Предатели Гора

— Почему они сделали это? — спросила она.

— Что именно? — уточнил я.

— Посадили Вас вместе со мной! — воскликнула пленница.

— Понятия не имею, — пожал я плечами.

Тогда она склонилась ещё ниже, зарываясь ещё глубже в солому, и внимательно глядя на меня.

— Вы — джентльмен? — жалобно поинтересовалась она.

— Нет, — ответил я, и женщина застонала.

— Они должно быть очень ненавидят меня, — заплакала она. — Они сделали это специально! Им что, мало того, что они отобрали мою одежду и посадили в тюрьму?

— Ты — шпионка, — развёл я руками.

— Такая же, как и Ты, — закричала женщина, — раз уж тебя бросили сюда вместе со мной!

— Похоже, они думают именно так, — раздраженно заметил я.

— Меня схватили! — заплакала она. — Что они теперь сделают со мной?

— Ты — свободная женщина? — уточнил я.

— Да! — кивнула шпионка. — Конечно!

— В таком случае, не думаю, что это будет приятно, — ответил я.

Она застонала.

Я бросил взгляд на окно расположенное высоко под потолком. В камере не было ничего, что можно было бы использовать, чтобы дотянуться до него и выглянуть наружу.

— Они кормят меня так, что этого едва хватает, чтобы не умереть с голоду! — пожаловалась моя сокамерница.

— Полагаю, что Ты питаешься ничуть не хуже остальных жителей Форпоста Ара, — заметил я.

— Ты только посмотри, — сказала она. — Они состригли мои волосы!

— Получается, что они проследили, чтобы Ты внесла свой посильный вклад в оборону Форпоста Ара, — не стал сочувствовать ей я.

— Город всё равно должен вот-вот пасть, — проворчала женщина. — Нас скоро спасут!

— Мы в цитадели, — отмахнулся я. — Здесь можно держаться ещё долго, даже после того, как будут захвачены стены. Так что у них будет время, чтобы разобраться с нами.

Судя по тому, как горько она заплакала, опустив голову, мои слова облегчения ей не принесли.

— Когда здесь кормят? — осведомился я.

— В полдень, — ответила шпионка и, подняв голову, зло посмотрела на меня.

— Похоже, они заставляют тебя заработать своё пропитание, не так ли? — спросил я.

Судя по яростному блеску в её глазах, я не ошибся.

— Вижу, что так оно и есть, — кивнул я.

— Больше нет, — проворчала она, скривив губы. — В надзирателях теперь женщины. Мужчины нужны на стенах.

— Полное использование? — уточнил я.

— Нет, — сердито бросила заключённая, — приходилось танцевать и позировать перед окошком в двери. Они никогда не входили в камеру.

— Ну и как у тебя хорошо получалось танцевать и позировать? — полюбопытствовал я.

— Когда получалось плохо, меня просто не кормили, — зло проворчала женщина.

— Тем не менее, можно сказать, что Ты ещё легко отделалась, — усмехнулся я.

— Несомненно, — с горечью в голосе признала шпионка.

— И как, тебе понравилось танцевать и позировать? — вдруг спросил я.

— Вы что, с ума сошли? — спросила женщина.

— Возможно, — пожал я плечами, улыбаясь про себя.

Я не мог не заметить лёгкое движение её тела и мимолетное испуганное выражение лица, прежде чем она ответила мне столь воинственно. Я видел, что передо мной женщина.

— Так значит, надзиратель — женщина? — задумчиво переспросил я, бросив взгляд на дверь

— Не стоит надеяться, — усмехнулась моя соседка по камере. — Бесполезно. Она не заходит сюда.

— А Ты сама-то кто? — полюбопытствовал я.

— Клодия, Леди Форпоста Ара, — представилась она.

— Где и как тебя взяли? — спросил я.

— На стене, — не стала скрывать Клодия. — Я даже не предполагала, что я под подозрением, пока я не почувствовала верёвку на шее.

Я уселся на охапку соломы, лицом к двери.

— Расскажи мне об этом, — попросил я.

— Сомневаюсь, что моя история, в чём-то сильно отличается от твоей, — заметила моя сокамерница.

— Возможно, — пожал я плечами, — я слушаю.

Она стала говорить свободнее, заметив, что я не смотрю на неё.

— Я не получала поощрений и продвижения по службе, которые я вполне заслужила, — обиженно сказала она. — Я хотела, чтобы мне поручили задание в Аре, но вместо меня всегда выбирали других. Это было неправильно!

— Продолжай, — поощрил её я, стоило ей замолчать.

— Я — красивая женщина и выдающаяся личность, — заявила Клодия. — Но они не оценили этого и не вознаградили меня по достоинству.

— Возможно, Ты — всего лишь симпатичная посредственность, — заметил я.

— Они проигнорировали мои таланты, — возмутилась она.

На мой взгляд, если у неё и были таланты, то это таланты превосходной женщины, правда пока ещё скрытые.

— Когда косианцы осадили нас, — продолжила она. — Мы все дрожали от страха за наши жизни. А после нескольких недель стало ясно, что Ар не собирается приходить к нам на выручку. Нас предоставили самим себе. Самое умное, что можно было сделать в такой ситуации это спасаться самой. А я умная женщина. Иногда ночью женщины приходят на стены, чтобы спустить корзины с деньгами и получить немного еды. Некоторые женщины, как Ты, наверное, знаешь, особенно, те у кого нет денег, раздеваются и спускаются сами, сдаваясь первому попавшемуся косианцу, которого встретят, продавая себя в рабство за столь немногое как корка хлеба или горсть каши.

Насколько мне было известно, запасы продовольствия, хотя и весьма скудные в городе ещё оставались. Например, даже её, попавшуюся с поличным шпионку, всё ещё кормили. На мой взгляд, у женщин, которые сделали то, о чём она рассказала, спустив себя со стены вниз, обдирая при этом свои тела о грубые камни, могли быть побуждения более глубокие, чем голод. Скорее всего, голод просто обеспечил им подходящую мотивацию для их поступка. Их нагота, конечно, была вполне ожидаема. Снятие с себя одежды, обнажение груди и прочие подобные действия, естественны для просительниц-женщин перед мужчинами. Кроме того, нагота ясно давала понять их намерения, и уменьшала риск того, что в темноте их могли бы убить, как беглецов или лазутчиков. Опять же, на голом теле негде скрыть оружие. Например, когда рабыню доставляют Убару или иному значимому лицу, её раздевают и заворачивают в алую ткань, если она — «красный шёлк», или в белую, если она — «белый шёлк». Оказавшись в покоях владельца, она, зачастую выбрасывает ткань наружу через отверстие в двери. Понятно, что девушка приходит к мужчине в белой ткани, лишь однажды. В общем, нагота женщины сдающейся мужчине, явление весьма распространённое. Разумеется, это ещё более распространено в случае с рабынями предстающими перед рабовладельцами.

— Могу их понять, — сказал я.

— Нет уж, это не для такой как я, — заявила Клодия. — У меня не было ни малейшего желания оказаться в цепях и рабском капюшоне на Тиросе, в стойле для разведения рабынь Ченбара — Морского Слина.

Признаться, я сомневался, что она, такая аккуратная, соблазнительная и фигуристая, должна будет бояться такой судьбы. Кроме того, большинство женщин проводило в таком стойле очень немного времени. В конце концов, ну сколько времени понадобится, чтобы осеменить рабыню, которую поставили туда не дав рабского вина в точно рассчитанный идеальный момент её цикла воспроизводства? Большинство таких рабынь используется в качестве племенных всего несколько раз, а затем их переводят на другие обязанности.