Предатель

— Принимается, — хладнокровно произнесла та.

— Раз уж я собираюсь драться с принцем, то хотелось бы получить гарантии, что мне или моим родичам ничего не будет грозить в случае чего, — вставил я.

— Моего слова тебе будет недостаточно? — высокомерно бросил Гедеминович.

— Дай-ка подумать… — я картинно нахмурился, а затем постарался ухмыльнуться максимально гнусно. — Нет, недостаточно. С Ольгой ты тоже о чём-то договаривался, и что из этого вышло?

— Да что ты себе вообще…

— Гарантии, граф, гарантии.

— Требование справедливо, — как бы между прочим вставила Анастасия. — Ну, я так полагаю.

Мазовец набычился, но поперёк старшего префекта идти всё же не решился.

— Каких гарантий ты хочешь, Винтер? — нехотя выплюнул Вышеслав.

— Расторжение помолвки ведёт к утрате статуса наследника. Так?

— Так.

— И ты действительно готов на это пойти?

— Да!

— Ваше высочество, быть может, не стоит делать столь опрометчивые… — нерешительно произнесла Эглитис.

— Мария. Ради моей любви к тебе…

Ормузд, дай мне сил… Надо будет потом всё это обильно запить морсом. Без сахара. А то у меня от этой патоки скоро слипнется мозг.

— Чудно, — бесстрастно сказал я. — Тогда — перед дуэлью ты публично объявишь о своём отречении и разрыве помолвки. И рескрипт по всем правилам подпишешь.

— Подпишу, подпишу, — поморщился мазовец.

— Что ж, если на этом всё, то расходимся, — объявила Рюрикович. — Всё, всё! Расходимся, расходимся!

— А кто не разойдётся — с того три рубля за просмотр! — прорезался тонкий голосок Вилли, озвучивающий стандартную плату за представление.

Все и правда разошлись, остались только Анастасия, Ольга, сёстры, ну и Генрих.

— Ты-то откуда вылез? — проворчала Хильда, косясь на Рейсса.

— Где я был, там меня уже нет, — философски заметил саксонец. — Что ж, я свою позицию озвучил, так что — до пятницы. Можете рассчитывать на меня.

— Ох и шума с вами, Винтеры-Романовичи, — с улыбкой посетовала Рюрикович. — С вами каши спокойной школьной жизни не сварить…

— С нами кашу лучше не варить, а заваривать, — с достоинством произнесла Вилли.

— Ты как, подруга? — блондинка обратилась к Романович. — Может, тебе в лазарет?

— Ничего, справлюсь, — слабо улыбнулась Ольга.

— Ни хрена, — заявила Хильда. — Пошли в лазарет. Давай, давай — я тебя отведу. Малая! Идём с нами.

Проводил взглядом уходящую троицу и остался вместе с Анастасией.

— Пошли, присядем, — махнула рукой Рюрикович в сторону ближайшего стола.

Щёлкнула пальцем и около неё моментально появился официант.

— Думаю, стоит обсудить пару моментов, — заявила девушка. — Чая?

— Лучше морса.

— Как хочешь. Уважаемый, организуйте, пожалуйста.

— Сделаем, ваше высочество.

Спустя пару минут Анастасия уже меланхолично помешивала ложечкой крепкий чёрный чай, а я наливал себе прохладный ягодный напиток из графина.

— Любите вы северяне этот свой морс… — как водится, к самой сути Рюрикович сразу же не приступила.

— Потому что северяне, — я пожал плечами. — Фруктов, считай, нет. Зато зима есть — нормальная такая, со снегом и морозами, а не как у вас. Вот и спасаемся ягодками разными, а зимой — морс. Витамины всё-таки.

— Витамины… — вздохнула Анастасия. — Ладно, давай к делу. Вышеслав импульсивен, но это сейчас он готов на что угодно, а вот чуть успокоится и не факт, что согласится на отречение. И не факт, что ему это вообще позволят. Или подтвердят. Ты хоть понимаешь, какую сейчас… кашу заварил? Это уже не просто стычка между студентами — это большая политика. Ты влезаешь во внутренние дела Мазовии в частности и в расклад между западными княжествами вообще.

— Отлично понимаю, княжна.

— Это может иметь далеко идущие последствия…

— Очень на это надеюсь.

— Значит, не отступишься?

— Нет. Можешь так и передать в Киев.

Девушка слегка приподняла брови и улыбнулась.

— Почему ты думаешь, что я собираюсь сообщить о рядовом школьном конфликте домой?

— Потому что ты сама сказала — это уже не просто рядовой школьный конфликт, это уже большая политика.

— Но пока я не завизировала дуэль у преподавателей, это ещё можно как-то оставить в рамках рядового школьного…

— Я не очень люблю повторять раз за разом одно и то же, Анастасия Владимировна.

Рюрикович вздохнула.

— Упёртый… Или… Ты действуешь в чьих-то интересах, так? Ладно, можешь не отвечать — всё равно же не ответишь…

— Не веришь, что я могу действовать в своих интересах? — я невозмутимо глотнул морса.

Анастасия внимательно посмотрела на меня.

— Союз Волыни и Мазовии — это противовес Польше, — сказала Рюрикович. — Был. Худой, не самый выгодный, но всё-таки союз. А Вышеслав в качестве наследника был удобен… некоторым сторонам.

— Потому что недалёкий?

— Потому что предсказуемый, управляемый, импульсивный… — девушка улыбнулась. — Ладно, и недалёкий тоже. Если он отречётся, то ему на смену придёт куда более способный Казимир. Но союз с Волынью теперь распадается — скандал не замять так просто. Я могу предположить, кому такой расклад может быть выгоден, но это чистой воды гадание, а я в тонких искусствах никогда сильна не была…

— Ты немного не о том думаешь, княжна. Ты думаешь о том, что я изменил своим вмешательством и какие цели преследую. Хотя вообще-то стоило бы подумать о том, что сегодняшняя безобразная ссора была неизбежна.

Анастасия задумчиво побарабанила пальцами по столу.

— Продолжай.

— Во-первых, свита Ольги презирает её и не отличаются особой сообразительностью — хотели подставить слегка, а получилось не слегка. Сами ли они до этого додумались, кто-то их направил по этому пути или даже получили приказ — вопрос другой и не столь существенный. Во-вторых, Вышеслав увлечён своей простолюдинкой. Сильно увлечён. Поэтому конфликт между Ольгой и Вышеславом был неизбежен. А дальше, сама видела — слово за слово, кулаком по столу…