Право на жизнь

— Ты должен был присутствовать на дневной охоте, Аландес; это был важный выезд. Твой отец был недоволен твоим отсутствием.

— Голова разболелась, дорогой дядюшка, — кисло ответил тот. — Впрочем, с такими гостями это немудрено.

— Был хороший шанс поближе узнать наследного шахина. И кто знает, может, среди этих унвартов есть будущий астарх. Учись дипломатии у своего отца, в будущем тебе придется иметь дело с этими людьми. Хотя мне ли тебе об этом напоминать…

— Именно, дядюшка, не тебе. Зато ты, смотрю, с гостями ближе некуда, — неожиданно злобно произнес Аландес. — У меня ведь, дядя Ронард, тоже глаза и уши во дворце есть. Так Нит-Истр облагодетельствовать — не верю, что это отца идея… И как, сработало? Этой ночью оприходовал наконец? А то что-то сиротка не особо счастлива, как я заметил…

Ронард ударил наотмашь и Аландес моментально побагровел, но не от звонкой нежданной оплеухи, а снедаемый злобой. Он был ниже на полголовы, но сейчас смотрел на дядю свысока, с ненавистью. Процедил сквозь зубы:

— Это был последний раз, дядя. Я — будущий император, не забывай… А ты — никто, бастард, пригретый братом. Предупреждаю, лучше бы Нит-Истр держаться от дворца подальше. А если ты настолько обезумел от нее, что посмеешь… если даже мысль допустишь: ввести ее в семью… ты пожалеешь. Клянусь. Gudene er mine vitner!

Сакральная клятва окутала мерцающей дымкой принца. Щенок, с раздражением подумал Ронард. Раскидывается клятвами, словно обычными словами. Хорош же будет император, злопамятный, с таким-то уязвленным самолюбием. Похоже, без новой стычки с Ардиной не обошлось. И еще неприятнее кольнула необычная осведомленность Аландеса.

Выбитый из колеи неприятным откровением, свернул с пути. За Ардиной решил зайти сам, это будет лучше, чем дожидаться ее в зале. И вдруг охватило нехорошее предчувствие. На уже томящегося в коридоре Эррано даже не обратил внимания, просто вошел без стука в покои.

В гостиной пусто, в спальне — разложенное платье.

— А госпожи нет, ваша светлость, — залепетала метнувшаяся служанка.

Следом ворвался Эррано: набычился, глаза налились кровью от такого наглого вторжения. Но наткнулся на обеспокоенный взгляд Ронарда, взглянул на служанку и сам поменялся в лице, перенимая тревогу.

— Я не понимаю, господин, — чуть не плакала девица. — Одеваться давно пора, госпожа на минутку всего попросила оставить, я снаружи ждала. А вернулась — и след простыл… А я же из коридора никуда не уходила! Напротив приоткрытой двери стояла… И маски нет, но другие-то все наряды на месте!

Что-то не так. Вот и Эррано уже понял.

— Мекса? — коротко спросил студента Ронард, но унвартка уже и сама вошла в распахнутые двери. Та Ардину вообще весь день не видела, сама зашла проведать.

— Вы, оба, — приказал Шентия. — Бегом в бальную залу, ищите там. Мекса, Вас я попрошу отдельно… Увидите Аландеса — не постесняйтесь спросить его так, как только Вы умеете. Сдается мне, они виделись сегодня с Ардиной и он может что-то знать о ней… Ты, как зовут? Так, Талья, опроси прислугу, вдруг кто видел. Я пока займусь охраной.

Сам же с места шагнул в портал, в свои покои. Вот оно — всевидящее Око Мириты. Но где, как искать ту единственную, что артефакт не видит? А что нужно именно искать — уже не вызывало сомнений. Не засмотрелась на дворцовые красоты, не заплутала в коридорах. Сбежала. Втайне ото всех. Куда, зачем? Или того хуже: похищена…

Судорожно пролистнул послушные картинки. Вот Эррано и унвартка: обеспокоенно рыщут среди разряженной толпы. Аландес в окружении томных девиц. Архив, сады, все уголки дворца — но разве разглядеть скрываемую артефактом призрачную тень в сгустившихся сумерках… Манс, озарило вдруг. Загадочный зверь ведь ни на шаг от своей хозяйки! Но сработает ли Око на нем…

Сработало. Впился взглядом в черное чудище, что самозабвенно пожирало фрукты с тарелки. Видение услужливо уменьшилось, открывая взору накрытый стол, бокал с вином и еще один напротив — пустой. Одно кресло за столом не занято, но вот стало видно и второе, а в нем…

Сначала глазам не поверил, настолько увиденное ошеломило. Но лишь на малую долю секунды. В следующий миг уже, не раздумывая, шагнул в портал, артефакт сам задал вектор. А уж что случилось следом — в страшном сне представить не мог.

— Не-ееет! — сама не своя закричала Ардина и ринулась к мерзкому упырю, пронзенному магическим клинком, отталкивая Ронарда.

Ронард так и застыл, не понимая такой реакции. Под даром убеждения? Вне всяких сомнений! Воракис еще что-то хрипел напоследок, а та нависла сверху, словно мысля защитить, ловя каждое слово…

— Ардина! Ардина, ты не в себе!

К гроршам Воракиса, тот уже не сможет дать отпор — Ронард не пожалел единственную свою искру Света Изначального, пустил по сердцевине белого клинка. Это человеку она способна остановить кровь и даже затянуть нанесенную рану, а для нежити — мгновенная смерть.

Обнял дрожащую фигурку за плечи, но даже сдвинуть не смог — вцепилась в кресло отчаянно, сопротивляясь, ловя предсмертные хрипы.

— Ардина, все! Все кончено! Тебя сейчас отпустит, посмотри на меня, ну же!

— Вы не понимаете… — Ардину била крупная дрожь. — Он же убьет вас… всех вас убьет…

Повернулась наконец, но взгляд не туманный, как оно обычно при ментальном воздействии бывает, а ясный, осмысленный. И панический ужас в глазах. Не от присутствия вампира — от его смерти.

— Он уже мертв, Ардина! Все, все закончилось, — прижал к себе крепко, не давая вырваться.

— Убьет… всех, — уже еле слышно шептала, впадая в оцепение. — Только Воракис мог… а Вы его убили… зачем… он бы ничего мне… зачем…

Ардина несла полный бред, бессвязно бормотала, это от шока. Но от последних слов вдруг стало не по себе. Обратно во дворец, все остальное потом! Сначала к лекарям и не дай боги…

Иначе одной смерти вампиру будет мало. По всей Империи не будут знать другой работы некроманты, чем поднимать труп мерзкой твари вновь и вновь.

18.2. Больше никаких секретов

— Нервическая апатия, — еле слышно произнес лекарь. — Своя, никакого постороннего воздействия ни на разум, ни на тело, в третий раз говорю Вам… А в таком состоянии только одно лекарство. Так что если позволите… просто легкое снотворное… А уж все разговоры — завтра, завтра…

Я выпила какую-то протянутую склянку и провалилась в долгий пустой сон. По пробуждении было темно, лишь узкий лучик света сквозил из-под закрытой двери. Талья не торопилась будить, хотя до этого возникала с первым же шорохом. Греттен своим теплом так бедро нагрел, выпуталась из одеяла, но манс отодвигаться не торопился. Эй, чудище, ты чего там пригрелся? Ну, раз не убегаешь, сам виноват, что сейчас тискать будут. Только вместо жесткой шерстки нащупала рядом другое… У меня тут совсем не манс в кровати!