Предателей не прощают

Захлебываясь рыданиями, я пытаюсь понять, что же со мной происходит. Сжимаюсь в тугой эмбрион и с запозданием, сквозь плач, слышу стук в дверь.

— Ева! Либо ты сейчас же откроешь эту дверь. Либо я вынесу ее к чертовой матери? — доносится из коридора злой мужской голос.

— Леонас?.. — Я не верю своим ушам.

Рауде незачем искать меня сегодня. У него, наверняка, есть дела поважнее, чем одна трусливая певичка.

— Ева, девочка, давай! — уже без злости произносит Леонас. — Поверни этот гребаный ключ. Впусти меня в номер.

Глава 32. Плечо

— Сейчас…

Стараясь избежать паники, я быстро осматриваю себя в зеркале, собираю с пола использованные бумажные салфетки и суматошно поправляю одежду.

Получается не очень. Мне стыдно за не слишком чистый, маленький номер и неловко из-за собственного заплаканного, распухшего вида. Будь у меня хоть один шанс сбежать, рванула бы прочь, не оглядываясь. Но Рауде, кажется, настроен серьезно.

Под грозное «Давай быстрее!» я шустро заталкиваю мусор в урну, ополаскиваю лицо холодной водой и, как на эшафот, иду к двери.

Успеваю вовремя. Судя по сжатым губам, Леонас мысленно уже расправился с этой преградой и принялся шлепать одну несчастную беглянку по заднице.

— Я не ждала гостей, — выдавливаю осипшим голосом, обхватывая себя за плечи.

Рауде шумно выдыхает.

— Заметно.

Нет никакого желания впускать его в номер, но спрашивать, кажется, никто и не собирается. Леонас как статую отодвигает меня в сторону, по-хозяйски входит в скромную комнатушку и сам закрывает за собой дверь.

Беглый осмотр моих небогатых хором делает его карие глаза еще темнее, а желваки на скулах выразительнее.

— У тебя аллергия на люксы? — хмыкает он.

Не зная, как лучше ответить, я киваю.

— До слез. Я понял.

Он осторожно, как фарфоровую, берет меня за плечи и внимательно рассматривает лицо.

— Вы приехали, чтобы сообщить об увольнении? — На душе слишком паршиво, чтобы растягивать агонию или интересоваться, как он нашел адрес.

— Так сильно хочется вернуться домой к маме?

— А есть выбор?

Вижу, как раздуваются крылья носа и во взгляде мелькает злость.

— Выбор есть всегда.

— Я не портила микрофон. Клянусь. И шоу менять не планировала. — Стойкость дает трещину. Вместо того чтобы обвинять Анастасию и возмущаться отсутствием запасного микрофона, я привычно скатываюсь в оправдания: — Я извинюсь перед Маратом. Обязательно. Только не сегодня. Сегодня не смогу. Если кто-то из зрителей тоже остался недоволен, я извинюсь и перед ним. Правда, я не знала, что так может случиться. Это форс…

— Хватит. — Леонас прижимает к моим губам указательный палец. — Я уже понял, что ты готова извиниться перед каждой собакой, которая криво на тебя посмотрит.

— Я… — запинаюсь от неожиданности.

— Откуда ты взялась такая… неправильная? — горько усмехается он.

— Из Тюмени. — Бабочки в животе срываются со своих мест.

— Теперь буду проводить кастинги лишь там. — Подушечка указательного пальца чертит по коже линию от губ до уголка левого глаза. Стирает непрошеную соленую каплю.

— Вы уже готовы искать мне замену? — Внутри все дрожит, а я улыбаюсь как дурочка и радуюсь.

— На всякий случай напомню, контракт у тебя на пять лет. — Ладони Рауде соскальзывают по моим предплечьям вниз. — Пока что у меня нет ни одной причины расторгать его досрочно.

— А как же мой сегодняшний провал?

— Твой, так называемый «провал» будет стоить очень дорого… Насте! Она не только сломала микрофон, но избавилась и от запасного. Однако с тобой тоже предстоит поработать.

— То есть… — я прикусываю губу.

— Я планировал обсудить это завтра. На свежую голову. Но ты, похоже, решила устроить здесь еще один залив Вилии.

Словно борется с каким-то искушением, Леонас засовывает руки в карманы брюк.

— Вы хотите сказать, что я прошла испытательный срок? И теперь Вы будете моим продюсером?

Шапокляк предупреждала, что Леонасу нужно несколько месяцев, чтобы принять окончательное решение. Наш контракт пока что связывал обязательствами только меня. Даже в смелых мечтах я не могла представить, что Рауде так быстро решится.

— Что-то мне подсказывает, я об этом пожалею. И не один раз.

С этими словами Леонас хлопает по матрасу и начинает рассказывать.

Глава 33. Уроки для двоих

Открывая дверь Рауде, я и не представляла, какой длинной окажется эта ночь. Перед его приездом, я ревела в два ручья, мечтала о защите, а теперь от перспектив кружится голова и замирает сердце.

Не прикасаясь, не повышая голоса, Леонас сидит рядом и, осторожно подбирая слова, говорит о главном.

О других солистках, которых нужно ставить на место. И как это лучше делать.

О новом альбоме, который группа должна была выпустить еще в прошлом году, но будет записывать в следующем месяце.

О пиаре.

Я никогда не была настолько наивной, чтобы верить желтой прессе или признаниям звезд с телеэкрана. Однако то, что фасад может быть насколько искусственным, не могла и вообразить.

— Для начала тебе нужен серьезный райдер. У каждой из солисток группы он свой. А еще есть общий — для команды.

— Мне ничего особого не нужно. Номер в отеле, транспорт… все, — искренне недоумеваю я.

— Не бойся требовать больше. Принимающая сторона найдет, как компенсировать свои расходы. В крайнем случае, будут торговаться. Но вот внимание ты привлечешь однозначно. Журналисты не упускают такие мелочи. Им нравится смаковать закулисные запросы звезд.

— И что же мне запрашивать?

— Да хотя бы… — Рауде на секунду задумывается. Взгляд останавливается на открытой двери в ванную комнату. — Ванну шампанского. Брюта!

— Шампанского? Целую ванну? Зачем?

— Можешь топить лебедей из полотенец, — равнодушно жмет плечами Леонас.

Представив, как Шакира или Джей Ло переводят дорогой напиток и полотенца, я смеюсь.

— И клубнику закажи, — покосившись на меня, с абсолютно серьезным видом добавляет Рауде.

— У меня на нее аллергия.

— Так закажи гипоалергенную.