Право на жизнь

— Поклянись мне, — прошептал глухо, страшно. — Клянись, Ардина, что больше ничего не сделаешь одна. Не станешь рисковать собой, не полезешь в это в одиночку. Перестанешь молчать и скрывать.

— Вы не понимаете… Вас я тем более не могу потерять… — охватила его руками, вжалась в твердую грудь еще сильнее.

— Если тебе так дороги твои друзья, как ты могла вообразить, что дорога им меньше? Или что я смогу позволить кому-то там отнять тебя? Ты обо всех подумала, а о себе самой? Безумная и есть, права твоя подруга… Но хочешь ты того или нет, ты не одна. Ты слышишь? Пусть не доверяешь мне до конца, я знаю, чувствую… Так мало времени еще прошло, как мне убедить тебя, что сделать?! Чтоб поняла, что для меня нет никого дороже тебя…

Нет, ничего не нужно, ваша светлость… Ошеломленная напором, я ждала совсем другого. Ругательств, обвинений… Не нужно мне никаких других доказательств, кроме этих объятий, ваша светлость! Я верю Вам, как никогда. И в то, что Вы на все пойдете, чтобы защитить. Увы… Есть кое-что еще, что я от Вас скрыла.

Аландес — крыжт с ним, мелкая заноза. Пусть варится в своей мелкой злобе, даже вспоминать не хочу об этой встрече. Да и тому убийце он больше не помощник, так, попался ненадолго на пути.

Воракис.

Что им двигало я, наверно, никогда не смогу понять. Скука — единственно разумное объяснение. Из-за нее он сам подсказал тому убийце о силе Ровельхейм. Более того, наделил его магией крови, сторговавшись себе на пользу. Со временем разочаровался в нем, с моим появлением — переметнулся. Но во всем до конца искал свою выгоду. От сути не убежишь. Как бы ни было приятно ему мое общество, а моя кровь приятнее. Тем удивительнее, что уже будучи смертельно ранен, он все же презрел все выгоды. И в его предсмертных хрипах я разобрала, кто меня спасет…

Не Мекса, не Анхельм, не Вы. У вас всех нет того, что есть у меня. А только это и поможет. Да, жертвы будут, несомненно. Но проще у себя самой вырвать кусок сердца, чем потерять всех вас.

— Ардина… Дворец оцепят, я сейчас же разошлю приметы. Но, поверь, здесь ты в безопасности. Он даже не посмеет приблизиться, я его собственными руками… А если другим понадобятся объяснения, почему я больше не отойду от тебя ни на шаг, то завтра же объявим… Если ты согласна. Нердес наконец-то будет счастлив. А я — счастливей всех. Ардина…

— Поцелуйте меня, — прошептала невпопад, не слушая. Я в своих мыслях, даже не поняла, о чем он. Сейчас мне важно только это. — Вы обещали миллион. Хотя бы один, но сейчас…

…Последний, пронеслось в голове. Не вслух, нельзя.

Поцеловал. Нежно, бережно, чуть касаясь губ, опасаясь навредить. Мне было мало. Хотелось запомнить, впечатать себе в память намертво. Осмелела, скользнула рукой по шее, притянула источник наслаждения к себе. И сама впилась в губы. К гроршам манса, к гроршам весь Свет, всю магию! Вот бы поцелуй длился вечно… Но невозможно. От сожаления и боли накатились слезы, примешивая к поцелую горечь. Шентия почувствовал соленые дорожки, напрягся. Не отпустила. Не сейчас, еще немного, прежде чем…

— Ардина? — выдохнул вопросительно моя любовь, мой свет, моя печаль.

Закончилось. Не смогу объяснить, нет сил. Просто вложила в поцелуй все то, что чувствую сейчас. Пусть запомнит, я точно не смогу забыть.

— Я побуду здесь. У Вас наверняка дела.

— Я ненадолго. Сейчас позову твоих друзей.

— Не нужно. Я хочу побыть одна.

Посмотрел пристально, не понимая внезапной перемены. Наверняка принял слезы за страх, за слабость. Пусть. Я плакала от другого. От осознания того, кем стану в скором времени. От того, что забуду эти поцелуи.

