Предатель

«Думаю, да. У принцессы-регента хватает шпионов». Решив, что эту мысль лучше оставить при себе, я тихо и уверенно ответил:

— Нет, милорд. Уверяю вас, я был очень осторожен.

— Хорошо. — Он провёл рукой по тонким волосам, венчавшим макушку, и вытер пот об халат, оставив тёмные пятна на дорогом красном бархате. — Итак. — Он выпрямился, вцепившись потными руками в края халата. — Полагаю, у вас есть послание для герцога Лермина.

— Есть. На самом деле оно короткое. Просто приветствие и наилучшие пожелания от Воскресшей мученицы и Помазанной Леди Эвадины Курлайн, восходящей Ковенанта Возрождённого. Она желает, чтобы герцог Лермин знал о том высоком уважении, которое она питает к нему и к его семье. Соответственно она приглашает герцога посетить Атильтор, где она с радостью дарует ему своё благословение.

— И это, значит… — Я видел, как дёрнулся кадык лорда Терина, когда он сглотнул, — … всё?

— Милорд, а что ещё там могло быть?

— Я получил письмо от герцога Лермина всего несколько дней назад. Когда до него дошли вести о… переменах в иерархии Ковенанта, он выразил уверенность, что представитель Помазанной Леди нанесёт мне визит. Сообщив это, он приказал мне полностью использовать все выгодные возможности.

Я много раз слышал, как люди просят взятку, и обычно со значительно большим артистизмом и заметно меньшим количеством слов. На данный момент я провёл лишь скудное исследование относительно Дульсиана, так как было ещё очень много всего, что занимало моё внимание. Я знал, что герцог Лермин слывёт жадным, но это вовсе не выделяло его среди стайки продажных хапуг, составляющих знать Альбермайна. И всё же, такое яркое свидетельство жадности этого человека можно было только приветствовать. Честное взяточничество всегда всё упрощает.

— Проповеди Леди не содержат никаких запретов на прибыль, — сказал я. — Однако, чтобы усилить наше взаимопонимание, быть может милорд будет столь любезен, что приведёт пример?

Его аистовая шея снова дёрнулась, и он заговорил:

— Уверен, вам известно, что герцог Лермин уже довольно давно имеет разногласия с Ковенантом о распределении грантов и прав, касающихся рыбацких деревень на нашем южном побережье. Более чем половиной этих деревень прямо или частично владеет Ковенант. Таким образом мелкие торговые суда часто предпочитают выгружать свои грузы в этих маленьких портах, поскольку Ковенант в виде акциза требует меньше, чем герцог или Корона.

— Разумеется, — нагло солгал я, поскольку ничего об этом не знал. — Мне это кажется исключительно несправедливым положением, милорд. Которое Корона должна была разрешить много лун тому назад.

— Так и есть. Если, эмм… — Он закашлялся, будто наш разговор едва не скатывался к откровенной государственной измене. — Если бы Помазанная Леди… — Он замолчал, выжидающе приподняв брови. Я позволил себе немного поиздеваться, озадаченно нахмурив лоб и некоторое время не говоря ни слова.

— А-а, — сказал я, продемонстрировав понимание, отчего он с облегчением обмяк. — Уверен, что-нибудь можно придумать, — продолжил я. — Решение, которое устроит всех. Леди с радостью обсудит этот вопрос во всех подробностях, когда герцог явится в Атильтор.

От этих слов лорд Терин нахмурился. Впрочем, после некоторых внутренних дебатов, которые совершенно ясно отражались на его измождённом, влажном лице, он соизволил кивнуть.

— Милорд, я со всей осмотрительностью передам ваше послание герцогу.

— Великолепно. — Мы постояли в тишине, пока я не указал на дверь, которую он послушно открыл и снова высунул голову, чтобы осмотреть окрестности.

— Кажется, всё чисто… — прошептал он.

— Рад это слышать, милорд! — сказал я, и звуки моего голоса эхом разнеслись по улице. Потом, выходя из дома, я похлопал его по плечу. — От всей души благодарю за столь приятную встречу! — Напыщенно поклонившись в признательности, я поднял голову и увидел захлопнутую дверь.

