Предай их всех

– Увы, Торубаэль... Я не первый князь, который так и не нашел верного решения. Что ж. Может быть, мой преемник будет мудрее меня, все, что я могу сделать - начать церемонию Приношения поскорее.

– Ты не передумаешь, Наисветлейший?

– Нет. Я уже слишком стар, и моя гордость требует, чтобы я сам взошел на алтарь, без посторонней помощи. Самое время для меня присоединиться к остальным.

– Я склоняюсь перед твоим решением.

– Тогда ступай.

Келленсилль услышала, что Торубаэль идет в ее сторону, а не к выходу. Должно быть, заметил тень за занавеской.

Командир карателей появился перед ней, отодвинув занавесь в сторону, и склонил голову в поклоне.

– Приветствую, светлейшая. Я так понимаю, тебе не удалось отговорить отца?

Княжна покачала головой:

– Боюсь, что это невозможно. Примем как данность, нам неподвластную.

– Что ж... Тогда, полагаю, я уже могу называть тебя Наисветлейшей?

– Скорее всего, что да, если только не найдется неожиданного претендента или кто-то не передумает. А пока что все те, которые могли бы меня одолеть на Турнире Князей, посылают ритуальные поздравления и отзывают свои кандидатуры. Если ничего не изменится - Турнир Князей будет чистой формальностью, без намека на серьезное противостояние. Скажи мне, Торубаэль... Если князь или княгиня прикажет тебе убивать и детей тоже - ты согласишься выполнить этот приказ?

Торубаэль отвел взгляд, задумчиво изучая деревья за окном.

– Знаешь, Келленсилль, я дам тебе честный ответ после того, как ты задашь этот же вопрос всем остальным карателям. Опасаюсь, после этого мой ответ тебе уже будет не нужен.

– Скорее всего, так и будет. Но я согласна с тобой в том, что, делая одно и то же, и результат будет одним и тем же.

Как только Торубаэль ушел, княжна вышла на балкон с графином кленового сока и парой свитков. С отцом она говорить передумала, все то, что она сама собиралась сказать, сказал командир карателей. Одна и та же мысль приходит в головы многим, но никто не может найти работающее решение. Однако биться в силках безысходности Келленсилль будет последующие века, а сейчас стоит воспользоваться отсутствием статуса, а значит - и ответственности, пока еще есть такая возможность, и просто жить.

***

Мирдана несколько раз повернулась у огромного тройного зеркала, проверяя, как сидит на ней платье. На балу она в последний раз была полгода назад, перед отъездом в летнюю резиденцию, расположенную в дичайшей глуши: небольшой замок на острове посреди озера, а само озеро - посреди обширного леса. Стратегическое расположение, безусловно, крайне удобное, именно потому замок Кэр Ланзендэлл вот уже пятьсот лет используется королями Талсидонии как место, где можно спрятать свою семью на время смуты, и за это время оброс большим количеством легенд и небылиц.

Говорят, строитель Ланзендэлла, Мирдорий Мудрый, воспользовался помощью высших сил. По одной легенде, это был ковен могущественных ведьм, по другой версии, Мирдорий сумел найти на берегу священного озера спящую богиню и срезал у нее один локон, который, будучи брошенным на ветер с башни Ланзендэлла, упал на пустынную прежде землю и обратился дремучим волшебным лесом. Еще целая куча баек на разные лады рассказывала, как Мирдорий выкручивался, когда разгневанная богиня явилась наказать нахала.

На самом деле, все было немного иначе. Ланзендэлл стоял еще при отце Мирдория, Кайлане Втором, но был всего лишь крохотным королевским охотничьим домиком. Лес вокруг был насажден Кайланом же, потому как охотник он был заядлый, но все охотничьи угодья были потеряны после неудачной войны с эльфами. Кайлан, не мудрствуя лукаво, потратил немало денег на насаждение нового обширного леса, дабы на старости иметь где предаться своей страсти. Мирдорий Мудрый же был чужд подобным жестоким забавам, но стратегическое положение замка оценил. Он воспользовался случаем, когда из-за большой засухи далеко на юге леса гибли, превращаясь в степи, а населявшие их кланы эльфов были вынуждены переселяться, и заключил договор с одним из кланов. Бездомные эльфы на веки вечные получили в свое владение Ланзендэлльский лес, обязавшись до конца времен оберегать Кэр Ланзендэлл, и теперь этот замок можно по праву считать самым неприступным на свете: осада посреди кишащего эльфами леса - предприятие не только совершенно безнадежное, но еще и на редкость гиблое, причем гиблое в буквальном смысле.

Сама Мирдана, впрочем, полагала, что эльфы перегибают палку. Потому как на деле замок был не только неприступен, но еще и недоступен, без королевской грамоты посторонним туда не попасть. Ни торговцам, ни бродячим артистам нет хода, и даже когда принцесса захотела изучать живопись, ей пришлось лично выехать навстречу приглашенному учителю, потому как эльфы, слишком жестко трактуя давний договор, не желали пропускать кого бы то ни было без королевской грамоты или устного слова персоны из королевской семьи. И потому полгода прошли в весьма полезных занятиях с мудрыми учителями и играх с младшей сестренкой, но увы, самым частым спутником принцессы стала скука, в какой-то мере скрашенная необычным соседством: в лесу, на берегу озера, жил незнамо откуда взявшийся бродячий орк.

Вернувшись в столицу, Мирдана узнала не самые приятные новости: на отца дважды покушался свой, талсидонский дворянин, а буквально за пару часов до бала - еще и чужестранный посол. Кархад, давний друг детства, вернулся с войны изуродованным и искалеченным. На фоне этого победа над Ханнаем не очень-то и радовала.

Но больше всего ее заинтересовал новый телохранитель отца. Темных эльфов Мирдана никогда воочию не видела, только в детстве няня говорила, что они ночами шастают по земле, чтобы найти непослушных детей и уволочь к себе в подземное царство. Возможно, именно потому, когда принцесса подросла, дроу стали казаться ей сказочным народом. Она, конечно, знала, что темные эльфы действительно существуют, и их Подземье существует, но дроу продолжали оставаться для нее сродни сказки. Где-то они есть, но далеко-далеко, не в Талсидонии. И тут внезапно один из них становится личным телохранителем отца, спасшим ему жизнь. Вот уж новость, так новость.

Как назло, за день с момента своего возвращения Мирдана видела отца лишь три раза, и он приходил все время без телохранителя, и теперь принцессу просто сжигало любопытство: какой он из себя, таинственный, овеянный мрачными легендами темный эльф?

На балу принцесса появилась в сопровождении полагающихся ей по статусу четырех фрейлин, двух из них она видела первый раз в жизни. Должно быть, дочери каких-то приграничных дворян, потому что всех своих ровесниц из мало-мальски приличных семейств Мирдана знает как минимум в лицо, хотя на имена память не очень. Да и вообще, робкие девчушки, сразу видно, что в столице и во дворце еще не освоились.

Двум другим, давним подружкам Айни и Лэтти, принцесса очень обрадовалась и сразу же после приветствий засыпала вопросами, где, кто, что и как. Лэтти пытаются сосватать за младшего сына какого-то мелкого дворянина, у Айни намечается помолвка со старшим сыном барона Гэрри, в столице намереваются разбить новый парк с озером и лодками, послезавтра должен прибыть огромный караван торговцев с заморскими товарами, а какой-то предприимчивый конный заводчик вывел новую породу маленьких и очень симпатичных пони. В общем, новостей куча за полгода накопилась.

– А вы видели темного эльфа?
– полюбопытствовала принцесса.

– Ох, лучше бы не видела, - всплеснула руками Лэтти, - он просто ужасен! Убивает, кого ему вздумается, прямо во дворце, а самых невезучих бедолаг волочит в темницу и там пытает до смерти!

Эту новость принцесса восприняла крайне скептически.

– Вот так прямо во дворце налево и направо убивает? И многих убил? И, главное, откуда сведения такие?

Как и ожидалось, помимо сплетен подружки других источников не имели, однако Айни все же отыграла одно очко: