поздно развеются, даже самые крепкие. И развоплощение не уничтожает материю с концами, лишь обрывает ее внутренние связи, расщепляет на самые крохотные частицы, что и глазу уже не видны.

— Так и для созидания, значит, таких частиц набрать в воздухе можно, — не сдавалась я. — Чего зря летают!

— А вот это, Ардина, — поднял назидательно вверх палец мэтр Эрдис. — И есть великая тайна мироздания. Не подвластна уже такая эфемерная материя нашей магии, величайшие умы над тем не одно столетие бьются.

Ну если величайшие умы ничего до сих пор не придумали, то и я голову ломать не стану.

— Ну а если не из ниоткуда, а все нужное заранее подготовить? — жалобно спросила я. — Листы чистые, кожу, медь на застежки, чернил рядом поставить, так можно будет полную копию книги сотворить?

— Ох, Ардина, да что Вам все неймется… Ну так, наверно, можно. Да только информацию из старой в новую все равно руками переписывать придется…

— А мне как раз информацию перенести и надо!

— Вот уж что, милая, Вы меня своими фантазиями с ума сведете! Светильники сегодня по плану. Све-тиль-ники! Я и очки уже закоптил особым образом, а то мало ли какое светопреставление на этот раз устроите…

Ну это та-аак скучно! Я со вздохом поплелась к корзинам, выбирать материал для будущей лампы.

— Ох, да крыжт с Вами, деточка… пробуйте. И чешую водяной змеи возьмите, эта тварь делением размножается, вдруг поможет. А с заклинанием уж придумаем что-нибудь.

Ура! Вот творческий труд как раз по мне!

Взялась я за дело рьяно, в ход и чешуя пошла, и кожа эускоподиса, и деревянные плашки, и стамески с резцами, и медные петли даже нашлись! Подошла к невиданному артефакту обстоятельно, не торопилась, хоть и сразу поняла, что за одно занятие не управлюсь.

Но время у меня еще есть. Ну и, конечно, не о задании мэтра Серенде я так заботилась, и уж точно не о принце! Все мои мысли занимал дворцовый архив. Вряд ли мне там удобное кресло и стол с абажуром предоставят, мол, копайся на здоровье в наших тайнах, чужая девочка из Лесной семьи. Скорее всего, действовать надо будет быстро, скрытно и осторожно. И если артефакт-копирка удастся, полезнее вещи там для меня не окажется!

В библиотеке вечером царил ажиотаж. Анхельм был уже там, обложенный книгами и тетрадями. А вокруг него образовался цветник — все рабочие столы рядом были заняты разномастными девицами, и нашими, и постарше. Нашли ведь еще время переодеться в свои лучшие платья и прихорошиться! Для виду перед каждой лежало по книжке, только пялились они совсем не в них!

Хельме, завидев меня, с облегчением поднялся и широко раскинул руки:

— Дорогая, что же ты так долго! — подойдя ближе, он отчаянно прошептал на ухо. — Дин, спаси меня от них.

Хорошо, что мы понимаем друг друга с полуслова. Я жеманно протянула ему руки и подыграла:

— Прости, милый, пусть здесь, но мы проведем этот вечер вместе!

Для закрепления эффекта закатила глаза и вытянула губы трубочкой, коснувшись губ Хельме. Беата бы повелась на этот спектакль, а наши девицы в своих романтических бреднях недалеко от нее ушли. Девицы тихонько вздохнули, половина разочарованно, половина восхищенно.

Хельме чуть порозовел, когда мы уселись бок о бок, сплетя напоказ руки над книгами.

— Переиграла? — шепнула я.

— Не… в самый раз.

Он хотел что-то добавить, но в библиотеку зашел принц, а следом еще ворох платьев. Какое поразительное рвение к учебе начали проявлять наши сокурсницы! Не иначе, весна так подействовала.

Аландес подошел к нам, взял первый листок с заданием и уселся изучать его за пустой стол. Я наблюдала за ним исподтишка, по мере чтения лицо его вытягивалось, и на наморщенном лбу проступала явная мысль: что за галиматья? Ага, удачи в самостоятельной работе.

Девицы шептались, стреляли глазками, нечаянно задевали нас подолами платьев, проходя мимо, — меня хлестко, парней едва уловимо, обдавая шлейфами ароматов. Боги-многие, да у них целая наука на то есть, не иначе!

— Ти-иши-ина-аа в за-аале! — проскрипел высохший библиотекарь противным дребезжащим голосом, а я впервые была рада его слышать.

Аландес наконец поднялся и, поджав губы, вернул листок. Немного подумал и присоединился к нашему столу. Ну и славно, втроем все равно быстрее справимся. Девушки, и не надо на меня так смотреть, дыру все равно не прожжете!

12.3. Данстор

И все же, отлетевший осколок камня, полоснувший по лицу, случайностью не был, Данстор вскоре в этом убедился. Академия отчаянно сопротивлялась такому ханжескому к себе отношению. В ответ на каждый его эксперимент краны норовили обдать кипятком, ступеньки уходили из под ног, а еда стала в столовой стала совсем невыносимой — так, чтоб только с голоду не помер.

Библиотечные книги сверх пройденного курса истории ничего нового не сообщили. Основана шестьсот десять лет назад великим магом, про самого Интальда Премудрого тоже скупо — жил, основал, сгинул бесследно в глубокой старости. В соседнем Ровеле-а-Сенна памятник установлен, наверно, и пустая могила там же. Как он Врата и стены Академии такой силой наделил, что она едва ли не разумной стала?