Арн Шентия ушел, пообещав вернуться, как только организует поиски человека в маске, выяснит все, обеспечит мою безопасность. А я наконец смогла остаться наедине с собой и обдумать последние слова упыря, о чем умолчала наряду с мыслями об Аландесе.

«…Тьма, Ардинаэль… Изнача… кгрх-ха… он ее боится… узнайте про Пустошь… перед ней бессилен, выжил чудом… только Тьма победит, кгрх-х… у Вас она есть, но мало владеть… надо стать…»

Стать ею.

Вот что хотел сказать Воракис. Отрешиться от всех светлых чувств, от самой магии Света, что восстанавливается потихоньку. Отречься от того, о чем мечтала. От дружбы, от любви, с головой нырнуть в черное озеро. Позволить Тьме напитать каждую клеточку, поддаться. Ненависти, страху, мести. Взрастить в себе желание убить. Забыть об уроках мэтра Сарттаса. Не просто впустить Тьму в себя — стать ею.

Если решусь на это — то мне больше не нужна белая магия. Она мешает, уравновешивает, низводит на нет все пагубное влияние черного озера. Если я хочу справиться с могущественным магом-убийцей — Свет не нужен. Свет не способен убивать. А мне надо стать убийцей. Не защищаться, не убегать — с корнем вырвать проблему, отомстить. Свет мне не нужен. Как бы я не мечтала о нем, не радовалась даже самым малым искрам, сейчас мое спасение — Тьма.

Манс поможет. Он проводит Свет в меня, значит, сможет и забрать. Подчистую, до истощения я буду сливать эту магию в него, проводника. Оставляя только коварно обволакивающую Тьму. Я помню ее шепот, помню эту неспособность сопротивляться злости, отчаянию, это вырывающееся черное пламя. Теперь будет так.

Простите, Ронард. Не будет больше сводящих с ума поцелуев, теперь я не могу себе позволить Свет. Это было в последний раз. И я запомню его на всю жизнь, пока Тьма не выест память. Но больше — нет. Ни Вы, ни мои друзья не сможете справиться с этим злом, только я сама. И пусть даже такой ценой, но я отстою свое право на жизнь. Даже если не справлюсь…

Но вы останетесь живы.

19.1. Ронард

Ронард

Искать человека средних лет по паре невнятных признаков в огромной И-Н-Келате — что иголку в стоге сена. Хорошо, пусть маска в пол-лица. А снимет ее — что под ней, кого искать? Увечных в любом городе хватает — кому глаз выбьют в драке, а то и нерасторопному кузнецу раскаленная железка в лицо прилетит. Каждого волочь? А если ничего под ней и нет, а так, забава?

К тому же, если он маг; если права Ардина, и магии там не считано — то затаиться для него не проблема. Глаза отвести, навесить иллюзий. Не на живца же тварь ловить… И Око Мириты бесполезно, когда сам в лицо не знаешь.

Воракиса поднять-то можно, да вот незадача — из небытия в своем уме еще ни одного не возвращали. Некромант властен над плотью, но не над разумом. Устроить упырю по новой смерть не сложно, но поднимать пустую оболочку раз за разом… Если только так, чувство мести почесать. Допрашивать уже некого.

В то, что убийцу-фанатика не одолеть, Ронард не верил. Ардина перепугана до смерти, это ясно. Пусть она и отчаянная до безумия, храбрится, а в глазах тоска и страх. Но что с неопытной студентки взять, у самой-то магия два месяца назад проклюнулась. Да, потенциал невиданный, но нет ни опыта, ни понимания магических боев. Что те попытки на тренировках с ним… Да, поддавался! А как иначе было взрастить в ней уверенность в себе, желание продолжать, не отступаться? Но в настоящем бою, не игровом — сметут и не заметят. Слишком честно, слишком правильно, открыто ведет себя в учебных схватках. Перенять пару обманных приемов мало для бойца. Нужно быть готовым к большему, чем к хитрым изворотам. Суметь убить, не дрогнуть. А как такой судьбы ей пожелать? Никогда…