Предел воображения

– Коран - сказал тот, громко шлёпнув огромную книгу на стол.

– Что?
– опять в недоумении полу смеясь спрашивает Глэйсон.

– Вы знаете его наизусть?
– снова навалился на стол, загадочный араб.

– Да к чему всё это?
– возмутился Сэм.

– Хм... Вы не делали намаз, не знаете Коран - подошёл он в упор к Сэму, глядя ему в глаза. Лицо его было довольно молодое, на вид не больше тридцати лет. Ростом, он примерно одинаковый с братьями-близнецами. Его карие глаза, убийственно резали, заставляя почувствовать себя виноватым.
– Я уверен... вы изменяете своим женщинам, жрёте свинину и не соблюдаете самые основные правила простого Шариата! А в своде ИШат, вы... не соблюдаете... ни одного правила.
– буквально уничтожал взглядом обоих, отступивших пару шагов назад парней.
– И после этого, вы всерьёз думаете, что я предложу вам работать на нас? Ваши души насквозь пропитаны мраком. И это уже не исправить.

– Полегче. Мы извиняемся.
– начал Сэм.
– Может нас тоже стоит понять. У меня, например, совершенно нет времени на такую жизнь. Я же учёный. Математик. Программист. Я несу благо, в несоизмеримом количестве, может Аллах простит меня?
– Улыбаясь закончил он.

– Смешно.
– так же улыбнувшись, передразнил и отвернулся от них Мохаммед. Он пошёл по комнате к центральному входу, захватив с маленькой вешалки чёрные, молитвенные чётки с круглыми камушками. Медленно перебирая их одной рукой, другой, он застегнул молнию на толстовке, где-то до середины.

– Я так понял, мы не найдём общий язык?
– прозвучал ему вслед голос Сэма.

– Идите сюда. Я со всеми нахожу общий язык. Ваши неверные душонки не исключение.
– Взявшись за огромные, арочные ворота с высеченными декоративными разноцветными узорами, около трёх метров в высоту, он медленно открывал их, толкая от себя и разводя руки в стороны.

– Я многое здесь решаю. И не только здесь. Сегодня вас ждёт непростой, пятничный Рузба. Надеюсь, вы переживёте его.
– между делом говорит Мохаммед.

– Что значит надеюсь?
– встревоженно спросил Глэйсон.
– Я не подписывался на ваш Рузба. Кто вы такой, чтобы так обращаться с нами, Пророк Мухаммад? Или может...
– У Глэйсона онемела челюсть. Его рот широко открылся. Войдя в ворота, они очутились, без преувеличения в параллельной вселенной. Описать происходящее невозможно. События происходят так быстро, что ничего не успеваешь понять.

– Добро пожаловать в Мекку. Центральное Святилище. Оазис благословенных - невозмутимо стоял, глядя вокруг Мохаммед.
– Это не рай. Но это маленькое чудо, здесь, на Земле - лучший подарок от всевышнего.