Уходя оттуда, я раздумывал, может ли моя театральность разрушить это молчаливое соглашение, и понял, что меня это не особо волнует. Если герцога Лермина при королевском дворе представлял человек столь невыразительного характера, то это выставляло его господина в нехорошем свете.

* * *

Лорд Жакель Эбрин был на полфута ниже, чем его дульсианский коллега, но производил намного более сильное впечатление. Коренастый мужчина с густой бородой из плотных медных кудрей — посол Рианвеля при дворе короля Артина поприветствовал меня, подняв кружку, когда я вошёл в таверну. Это место выбрал он сам, ему не приходилось бояться и неуклюже торговаться в коридоре. Напротив, лорд Жакель, не стесняясь, выкрикнул моё имя и хлопнул меня по плечу на виду у шумной клиентуры заведения.

— Сам Писарь, клянусь всеми жопами мучеников! — Он по-товарищески яростно сжал моё плечо, а потом повернулся ко всей таверне и, разливая эль, высоко вскинул кружку:

— Пьяные шавки, посмотрите на истинного героя войны Самозванца! Пейте за его здоровье, а не то пусть Малициты проклянут ваши души!

Здесь его явно хорошо знали, поскольку все в ответ громко закричали и подняли кружки, хотя среди общего шума я уловил несколько непристойных оскорблений и возгласов. Сам лорд Жакель громко вскрикнул и несколькими большими глотками допил оставшийся в кружке эль.

— Ещё, моя хорошая, — сказал он, передавая пустой сосуд служанке. — И одну лорду Элвину. А кроме того… — он подмигнул, наклонившись к ней поближе, — стакан бренди к ним, а? Всё за мой счёт, не забудь. Этот человек под этой крышей ни за что не платит.

Когда девушка поспешила прочь, он повернулся ко мне, теперь сжав руками уже оба плеча, и осмотрел с ног до головы.

— Мой мальчик, имя Писарь тебе не подходит, — сказал он, оценивающе щурясь. — Я-то ожидал худосочный пучок костей. Видать, прогадал. Простой писака не смог бы усмирить Самозванца. Идём. — Он протолкался через толпу, дёрнув головой, чтобы я шёл за ним. — Давай-ка сыграем в кости. Надеюсь, мальчик, ты принёс деньжат. Я отвечаю за твою выпивку, но не за твои ставки.

Я прошёл за ним до тихой ниши со столом и стульями. Примечательно, что, несмотря, на оживлённость заведения, это уютное и относительно тихое место оставалось незанятым. На столе лежали игральные кости и чаша, которые лорд Жакель быстро подхватил, усевшись за стол.

— Кошачий Коготь, — сказал он, тряся костями. — Надеюсь, играть умеешь?

— Да, милорд. — Я сел и кивнул в благодарность служанке, которая расторопно принесла нам выпивку. — Хотя я никогда не любил азартные игры.

— Да ну? — Жакель удивлённо поднял густую бровь. — А я-то думал, все разбойники любят ставки. — Он хлопнул чашей по столу и выжидающе посмотрел на меня.

— Два, — сказал я.

— Четыре, — ответил он и поднял чашу. На верхних гранях шести кубиков оказались три кошки, одна мышь и две лисы, а значит в начале нам выпала ничья.

— Преимущество бросающего, — прокомментировал я, и добавил: — Разбойники, играющие в азартные игры, ещё и чаще дерутся между собой. В нашей банде на этот счёт были весьма жёсткие правила.

— Люди Декина, да? — Жакель оставил кошек на месте, а остальные кости сгрёб в чашу. — Слыхал о нём. Король Разбойников Шейвинского леса, или что-то в этом духе.

— Некоторые его так называли, включая и его самого.

— Ходили слухи, что он твой отец. — Жакель погремел костями и снова хлопнул чашей по столу, а потом положил рядом с ней два шека. Разумная ставка, учитывая скромные шансы. — Это правда?

— Нет. Хотя мне рассказывали, что ему нравился бордель, где я родился. Отсюда и слухи. — Я уравнял его ставку двумя своими шеками, а потом добавил третий.

— Блефуешь? — Борода Жакеля разошлась в улыбке. Если он уравняет мою встречную ставку, то поднимет чашу, и исход игры решится на основании значения выпавших кубиков. Если не уравняет, тогда он проиграет, и монеты станут моими.