Предатели Гора

Капитан, имя которого, как я понял, было Каллидор, очевидно, тот самый, который когда-то, ещё в бытность их младшими офицерами, плечом к плечу с Амилианом сражался на реке, присел рядом со своим боевым товарищем. Он вложил в ладонь командующего камень, который он принёс с собой. Амилиан сжав руку, не смог сдержать слёз. Каллидор же, присев так, чтобы окружающие могли видеть, вытащил из своего кошелька подобный камень, а потом, выровняв тот камень, что лежал в руке Амилиан, сложил обе части вместе. Честно говоря, я был поражён, увидев, что как только два куска камня, соединились, внутри него внезапно появилось изображение галеры.

Стоявший рядом со мной мужчина даже закричал от восторга.

Белокурая рабыня, одетая в тряпки едва прикрывавшие худое тело, осмелилась проползти между ногами свободных мужчин и лечь на животе подле Амилиана. Она осторожно протянула руку и нежно, кончиками пальцев коснулась его ноги. Она тоже плакала. Это была та самая Ширли, которую я видел в приёмном зале цитадели. Помнится, что в тот вечер рабыне было приказано напомнить ему о том, что она должна быть наказана плетью за то, что посмела разглядывать меня, в тот момент голого заключенного. Нисколько не сомневаюсь в том, что она поступила именно так, как и в том, что получила своё наказание. Потом она смиренно легла у его бока. Какой беспомощной выглядела его рабыня! Уверен, что она будет необыкновенно соблазнительной, стоит только её немного откормить.

Каллидор соединил руки Амилиана на камне и накрыл их своими. Их руки соединились, точно так же, как только что соединились две половинки топаза.

— Клятва исполнена, — объявил капитан.

— Благодарю тебя, Командующий, — тихо проговорил Амилиан.

— Пустое, Командующий, — ответил Каллидор.

Женщины и дети всё ещё грузились на галеры. С пристани донёсся рёв сигнальной трубы. Лодки и плоты косианцев, до того державшиеся во внутренней гавани на некотором удалении от причалов, начали разворачиваться и уходить к пристани. Я заметил, что штандарт Коса убрали с разрушенных мостков. Ни одного болта так и не прилетело в нашу сторону.

— Мне потребовалось много дней, чтобы достичь Порт-Коса, — начал было оправдываться Марк. — Меня преследовали, и один раз даже схватили, но я убежал. Двигаться пришлось только по ночам. Днём я прятался в болотах. Мне очень жаль.

Амилиан поднял руку и слабо сжал протянутую ему ладонь молодого воина.

— Главное, что Ты добрался до Порт-Коса, — сказал он.

— Нам потребовалось время, чтобы подготовить и дооснастить корабли, — развёл руками Каллидор. — Я сожалею.

— Такие дела в одно мгновение не делаются, — успокоил его Амилиан.

— Зато не возникло проблем с набором команд, — сказал Каллидор. — Добровольцы нашлись сразу. Со мной сейчас нет ни одного человека, который не был бы добровольцем. Мне даже пришлось отказать некоторым. Большинство из тех, кто пришёл со мной дрались вместе с нами против Поликрата и Воскджарда.

— Хорошо, — улыбнулся Амилиан.

— У нас, далеко на запад по реке, — вздохнул Каллидор, — мы понятия не имели о том, в настолько отчаянной ситуации вы оказались.

Это показалось мне довольно интересным. Главные сухопутные войска Ара, насколько я знаю, находятся где-то на западе, к югу от реки. Готов держать пари, что люди там, по крайней мере, рядовые солдаты были информированы ничуть не лучше тех, кто прибыл из Порт-Коса. И это в то время как в округе ни у кого не было недостатка информации относительно отчаянного положения Форпоста Ара, что на восток по реке, что на юг к Ару.

— И сколько же у тебя кораблей? — поинтересовался Амилиан и капитана.

— Из Порт-Коса мы вышли на десяти галерах, — сообщил Каллидор, с хитрой улыбкой, — однако пока мы шли вверх по реке, то выяснилось, что к нам, то там, то здесь, захотели присоединиться несколько неопознанных галер.

— Неопознанных? — улыбнулся в ответ Амилиан. — То здесь, то там?

— Ну да, — пожал плечами Каллидор, а потом, улыбаясь во весь рот, и произнося очень чётко, добавил: — Они абсолютно неопознаны. Мы понятия не имеем, ни откуда они пришли, ни каковы их порты приписки.

— И сколько их пришло с тобой? — поинтересовался Амилиан.

— Пятнадцать, — ответил Каллидор.

— А не командует ли этими галерами один парень, которого зовут Джейсон из Виктории? — улыбнулся Амилиан.

— А мне-то откуда знать? — сделав круглые глаза развёл руками Каллидор.

— Хвала Лиге Воска! — сказал кто-то.

— Слава Лиге Воска! — прошептал ещё один.

— Я надеюсь, что все понимают, — с улыбкой сказал Каллидор, вставая и убирая свою половину топаза в кошель на поясе, — что Лига Воска, нейтральная сила, основной задачей которой является просто обеспечения порядка на реке, и, само собой, она никоим образом не вовлечена в эту операцию.

— Слава Лиге Воска, — негромко сказали несколько человек.

Выбравшись из толпы окружавшей Амилиана, я подошёл к краю причалов, обращённому к реке и пересчитал стоявшие в гавани галеры. Действительно из двадцати пяти кораблей у пирсов и в гавани, только десять несли синий флаг, который я принял за флаг Коса, или точнее штандарт его речной эскадры. А вот на флагштоках остальных пятнадцати из судов, насколько я мог рассмотреть, поскольку часть из них была прикрыта другими, не имелось вообще никаких знамён. Более того, идя вдоль причалов, я заметил, что у этих пятнадцати неопознанных кораблей, те места, где обычно наносится название судна, на корме и по бортам на баке завешены брезентом.

На обратном пути, я задержался у одного из них, того, что был пришвартован следующим корпусом за «Таис», флагманом Каллидора. Это была вторая галера, ворвавшаяся в гавань, именно та, которая вонзила свой таран точно в центр косианского корабля.

— Вас мучает вопрос, откуда эти корабли? — осведомился мужчина, остановившийся рядом со мной, по виду гражданин Форпоста Ара.

— Да, — кивнул я. — Признаться мне любопытно.

— Это «Тина» из Виктории, — поведал мне он. — Я достаточно часто видел её в патрулях.

— Интересно, — протянул я.

Виктория, между прочим, была штаб-квартирой Лиги Воска.

— Надеюсь, Вы понимаете, — улыбнулся мой собеседник, — что я ничего не знаю об этом.

— Конечно, понимаю, — заверил я его.

Высокий, темноволосый мужчина стоял на баке неподалёку от форштевня. По той властности, какая веяла от его крупной фигуры, и по уверенности с какой он держался, я сделал вывод, что передо мной капитан, хотя он и не носил формы или каких-либо знаков отличия. Насколько я понимаю, все его люди, и так отлично знали, кем он являлся, а другим этого знать было не обязательно. И конечно, он заметил нас стоящих на пирсе около носа его корабля. Тем более, что мы стояли именно там, где свисал один из кусков брезента, под которым предположительно скрывалось название. Уверен, что и с другого борта висел такой же брезент.

— Тал, — поприветствовал он нас.

— Тал, — ответил я. — А если бы я поднял этот брезент, я случайно не увидел бы там имя «Тина»?

Капитан довольно грозно посмотрел на мужчину стоявшего рядом со мной. Очевидно, что они были знакомы. Именно поэтому у моего собеседника не возникло каких-либо трудностей с идентификацией пришвартованного корабля.

— Витрувий? — строго спросил капитан.

— Ему можно доверять, — вступился за меня тот, кого, оказывается, звали Витрувием.

Вероятно, я заслужил это доверие на стене, у ворот и на мостках. Кроме того, я не думаю, что здесь для кого-то было секретом название этой галеры, как впрочем, и любой другой в этой гавани.