– Не может быть!
– не менее ошарашен, от происходящего Сэм.
– Что это... как...
– бубнит он себе под нос. Пред ними предстала огромная равнина, ярко-голубое, солнечное небо, то и дело переливалось тёмными, звёздными пятнами. Гигантские красочные небоскрёбы в дали, если их так можно назвать, в прямом смысле танцевали, не только меняя свою форму и размер, но и нарушали единство движущегося объекта. Чуть пройдя по растрескавшемуся, сухому, песочного цвета грунту, медленно нарастая, зазвучала музыка, напоминающая трэп. Её звуки были в основном из ритмично повторяющихся, прерывистых тонких и грубых голосов, с некоторым присутствием басов. Возможно, таким образом, братья погрузились в некоторое психоделическое состояние, не реагировав на происходящее в округе с особым вниманием. А происходящие вещи, лет двадцать назад - вызвали бы шок, у простого человека. По одну сторону от ребят и рядом идущего Мохаммеда, шла толпа женщин. Одетые в полностью чёрную паранджу, их глаза были перемотаны толстым слоем белых бинтов. Небольшие кровавые пятна, образовавшиеся на месте глаз, давали понять, что с ними, как минимум не всё в порядке. Они были в средневековых кандалах на ногах и толстых цепях на руках, которыми соединяли друг друга. Позади сцепленных женщин, шла похожая на них, другая неизвестная женщина. Она хлестала большой плёткой, скованных женщин, как непослушный скот. На её голове одет чёрно-красный хиджаб. Через её полупрозрачное платье, просвечивали чёрные кружевные трусики. Сексуальная надзирательница заставляла куда-то идти толпу уже изуроченных женщин, которые, низко прогибая спину, шатаясь из стороны в сторону, от каждого удара, то и дело свалятся с ног. По другую сторону от наших героев стояли вооружённые солдаты. На их шеях висели автоматы Калашникова. Одетые в песочный камуфляж, как Мохаммед, и грязные серые или бордовые платки, обвязанные на лбу тонкими ремнями, напоминая головные уборы шейхов. Как не крути, но они выглядели очень примитивно. Больше похожие на исламских боевиков-террористов, нежили на современных, технологически прокаченных воинов, которые в суете, то и дело проскакивают мимо них. Один из этих джентльменов, сидел на корточках. Его по локоть закатанные рукава и чёрные берцы, измазаны какой-то чёрной, блестящей слизью. Потные смуглые руки переминали чёрствую булку хлеба. Прямо напротив него скукожившись сидели, обхватив свои колени, маленькие дети. Одетые в ещё более грязные, рваные лохмотья, на вид им было лет пять, не больше. Они были настолько истощены голодом, что, безотрывно, слезящимися глазами и невинным, жалостливым выражением лица, следили за булкой в руках мужчины так, как будто это единственное, что им нужно в этой жизни. Однако не решались подойти за ней и даже что-то ему сказать. Возможно, они настолько сильно запуганы. Их внешний вид точно желал лучшего. Складывалось впечатления, что они уже испытали все возможные страдания и не в состоянии даже заплакать. Отломив маленький кусочек, военный встал и попятился назад. Он бросил этот кусок перед собой и отвернулся, продолжая идти в даль от кучки детей. Наконец, один из них соскочил на ноги, и словно дикий зверёныш налетел на маленький кусочек. Отдав последние силы, его ноги подкосились на пол пути к пище. Подползая на карачках, он всё же схватил грязную корку и дико засовывал её в рот. В его лице проявлялся неумолимый детский испуг. Он так торопился, будто делает, что-то запретное, будто в любой момент лишится своей жизни. Так и не засунув полностью желанную пищу в рот, он начал её полизывать, размягчая своей слюной. Обернувшись, солдат скинул с себя автомат, и молча подбежал к ребёнку. Он выхватил хлеб, прямо у него изо рта и широко улыбаясь, безотрывно смотрел ему в лицо. Ребёнок посмотрел в лицо мужние и сильно сморщился, выставив домиком, свои тонкие, чёрные брови. Он зажмурил свои глаза, пытаясь выдавить слёзы. Взяв ребёнка одной рукой за подбородок, неизвестный подтянул его к своему лицу. Тот в панике раскрыл глаза и немного брыкаясь, пытался оказать сопротивление. Солдат съел этот маленький кусочек хлеба у него на глазах и дико издал пару звуков, похожие на смех. Похлопав ребёнка по его впалой, гладкой щеке, мужчина вернулся за своим автоматом. Бросив ещё один кусок, он снова пошёл прочь. На этот раз ребёнок не пошёл за ним сразу, подождав пока военный не отойдёт намного дальше, чем в первый раз. Взяв корку снова, давясь, ребёнок затолкал её всю в рот. Он не мог её прожевать и похоже серьёзно начал задыхаться. Громко кашляя, ему очевидна нужна была помощь. Обернувшись, тот же самый солдат, побежал к нему со всех ног, даже не сбрасывая своего автомата. Со всего маха, он пнул по лицу ребёнка, будто пробивал штрафной в футболе. Его голова с хрустом опрокинулась назад, до самой спины. Кудрявый, длинноволосый малыш, отлетел примерно на два метра. Из его шеи, ушей, носа, и наполовину отлетевшей нижней челюсти хлынула кровь. Остальные дети, увидев это, крепко обнялись вместе и уткнулись головами в землю. Они так сильно тряслись, что это видно из далека.

