Предел Доминирования

Задрав подбородок, она посмотрела в лицо офицеру. Лиам никогда не гордился ею сильнее.

Здоровяк-агент встретил Рейн на середине гостиной. Лиам встал прямо позади нее, поддерживая и защищая.

— Я агент Уэйд Келли. — Он указал на серьезную женщину, переступающую порог. — Это агент Вера Сингх.

— Мисс Кендал желает посмотреть ордер, — напомнил Лиам с резкими нотками в голосе.

Федерал настороженно приподнял бровь.

— А вы..?

— Лиам О’Нейл, спутник жизни мисс Кендалл. Мы с мистером Хаммером оба живем здесь. Мы бы хотели увидеть чертов ордер.

Агент Келли жестом указал на Сингх, которая без слов передала папку с документами Рейн.

Рейн дрожащими пальцами открыла папку. Вместе с ней Лиам просмотрел несколько страниц из документа, но слова плыли перед его глазами. Первым выскочила фраза СЕКСУАЛЬНОЕ ДОМОГАТЕЛЬСТВО К РЕБЕНКУ. Затем он увидел ПОЭТОМУ РАЗРЕШАЕМ ОБЫСКАТЬ ДОМ… Подписи, официальная печать и координаты обыскиваемых помещений заполнили остальную часть пространства.

Боже, все это реально и происходит чертовски быстро.

Он почувствовал на себе пристальный взгляд Рейн. Она хотела проигнорировать это судебное разрешение, но знала, что выбора не было. Лицо у нее застыло от ощущения несправедливости, и оно же горело в глазах. Лиам практически мог прочесть ее мысли. Это был ее первый настоящий дом и следователи собирались потоптаться в нем, испоганить спокойствие, что она нашла здесь.

Однажды он исправит это для нее.

А до тех пор Лиам может лишь держать ее за руку.

— Давай уйдем, чтобы агенты могли выполнить свою работу.

Как только он переплел их пальцы, Лиам почувствовал борьбу, которая скрывалась под ее кожей. Но девушка обошлась кивком.

Когда он обернулся, родители стояли за его спиной, готовые и ожидающие.

Быстро обыскав сумочку Рейн, агент Сингх забрала телефон. Рейн стерпела это вмешательство с холодным молчанием, но Лиам знал, что ей хотелось кричать. К его удивлению, они не забрали его мобильный.

Когда агент Келли подтолкнул их к выходу, Рейн бросила последний взгляд через дверной проем, очевидно, желая запечатлеть в памяти свое убежище, прежде чем торнадо обыскивающей команды разрушит его.

Лиам обнял любимую за талию и провел через крыльцо. Подведя ее к внедорожнику, он посадил ее на пассажирское сиденье и пристегнул. Он не стал спрашивать, все ли с ней в порядке. Она выглядела так, словно была в шаге от того, чтобы взорваться, либо развалиться на части. Погладив ее лицо, он почувствовал ее напряжение.

— Я позабочусь о тебе, — поклялся он.

Рейн посмотрела на него пустыми синими глазами.

— Ты не спал всю ночь, не так ли? Мне жаль. Ты так стараешься обеспечить мне комфорт… Ты тоже расстроен.

Он тяжело вздохнул.

— Опустошен.

— Ты всегда подставляешь мне плечо для опоры. Тебе необязательно быть сильным. Я тоже рядом.

Лиам поцеловал ее в макушку.

— У меня ощущение, что мы еще понадобимся друг другу прежде, чем этот день закончится.

Она кивнула, и Лиам знал, она задавалась вопросом, как они смогут жить без Макена.

Его родители разместились на заднем сиденье, и Лиам отъехал от дома. Уныние, царящее в машине, соответствовало настроению пасмурного дня. Он ехал на север с вполне конкретной целью. В конце концов, им нужно было убить несколько часов.

Остановившись возле пирса, он взял Рейн за руку.

— Пойдем позавтракаем.

— Да, — па поддержал его предложение. — Я умираю от голода.

Мама вышла из автомобиля и сказала с улыбкой в голосе:

— Ты вечно голоден. Это в тебе говорит ирландская кровь.

Лиам был благодарен родителям за эту попытку улучшить настроение, но он не был по-настоящему голоден. И он мог поспорить, что Рейн тоже. Она смотрела сквозь лобовое стекло, потерянная в своем беспокойстве.

— Тебе нужно кормить ребенка.

— Ты прав. — Она моргнула, вновь присоединяясь к нему в настоящем. — Лиам, что будет дальше?

— Не знаю. Мы можем делать только по одному шажку за раз. Как только Стерлинг позвонит, мы узнаем все остальное. — Он вышел из машины и обошел ее, чтобы открыть дверь со стороны Рейн, протянув ей руку.

— Пойдем со мной.

Она кивнула и вложила свои дрожащие пальчики в его ладонь.

Он привел всех в небольшое помещение, в котором подавали завтраки, позволяя посетителям наслаждаться безбрежным видом на Тихий океан. Когда они заняли места, вода, казалось, исчезла в густом тумане, который растает к полудню.

По береговой линии прогуливалось несколько человек. Горстка полных надежды рыбаков закинула удочки на самом конце пирса, всего в нескольких метрах от места, где ловили волну утренние сёрферы. Казалось, каждый погрузился в собственные мысли.

Местечко все еще не было переполненным. Они быстро сделали заказ, но это стало формальным действием. Еду принесли через несколько минут… но она так и осталась почти нетронутой. Даже па, который действительно ел почти все время, возил картошкой по тарелке. Рейн заставила себя съесть пол-яйца и кусочек тоста, запив это несколькими глотками чая.

Лиам почувствовал, как еще больше беспокойства опустилось на его плечи.

Она вела себя слишком тихо и либо накручивала себя до состояния сплошного комка нервов, либо составляла какой-либо дерзкий план спасения, который он однозначно отвергнет. Или и то и другое.

— Рейн?

Она попыталась улыбнуться ему.

— Я в порядке.

К черту. Беременная, невыспавшаяся, взвинченная до предела… Она закрывалась прямо на глазах.

Лиаму хотелось, чтобы они могли отправиться домой, где в знакомой обстановке он смог бы потихоньку влезть ей в голову и заставить поделиться с ним своими волнениями. Но на публике, в нескольких метрах от его родителей, как, черт возьми, ему это сделать?

Неужели она думает, что он сломается, если она обопрется на него еще раз? Что ему недостает твердости позвоночника, чтобы нести ее бремя? Или она считает, что только Хаммер настолько силен, чтобы делать это для нее?

Па поднялся, чтобы оплатить счет на кассе. Мама пошла в туалет.

Лиама пожирали вопросы.

— Арест Хаммера станет общеизвестным, да? — спросила Рейн, нарушив тишину.

— Да.

Еще одна тема для беспокойства, которая ее гложет, будь оно все проклято. В прошлом декабре, после испытания Рейн, связанного с Биллом, пресса не знала пощады. Они сосредоточили все свое внимание на том, что она предположительно была работницей секс-индустрии. Хаммер оказался в центре полемики, а заодно и лицом всего этого и делал заявления, пока все эти стервятники вместе со своими наполненными ядом ручками не оставили их в покое, чтобы обдирать плоть с чьих-то других костей.