Предел воображения

– Не напрасно для кого?

– Для избранных. Шариат ни есть смысл вашей жизни, а значит вы неверные. Вы не убиваете ослушавшихся людей, не направляете оступившихся, на путь истинный, во имя Аллаха, значит вы неверные.
– Остановился на месте странный мужчина, обосновывающий всё происходящее безумие, исключительно религиозными мотивами. И, судя по всему, считает это не просто нормальным, но и обязательным каноном жизни. Какой-то худощавый, как скелет, чёрный мужчина в грязных тряпках, вместо трусов, поднёс ему красивый, блестящий меч, с золотой рукояткой. Встав на одно колено и отпустив лысую голову вниз, он поднял саблю, похожую на сувенир ручной работы обоими руками к рукам аль-Бальхира. Птица улетела с его руки, и он медленно взялся за меч, крепко обхватив его рукоять. Сначала держал его на уровне груди, внимательно рассматривал и вращал из стороны в сторону, потом, погладил острый кончик, подушечкой указательного пальца другой рукой и впервые улыбнулся.
– Хотите доказать обратное? Давайте, просветите меня. Вам не искупить грехи, тогда может возьмёте на себя ещё немного? Не могли бы вы выполнить одну просьбу? Отправить на суд к всевышнему несколько шайтанов. Эта грязная работёнка, вам к лицу.
– Перед ними сидели на коленях несколько сотен связанных людей. Они прикованы к длинным, протянутым между большими палатками стальным прутам. Их рты заклеены какими-то чёрными, широкими лентами. Неподалёку подъехали два пикапа. Они с верхом наполнены солдатами, в простом песочном камуфляже, напоминающих боевиков. На шеи каждого висел калаш. Быстро спрыгнув с автомобилей, они то и дело постреливали в людей. Один из них поссорился с каким-то мужчиной, в гражданском. Затем, резко подняв автомат, в упор стрельнул ему в голову. Тот отлетел, но продолжал шевелиться. Возле него собралась толпа. Они удивлённо-восторженно смеялись и переговаривались друг с другом. Присев, один боевик начал лупить, чудом выжившего, ладонью по голове. Потом, он похоже засовывал свой палец, в его продырявленный череп. Вокруг головы уже натекла лужа крови. Увидев это Сэм в отчаянии сморщился и быстро отвернулся. Судя по его лицу, он не хотел находится здесь не секунды.

– Возьми это.
– Даёт меч Глэйсону Мохаммед.

– Что это?
– он пятится назад.

– Ты должен убить несколько ублюдков. Я скажу, когда хватит.

– Нет! Это... Что мы здесь делаем? Мы пришли не за этим. И я не чего не должен вам мистер.

– Пойми же, это нелюди. Это - свиньи.
– Он отпустил меч вниз и подошёл к связанным пленникам.
– А знаешь, чего хотят свиньи? Правильно. Чтобы их зарезали. Нужно уметь различать людей, от их оболочки. Это всего лишь оболочки. В них нет ничего человеческого. Прислужники шайтана. Сейчас или потом, они отправятся туда, от куда пришли. Их место в аду.
– Под звуки автоматов и хруст рубящихся голов на дальнем плане, Мохаммед присел на корточки перед рядом сидящим человеком. Раздался грустный, но внушающий надежду мужской голос. Это была песня на арабском языке. В ней отчётливо восхваляли Аллаха. Звуки песни подхватила музыка. Она исходила отовсюду. Глэйсон Засуетился. Он пытается уйти от сюда, но у него не хватает смелости. Под милосердную мелодию аль-Бальхир схватил за щёки голову неизвестного, белого мужчины. Он смотрел невероятно пронзительным взглядом, словно читал все его грехи. Встав на ноги, он быстро попрыгал вдоль ряда из десяти человек. Сильнейшими ударами вонзая меч в шеи каждого из них. Лезвие проходило сквозь горла. Жертвы падали, захлёбываясь кровью. Некоторые звонко булькали, издавая крики, прямо через свою дырку.

– Это же безумие.
– схватился за открытый рот одной рукой Глэйсон.

– И это не Спарта.
– не менее ошарашено продолжил Сэм.
– С окровавленным мечом Мохаммед неспешно вернулся назад. Он брезгливо вытер его рукой и не стесняясь обмазал об одежду Глэйсона.

– Этот грех я передаю тебе. Прямо от сердца отрываю.

– Что вы творите!? Сумасшедший! Это же не гуманно. Это не толерантно! Это...
– Страшная картинка, всплывшая перед Сэмом, заставила его содрогнуться, как никогда раньше. Из туловища Глэйсона вылезли человеческие руки. Их было около десяти. Все они лезли ему прямо в лицо. Впившись прямо в глазницы, они выковыряли глаза и с силой вырвали их вместе с мышечными связками и глазными нервами. Кровь хлынула из свежих отверстий. Глэйсон бешено заорал. Другие руки тянули ему верхнюю и нижнюю губы. Они постепенно рвались, как резина. Оттуда слабым напором выдавливалась алая кровь. Затем пальцы просто впивались в кожу лица, глубоко внедряясь, как дрель, они пронзили обе щёки. Сэм в ужасе посмотрел на Мохаммеда, затем снова на Глэйсона. Он не мог сказать не слова. Его словно парализовало от увиденного.

– Блудный шакал. Нельзя произносить столько нечестивых слов одновременно. Это святое место. Оно может убить вас за такую дерзость.
– Глэйсон упал на землю и продолжал умоляюще кричать:

– Пожалуйста, не надо! Остановись, умоляю!

– Может хватит.
– наконец сказал Сэм.

– Я ждал, когда ты скажешь это.
– Не оборачиваясь назад, Мохаммед пошёл куда-то дальше, по кровавой почве. Чужеродные руки быстро залезли обратно в тело. Раны мгновенно затянулись. Глаза и губы появились на месте. Кровь исчезла. Глэйсон бешено выставился на Сэма и запыхавшись, пытался понять, что произошло. Он начал ощупывать каждый сантиметр своего лица. Быстро осмотрев своё туловище, его футболка осталась разорванной. Он психованно снял её и выкинул в даль. Затем быстро начал ощупывать всё тело и ноги.

– Что смотришь?!
– крикнул он на Сэма.
– Думаешь мне было весело? Я только что испытал боль, которую до этого никогда не испытывал.
– Глэйсон подскочил в упор к брату и тяжело задышал ему в лицо: - Слушай. Это выходит за все рамки... Я не подписывался на такое. Что вообще здесь происходит!? Какого хрена из меня что-то вылезло? Как ты, великий программист, объяснишь мне такое, а? Шарвей скрывают от нас слишком много.

– Я думаю дело не в Шарвей.
– вдумчиво кивал головой Сэм.

– Даже если так. Это уже не важно... Я ухожу. Прямо сейчас. Ты со мной?

– Я должен остаться.
– посмотрел ему в глаза сожалеющий брат.
– Я должен разобраться с этим. Я чувствую, этот парень покажет мне нечто невероятное.

– Он скормит тебя свиньям и заставит при этом читать Коран, вот что он сделает с тобой.

– Ошибаешься.
– осторожно обняла слева Глэйсона рука Мохаммеда. Тот вздрогнул и сразу замер в страхе. Он не ожидал увидеть его здесь. У Глэйсона пересохло в горле. Он не стал оправдываться перед Арабом и осторожно повернув к нему голову, вежливо обратился:

– Вы не против вывести меня от сюда? Я не имею возможности больше находиться здесь.

– Конечно. Ты и не нужен мне.
– сильно хлопнул его по спине Мохаммед.

– Иди к тому большому генератору.
– он показал на огромную стальную, прямоугольную высотку.
– Выбирай любой Летатель и проваливай.

– Отлично.
– Глэйсон попятился в сторону вышки, провожая взглядом Сэма, будто надеялся, что тот побежит за ним. Отвернувшись, он лёгким бегом отправился в указанное ему место.

– Надеюсь, ты не обманул его?
– спросил Мохаммеда Сэм.

– Не для глупца, нет смысла в обмане, когда тот не несёт никакой выгоды.
– двинулся с места по-прежнему спокойный араб, через узкий переулок двух неприметных бараков, в сторону городского центра.

– Ты специально хотел избавиться от него?

– Нет. Это всего лишь стечение обстоятельств. И потом, ты был прав. Я покажу тебе очень интересные вещи. Не каждый сможет оценить их прелесть и божественную красоту. Ты. Только ты способен сделать это, мой мальчик.
– Другим путём они вышли к центру города. Оазис небоскрёбов и множества других странных вещей, вновь окружил их, как райское блаженство. Здесь не было ни солдат, ни людей. Никаких страданий и примитивных убийств. Это место вводило в психоделический транс. Оно заставляло потерять реальность даже всё повидавшего за свою жизнь Сэма. Как бы он не пытался игнорировать происходящее, его широкое воображение не могло не восхититься увиденным. Теперь здесь ни души. Но многообразие завораживало собой больше, чем когда-либо. Проникая в каждый объект и в каждое движение, он будто проник в параллельную вселенную. Прямо у них на пути начал проявляться человеческий силуэт. Он был не один. По краям от него шли несколько неприметных людей. Их странные, размытые движения не позволяли определить до них расстояние. Только что пустые улицы, усыпались чудесными красочными картинами. Некоторые небоскрёбы начали ходить. Они как гармошка разжимались с одной стороны, затем сгибаясь дугой, переступали своим верхом на землю и сжимались для следующего шага. Симметрично перемещаясь от одного конца к другому, они принимали формы разноцветных узоров. В некоторых местах резко провалилась почва. Как будто началось мощное землетрясение. Но, в других местах, наоборот, выросли бугры. Земля, будто превратилась в кисель, и плавно двигалась от холмов к низменностям. У них на глозах, образовались горы, или холмы. Они медленно перетекают. Сливаются и разъезжаются. Это чудо, никак не укладывалось в голове. Вдали на горизонте, виднелся водопад. Его вода поднималась вверх. А рядом рассеивался серый туман с яркими, как искры, белыми блесками. Происходящие здесь вещи, заставили бы потерять рассудок самого отъявленного атеиста. Но, путь их ещё не закончен. Сэм с Мохаммедом направляются в то самое здание, в которое раньше Сэм уже хотел войти. Часовня "Нового аль-Харама". Странный силуэт, как тень перед глазами, подогнув одну ногу и широко раскрыв руки, медленно взлетел вверх. Всё начало резко трястись. Сильно наклоняясь вниз, при этом размашисто тряся телом, люди мгновенно меняли свои позиции. Не поворачиваясь, они двигались в том же направлении то боком, то передом, то уже задом. Очень резко, амплитудно-размашисто, несинхронно махая руками, вверх и вниз, это походило на поклоны. А точнее, на очень странные, трясущиеся быстрые полу поклоны. Внезапно, все конечности парящего в воздухе человека начали удлиняться. Из них исходило, что-то неровное, похожее на формы других живых существ. Сперва это были змеи, затем ящеры. Потом львы и жирафы. Каждый последующий, словно вылезал из пасти предыдущего. По ходу удлинения, силуэт стал вращаться. Его руки и ноги, состоящие из разных, вылезающих друг из друга животных, заплетались вокруг него и тянулись к земле. Там, дёргающиеся люди постепенно растеклись, образуя большую прозрачную лужу. Земля вокруг Сэма растрескалась. Огромный кусок почвы, по которому он шёл, внезапно взлетел вверх и плавно поплыл по воздуху, почти как ковёр самолёт. От испуга, повернувшись назад, он не увидел Мохаммеда. С неба начали падать небольшие камушки. Они засверкали, словно драгоценности. Снизу, тоже поднимались такие же блёстки. Они летели ото всюду. Из стороны в сторону, по прямой, по кругу. Это невероятно. Все камни превратились в золотые монеты. В этом месте, будто не работает гравитация. Сэм увидел большие деревья, на парящих в воздухе островах. По одному из островов бежал свирепый тираннозавр - давно вымерший хищник. Прямо перед носом пролетел человек, похоже, что вверх ногами. Это была женщина, в красочной, яркой парандже. Она словно плыла по небу. Её наряд так прекрасен, что Сэм долго рассматривал его. От каждого движения, платье менялось. Оно вытягивалось, сгущалось, как-то закручивалось. Будто состояло не из ткани, а из клубов густого дыма. Отдаляясь на значительные расстояния, пар превращался в бумажные, денежные купюры, тускло зелёных, красных и фиолетовых цветов. Они не падали, а просто крутились и медленно летали из стороны в сторону. Внизу, Сэм увидел небо, а вверху - землю. Он удивился. Оказывается, всё это время, он был вверх тормашками, а не женщина. Слева от него, шёл Мохаммед. Он появился внезапно. Сэм даже не понял, что идёт уже вместе с ним по ровной почве. Серая земля под его ногами, начала наливаться ярким белым цветом. Исходя от него, пространство быстро заполнялось чудными красками. Всё вокруг резко изменилось. Со всех сторон выросли стены. Потолок окрасился в синеватое, звёздное небо. Они находились в помещении. Бесконечно большом и просторном. Вытянув руку вперёд, ладонью к верху, от Мохаммеда, быстро пронеслась, прозрачная волна, слегка искажавшая вокруг пространство, повсюду раскинулись пышные, зелёные сады. На деревьях и кустарниках, росли огромные фрукты. Они срывались сами по себе и медленно летели по воздуху. Под ними образовалась громадная, полупрозрачная скатерть. У неё не было видно, ни конца, ни края. Все фрукты, падали в красивую серебряную и хрустальную посуду, которая появлялась, как только еда сближалась со складчатым покрытием ткани. В полёте, овощи успевали нарезаться на дольки. Разные люди, по не многу пробовали это кушанье. Они одеты, как персонажи из восточных сказок. Все женщины были в ярких платках или хиджабах. Мужчины в широких, будто ватных штанах, и красных, синих, зелёных плащах, с золотыми швами и декорациями. На их головах пышные, белые шапки, в виде намотанной, в несколько слоёв материи. Перед Сэмом стоял длинный узкий стол. На нём огромные железные чаны, похожие на тазы. В них кипела вода. Заглянув в одну из кастрюль, Сэм увидел там варящегося, клубком свёрнутого человека. Это супы. Супы из людей. Большие палки залетели в кастрюли, и начали разделывать мясо. Странно, но это не выглядело ужасно. Все ёмкости резко опрокинулись. Стены здания вновь исчезли. Под ногами Сэма сгустились облака. Он продолжал лететь на маленьком земляном островке. Облака внизу растворились. Это был пар, кипящей воды. Огромная лужа сильно увеличилась в размере, затопив всё вокруг. В её отражении стояло множество верблюдов. Быстро подняв свой взор, вместо людей, Сэм увидел стадо верблюдов. Они шли на том же месте, где и люди, и очень странно дёргали шеями, приседали и мгновенно меняли позиции. Окружающие звуки, мелодично сочетали в себе неожиданный контраст. Вдруг верблюды начали терять свой облик. Они расширялись, как лепёшки и сужались обратно. Некоторые превратились в овальные, как воздушные шары, прозрачные пузыри. Они взлетели к Сэму и кружили возле него. Лопаясь, разлетаясь в яркие, разноцветные искры, и появлялись снова. В отражении пузырей, размером с человека, Сэм видел лица незнакомых ему людей. Они выражали абсолютно разные эмоции. Одно лицо улыбалось, второе хмурилось, третье бешено кривлялось, четвёртое плакало, пятое смущалось, шестое, словно картинка, без эмоционально наблюдало. Почти синхронно марширующие верблюды, так же синхронно, потеряли естественный облик. Сильно искажаясь, сначала могло показаться, что из их задней части туловища вырастали хвосты, как у скорпионов. Но это были человеческие руки. Как будто много людей выползали из задней, расширяющейся, как конусовидная торпеда части, согнутого в бублик от сильного искажения, тела пустынного животного. Сильно загнутые локти и бледные, голые руки, будто цепляющие друг друга - всё, что было видно в этой каракатице. Бугристый горб, напоминал маску человеческого лица, желтовато-коричневого цвета. Он пузырился в быстро искажающихся красках. При каждом движении облик верблюдов сильно менялся. Теперь всё его тело, полностью состоит из ползающих человеческих рук. Они по-прежнему вырастали сзади, размазывались по земле, в виде жидкой слизи, так, что все пальцы сливались друг с другом. Затем вся масса перемещалась одном направлении, как мягкий катящийся ком, с исчезающим передом и нарастающими руками. Принцип перемещения чем-то похоже на гибкие небоскрёбы, но всё же по-своему уникален и причудливо необычен. Наконец, Сэм оказался у дверей того самого завораживающего здания. Оно медленно появлялось у него под глазами, будто накладывалось поверх существующей картинки. Мохаммед шёл рядом. Они вместе вошли через открытый дверной проём в стену скрытого комплекса грандиозной мечети. Внутри, огромного, прекрасного зала, со стеклянными перегородками первого этажа, раздавалась музыка, будто где-то поблизости ночной клуб. Странные люди, расступались перед ними. Сэм обратил внимания на одну из женщин. В длинном, чёрном платье с большим разрезом и чёрной парандже, в виде двух больших лепестков, немного торчащих вверх, как заячий уши. Явно выделяется среди остальных, бесправных самок. Её волосы были аккуратно завёрнуты и прикрывали всю голову с верху. Однако вперед была вынута чёрная коса волос. Длинною до пояса, она ложилась на её правое плечо. Медленно, прижимаясь к стеклянной стене, она подогнула левое колено, поставив на стену полностью усыпанный белыми, мелкими драгоценными камнями туфли на широком каблуке. Её стройная нога выставилась из разреза длинного платья. Капельки пота или воды были по всему её лицу. Смотря прямо в лицо Сэму, девушка так же медленно, держала два огромных, поистине впечатляющих, золотых пистолета, направленных вверх. Это длиннющие стволы Smith &Wesson Model 500. Она постепенно скрещивает руки на уровне груди, из положения прижатых к телу, согнутых локтей. Безобидно направляя большие дула вверх, девушка даёт понять, что настроена мирно. Наклоняя голову и смотря, слегка подведёнными глазами из-подо лба, её ноздри то расширялись, то сужались. Ей словно не хватало воздуха. Пройдя её, Сэм перевёл взор на стоящего дальше мужчину. В нарядном, длинном белом пиджаке с разрезом сзади и толстыми золотыми нитями, продетыми вместо пуговиц вдоль всего тела, как на старинных генеральских кителях. Его чёрные волосы тянулись высоко вверх. Скручиваясь и слегка ложась на бок, они заставляли обратить на себя внимание. Мужчина был так же в мелких капельках, медленно стекающих по всему его гладкому лицу. Держа в одной руке декоративную рукоятку, с кастетом из которого торчали серебристые иглы, он осторожно, неспешно заправлял длинный меч в очень красочный, мраморный чехол. Войдя в огромный дверной проём из множества, будто наложенных друг на друга колонн и заостряющейся аркой, они напоминали готический стиль. Мохаммед и Сэм вышли на маленькую, ограждённую перилами, в виде толстых продольных труб, узкую, но длинную площадку. Она окружала гигантское помещение в несколько этажей. Музыка, будто изменилась и тут же обрела свои очертания. Затем она усилилась, будто кто-то добавил громкость. При этом, она не потеряла чёткости и глубины звучания. Внизу проходил грандиозный концерт. Тысячи людей ликовали группе нескольких причудливых танцоров на высокой сцене. Эта песня очень старая, но Сэм уже слышал её раньше. Худощавый парень в белом пиджаке, белой шляпе и чёрных брюках, с болтающимися блестящими цепями на одной ноге, держал микрофон у своей головы.

– Майкл Джексон?
– в недоумении спросил Сэм, глядя на Мохаммеда.

– Прямиком из восемьдесят девятого.
– не отрывая взгляда от сцены, ответил он. Будто ком в горле, Сэм с трудом проглотил слюни. Они продолжили смотреть выступление. Это была песня Smooth Criminal (Гадкий Преступник). За сценой, зал заполняли тысячи людей. Они ликовали и радовались, махая руками и головами. Из далека, их не очень хорошо было видно, однако Сэму удалось рассмотреть некоторых из них. Они одеты в простые водолазки или джинсовые жилетки, широкие брюки и, в основном все, и женщины, и мужчины, с длинными, пышными волосами. У некоторых, будто птицы свили гнездо на голове, у других кудрявые, высокие волосы напоминали грибную шляпку, тогда, как голова и шея походила на ножку. Зрители были уж слишком восторженные. Сегодня, такой массовый восторг можно увидеть только в психушке. Внешний вид и поведение людей, определяли их временную принадлежность. Мохаммед стоял с гордо поднятой головой. Потом он медленно повернулся и поднял свою ногу. От ботинка отлетела маленькая крошка грязи. Она летела вверх, пока не стукнулась о железный бордюр. Араб сделал шаг. По его одежде пошла волна, от тяжёлого соприкосновения ноги с полом. Затем Сэм пришёл в себя и быстро двинулся вслед за ним, не обращая внимания, на тонкую, обворожительно звучащую, а местами искажённую, зомбирующую песню.

– А все эти люди?
– вдумчиво осматривая толпу спрашивает Сэм.
– Они тоже из восьмидесятых?

– Разумеется.
– Повернув голову, Мохаммед шёл вперёд, держась одной рукой за перегородку. В дали виднелся один маленький дверной проём.

– Как вам удалось создать такую голограмму? Это невероятно. Такое я видел только на Терраро. Мои похвалы вашим программистам. Это ж сколько информации надо обработать? Я бы и за два года такого не сделал.

– Если бы это была голограмма. А за похвалы спасибо.
– он остановился у дверного проёма, повернувшись к нему спиной.

– Это не голограмма? Что же тогда?

– Это концерт Майкла Джексона. Я не особо его люблю, ведь он даже не мусульманин. Но те люди очень любят его.
– Он помахал назад через плечо, большим пальцем, сжатой в кулак руки, в дверь другого помещения.
– Они просто не могут без него жить.
– Сэм молча смотрел на него. Войдя в следующее помещение, которое оказалось таким же громадным, как предыдущее, они шли в сторону большого, парящего в воздухе штуковину, похожую, а ромб. Он походил на две четырёхугольные пирамиды, соединённые своими основаниями. Оставаясь неподвижной, все жёлтые стены светились большой исламской символикой, белого, красного, синего и зелёного цветов. Неподалёку от пирамиды, ближе к ним, так же парил в воздухе, и медленно вращался вокруг одной оси, по высоте - огромный тускло-жёлтого цвета полумесяц и по той же оси, но в противоположную сторону, с той же скоростью, вращалась пятиконечная звезда. В отличие от прошлого зала, в этом, железные пешеходные пролёты были протянуты по всей площади помещения, как решётка, пересекая друг друга в нескольких местах. Они шли вдоль всех стен и в центр, в том числе прямо к огромной фигуре. Мохаммед шёл по направлению к ней. Сэм не спрашивал, куда они идут, а просто молча следовал за ним. Откуда-то раздавались стоны. Это было эхо, исходившее от плотных стен. По пути Сэм осматривал всё вокруг, пытаясь найти источник отдалённых человеческих воплей. Взглянув под ноги, он увидел массу людей. Они были невероятно далеко внизу. Только сейчас, он понял, насколько же это помещение больше предыдущего. На глубине не меньше пятидесяти метров, они будто сидели в освещённой пропасти. Теперь очевидно, что вопли исходят оттуда. Люди быстро мельтешили. Их никто не трогал. Никакого физического воздействия. Они будто не замечали некого вокруг. Катаясь по полу и судорожно дёргаясь, их поведение походило на припадок эпилепсии. Крепко держась обоими руками за перегородку, Сэм остановился, немного наклонившись вперёд.