Среди всего переполоха, на них никто не обращал внимания. Глэйсон испуганно посмотрел на Мохаммеда. Тот невозмутимо шёл вперёд.

– Это недоразумение. Совсем распустились.
– оправдывается перед ними араб. Бросающий в дрожь, насыщенный музыкальный ритм заставлял потерять реальность. Одна из женщин, в длинном чёрном платье и блестящей, усыпанной драгоценностями короне, медленно проходила мимо. Она то и дело двоилась в глазах, от каждого звука, её искажало, в кольцо. В нос ударил приятнейший аромат. Он чем-то напоминал смесь цветов и расслабляющих всё тело феромонов. Завихряясь, пыль начала подниматься вверх. Её песчинки блестели, как капли расы. Мимо проходили белые роботы или люди, в фантастически сложной броне. Продолговатые головы и ровные черты, напоминали многоугольник с острыми гранями. Из подбородка, в разные стороны расходились множество чёрных шлангов или верёвок. Сплетаясь между собой, они образовывали странные, тонкие руки, в которых держали мобильные устройства, в виде трёхмерных изображений. Туловище плавно утоньшалось, образуя длинный хвост, на котором, извиваясь по сторонам, они ползли, как змеи. Немного выше, блестящая пыль формировала шелковистое, полупрозрачное разноцветное одеяло, развивающееся по ветру словно лёгкое пёрышко. Невысокие, пышные, деревья с бордово матовой листвой, шевелили листьями немного неестественно. Подойдя ближе, с него улетели огромные бабочки. Дерево полностью состояло из них. Теперь оно исчезло. Во время полёта бабочки меняли окрас в ярко-жёлтый цвет. Через несколько метров, они сформировали почти такое же дерево, с густой жёлтой листвой. Рядом сидели легко одетые маленькие дети. Они были в простых шортах и футболках. Держа в руках огромные раскрытые книги, они медленно оторвали свои взоры в сторону проходящих мимо гостей. Перед ними стоял мужчина, тоже с книгой, в длинной бардовой куртке-плаще. И длинными, зачёсанными назад, чёрными волосами. Опустив её вниз, он провожал взглядом. Сэм попытался заглянуть в содержимое книг. Там всё было на арабском языке. Вдруг знаки быстро помутнели начали двигаться по бумаге, словно это экран какого-то устройства. Они приняли вид математических символов и алгоритмов, графиков и матриц. Широко улыбаясь и безумно дико смотря в глаза Сэму, дети, будто в замедленной съёмки захлопнули свои книги. Сэм в ужасе повернул голову в право, посмотрев на Глэйсона. Но там был Мохаммед. Тогда он быстро повернул голову влево. Там тоже шёл Мохаммед. Сэм хотел было снова посмотреть вправо, но чудеса, происходящие в небе, отвлекли его. Очень медленно и плавно, гигантский, летящий белый конь, символично подогнул свои передние копыта. Белый, пышный хвост был особенно сияющий. Зелёные блески, словно изумруды плотно покрывали его. Две ленты, тянущиеся из гривы далеко за ним, развивались, словно чёрная, бурлящая жидкая нефть. Далеко за ней, струя жидкости образовывала гигантский, кипящий шар, парящий в паре метров от земли. От этого шара выходил ещё один поток. Будучи продолжением нефтяной дорожки, он присоединялся к кончику сабли одного дирижировавшего ею мужчине. Широко расставив ноги и слегка подгибая одно колено, он будто слегка пританцовывал. Одетым в жёлтый корсет, с сильно вытянутыми и заострёнными плечами, он напоминал сказочного рыцаря. Струя вязкой жидкости извивалась так, как он махнёт своим мечом. В дали от него, небо украшено яркими ступенями. Два лестничных пролёта, направленные от земли до самых небес, то исчезали, то появлялись заново. По ним спускались причудливые создания, похожие на людей. Вдруг две лестницы начали сплетаться друг с другом. Пересекаясь, кривые, синусоидальные пролёты, симметрично создавали иллюзию сцепленных, движущихся вверх колец. Возле первого подвижного небоскрёба, один из шейхов вплотную подошёл к Сэму, который пытался прижаться к стенке, чтобы уступить, увлёкшемуся в танце мужчине, но тот прижался к стене ещё сильнее. Проходя мимо друг друга, они чуть было не столкнулись. Шейх медленно разлился вдоль стены, прозрачно-чистой водой. Его брызги потихоньку обтекали окружающие препятствия, в том числе Сэма, и обратно превращались в человеческий облик. Оглядываясь назад, Сэм чуть не споткнулся о быстро покатившиеся в несколько рядов со всех сторон камни, формировавшие громадное здание прямо у них на пути. Это здание завораживало своим видом. За мгновение вытянувшись до небес, оно стояло неподвижно, заостряясь на конце. На примыкающих башнях вспыхнули огромные зелёные, жёлтые и розовые огни. Широкие сады, из цветов и виноградников, словно длинные ленты, быстро тянулись к высотке. Замыкаясь, будто лучи огромной звезды. Арочные, заострённые окна, обвились ярким светом, тысячи огней, проходящих возле каждого контура мега сооружения, сделали его настолько ярким, что невозможно было что-то увидеть выше двадцати метров, трёх огромных этажей. По всему периметру стен, из дома вылезли толстые, но не очень длинные, чёрные, заостряющиеся на концах щупальца. А ногромный шпиль, закрутился, как червь, обволакивая и закручивая небо, словно розовую простыню, образуя тёмные складки и большие воздушные узлы. Сэм хотел войти в это здание, и уже в упор приблизился к переливающемуся тонкими, синими, извилистыми линиями, будто током, высоченный, пустой дверной проём. Однако голос Мохаммеда сзади остановил его:

– Это "Новый аль-Харам".
– Сэм резко обернулся.
– Незыблемая жемчужина наших краёв. Но, нам не сюда.
– Глэйсон топтался рядом с остановившимся арабом, широко открывая рот и задирая голову, он был на своей волне, пытаясь понять, хоть что-то происходящее.
– Позже мы вернёмся сюда.
– С таким же серьёзным лицом продолжил Мохаммед. Сэм торопливо вернулся назад. Они повернули в сторону старых, каменных домов, которых, казалось, до этого не было вообще. Ничем не примечательные постройки, ветхие сараи и много автомобилей - то, что ожидало их на месте прибытия. Автомобили были в основном гражданские пикапы. В их кузовах стояли пулемёты. Всюду мельтешили люди. Такое чувство, что они попали на какой-то рынок. Крики, стоны и вопли, быстро дали понять о происходящем. Одетые в чёрную военную экипировку мужчины с автоматами Калашникова, то и дело куда-то постреливали. На них одеты толстые бронежилеты. По всему периметру которых, торчат выпуклые карманы, возможно для боеприпасов. Чёрные маски с вырезами для глаз и рта. Чёрные широкие штаны и берцы. Эти люди пугали остальных. Они громко ругались, заставляя что-то делать.

– Осторожней.
– сказал Мохаммед.
– Не наступите на головы, возможно, они ещё чувствуют боль. Сразу посмотрев вниз Глэйсон и Сэм замерли на месте. Зарытые в песке по горло люди, были изуродованы до неузнаваемости. На их лицах виднелись не совместимые с жизнью ссадины и ушибы. Судя по кучам кровавых, небольших камней, лежащих по близости, напрашивался вывод, что они были закиданы ими. Глэйсон попытался убежать от этого места, но, наткнулся на кучу отрубленных голов. Они были всюду. Десятки, а то и сотни штук. Все головы свежие. Несмотря на жаркую погоду, не было даже намёка на трупный запах. Остановившись, в ужасе, он осматривал происходящее. Солдаты в чёрном, похожие уже не на боевиков, как те, что издевались над детьми, а на хорошо снабжённых профессионалов. Они рубили головы на лево и на право. Кровяные фонтаны разрезанных шей, усыпали всю дорогу. Здесь не было зданий. Это скорее похоже на окраину города - на площадь для казней. Каков был ужас Глэйсона, что обезглавливание, оказался самым гуманным способом убийства в этом месте. Слева, чуть подальше от него стояли деревянные столбы. Их было около тридцати. К столбам, с поднятыми руками, были привязаны люди. Они вопили от боли. Рядом с ними копошились дети. От совсем маленьких, до юных подростков. Эти дети будто обнимали их.

– Что там происходит?
– спросил Глэйсон у Мохаммеда.

– Каннибалы.
– спокойно ответил он.

– Вы издеваетесь? Зачем вы позволяете им есть людей заживо? К тому же, они скованны в кандалы. На них наставили автоматы. Вы можете убить их в любой момент!
– вышел из себя, преградив путь Мохаммеду Глэйсон.

– Ты прав. Но они не заслуживают простой смерти.
– по-прежнему спокоен странный араб.
– Видишь ли, в Исламе не приветствуется Каннибализм, а эти выродки пожирают своих родителей.
– Один из молодых людей, плотно прижавшийся к привязанной женщине, громко кричал. К нему подбежали два солдата в чёрном. Один схватил его за руки сзади и оттащил назад. Второй, неторопливо, острым ножом, вырезал кусок плоти из области живота женщины. Он подошёл к ревущему парню и с силой стал пихать этот кусок ему в рот.

– Зачем ты врёшь нам!
– почти плача психанул Глэйсон.
– Разве не вы заставляете их поедать друг друга?
– Парня ткнули головой в кровавый живот матери, подняв за волосы его голову к верху. Второй запихал свою руку ему в рот и пальцами вытащил язык. Он начал елозить им по оголённой плоти женщины. Визжа, как свинья, не по своей воле, юноша лизал сырое мясо уже умирающей матери.

– Отвалите твари!
– из раза в раз невнятно скулил он.

Щёлкнув пальцами, Мохаммед молча показал в правую сторону. Там стояла большая клетка, в которой сидели и о чём-то умоляли голые женщины и мужчины. Один из чёрных солдат подошёл к решётке с горящим факелом и закинул его во внутрь. За считаные мгновение люди воспламенились. Они упали на землю и заорали во весь голос. Вся почва, внутри клетки была пропитана горючим. Через несколько секунд решётку открыли. Туда забежали двое мужчин с болонами огнетушителей. Сильным напором белой пены, они потушили страдальцев. - Арау, Анамаа!
– тонким и охрипшим голосом гаркнул огромное создание, похожее на огра. Это один из надзирателей. Он махнул рукой, будто кому-то дал старт. Из толпы суетящихся людей вырвались пять гигантских, лысых, розовых собак, размером со взрослых быков, по цвету они очень походили на поросят. Но их тела были мускулистыми и рельефными. Вместо носа у монстров были свиные пятаки. И правда, очень похожие на свиней. Их передние лапы, тоже были не собачьи. Они заострялись, как кинжалы, больше напоминая немного изогнутый, длинный птичий клюв, чем когти или что-либо ещё. Скорее это полу свиньи, полу собаки. Очередные генетические творения Биоэнергетик. Бешено подскочив к бессознательно лежащей женщине, не обращая не на что внимания, они разорвали и съели её вместе с костями, меньше, чем за минуту.

– Альхамдулилльах. По воле всевышнего, они получают то, что заслуживают.
– Начал Мохаммед. На его правой руке, от куда не возьмись, уже сидела большая птица. Это был сокол. Спокойный и непоколебимый, будто каменная скульптура.
– Думаете, мы беспричинно трогаем невинных? Это потерянные люди. Это самые ничтожные создания, по вине которых, человечество обречено на исчезновение. Иншалла, они не попадут в рай. Ибо законы шариата не писаны. Они созданы великим Аллахом, и мы пророки, расписались сущностью своей, как свидетели междумирия. Судный день неизбежен. И в этот день, все вы ждёте чуда. Не напрасно. Мы вернулись, чтобы начать всё с начала.
– Сэм удивлённо посмотрел на него, затем на Глэйсона. Быстро улыбнувшись, для вида, он испуганно ответил Мохаммеду: