Предназначенная для крылатого лорда

Горько сознавать, что эти бедняжки и правда всего лишь товар. Племенные кобылы, чья участь — рожать детей, пока есть такая возможность. Даже думать не хочется, что с ними делают потом! Надеюсь, позволяют мирно дожить остаток дней, а не убивают, как старых и больных животных. Слышала, что аристократкам в этом плане уготована более щадящая участь. Они считаются женами, и потому с ними обращаются с чуть большим уважением. Только это мало радует!

Меж тем как эти мысли хаотично проносились в голове, отец произнес:

— Я лично встречался с лордом Даргоном, чтобы обсудить этот вопрос. Он убедил меня, что с тобой будут обращаться со всеми почестями, подобающими аристократке. Он выдаст тебя за кого-то из своих эртов. Да и вообще пообещал прибыть лично и познакомиться с тобой, чтобы убедить в безобидности своих намерений. Хотя, думаю, ему просто любопытно взглянуть на «предназначенную», которую так настойчиво скрывают от посторонних глаз. Обычно ведь родители, даже аристократы, заинтересованы пристроить дочерей настолько выгодно. Не им ведь придется в этом случае отдавать жениху приданное, а выкуп платится семье невесты. Притом немалый. И у девушки даже есть выбор, какой клан инваргов предпочесть. Правда, не в твоем случае, учитывая особые обстоятельства. Как только я дам официальное согласие, заверенное императорской печатью, отдать тебя в гнездо Даргонов, он напишет бумагу, где откажется от всех претензий к Вестеру. Более того, покроет все долги и даже даст некоторую сумму сверху.

Накатила какая-то опустошенность. Осознавать, что меня попросту продали, было мучительно!

И в то же время я не могла винить отца. В кои-то веки он проявил практичность. Что ждало бы нас всех, если бы не принял предложение крылатого лорда? Вестер бы погиб на дуэли, все наше имущество ушло с молотка, а отец угодил в долговую тюрьму.

А я… О том, что ждало бы меня, лучше не думать. Вряд ли бы Фидеры согласились на брак сына с девушкой из опозоренной семьи. И вполне возможно, что когда осталась бы без защиты, все равно оказалась бы у инваргов! Только на куда менее выгодных условиях.

В таких обстоятельствах пожертвовать лишь мной — самое правильное решение. Только пока эмоции мешают это осознать.

К глазам подступают предательские слезы, а сердце сдавливает тисками. И вид отца, терзающегося из-за собственного выбора, только добавляет душевных терзаний.

— Может, твой будущий муж окажется вполне достойным, — произнес он тихо, а потом не выдержал и опять опустил голову на руки. Его плечи затряслись от рыданий. — Прости меня… Прости, если сможешь…

Ни слова не говоря, я поднялась с места и двинулась к выходу. Просто не смогла сейчас что-то сказать, как-то утешить отца. Впервые была не в состоянии показывать себя сильной и уверенной.

Мне было плохо. Настолько, что хотелось спрятаться от всех и никого не видеть. Хоть на время. Пока не смогу смириться и принять то, что мне предстоит.

ПРОДА 2.1 от 19.02.2020

ГЛАВА 2

Музыка лилась из-под моих пальцев рокочущим потоком. Неудержимым, мятущимся, бурным. Тот ураган, что царил внутри, выплескивался наружу, находя воплощение в звуках. Казалось, по комнате проносится гул бушующей стихии.

Темп все усиливался, набирал оборотов, доводя до исступления и меня саму. Я стала частью музыки. Жила и дышала ею, не в силах ни на миг оторваться от инструмента. Ничего не видела и не воспринимала вокруг, будто находясь в трансе.

Как всегда, когда с помощью музыки выплескивала эмоции, будто переносилась в иной мир. Разный в зависимости от того, что это были за чувства.

Сейчас видела перед собой ночное море, объятое бурей, и одинокий корабль. Его, как щепку, то подхватывало на гребень волны, то с чудовищной скоростью швыряло обратно. Палубу окатывало ледяной водой, что с шипением отползала обратно в море, а потом снова заполоняла собой все.

Я и была тем кораблем. Беспомощным, жалким и маленьким по сравнению с мощью окружающей стихии. Непонятно каким чудом еще удерживалась на поверхности, сохраняя целостность. Хотя все мое деревянное естество жалобно трещало, сминаемое чудовищной силой.

Выстоять. Выдержать, несмотря ни на что. Вот главное! Не пойти ко дну, что стало бы моим поражением. Доказательством, что меня все-таки удалось сломить.

Никогда. Никому. Этого. Не. Позволю.

Снова и снова озвучивала это в музыке. Повторяла рефреном, как заведенная.

И мало-помалу буря стихала. Волны все более мягко омывали деревянные борта и, наконец, отхлынули вовсе.

Буря прошла, оставив после себя тишину и покой.

Последняя надрывная нота сорвалась из-под пальцев и затихла. А я в бессилии упала лицом на собственные руки. Содрогалась от только что перенесенного шквала эмоций.

Сейчас на смену возмущению, протесту и боли пришли спокойствие и решимость.

Я со всем справлюсь и все преодолею! Обязательно. Что бы ни готовила дальше судьба, смогу это принять и не сломаться.

Успокоившись окончательно, поднялась с места и развернулась. Собиралась отправиться спать — теперь уже вполне была в состоянии это сделать. Но тут же наткнулась на грустный взгляд отца.

Он сидел в углу комнаты, почти сливаясь с царящим вокруг полумраком. Одинокий канделябр, что я зажгла, придя сюда, не мог полностью рассеять тьму.

Как долго отец уже здесь сидит? Я ведь даже не почувствовала его прихода. Впрочем, это и неудивительно! Когда мною овладевало такое состояние, я мало что замечала. Кроме музыки и собственных переживаний.

— Извини. Я не хотел тебе мешать, — смутился барон, делая попытку подняться.

— Все в порядке, — жестом остановила его и подошла к креслу, в котором он сидел.

Опустилась рядом прямо на пол и положила голову отцу на колени. Как делала это раньше, в первые месяцы после смерти мамы. Знала, что ему от моей безмолвной поддержки становится легче. Как и мне от прикосновения ласковой руки, гладящей по волосам как маленькую.

— Ты сможешь когда-нибудь меня простить, Кэти? — срывающимся голосом спросил он.

— Уже простила, — грустно улыбнулась. — И я понимаю, почему ты принял такое решение. Правда, понимаю! По сути, другого выбора ни у кого из нас нет. Только надеюсь, — я подняла голову и в упор посмотрела ему в глаза, — что дальше ты лучше будешь контролировать Вестера. Хватит с него вольготной жизни! Пусть возвращается в поместье и учиться управлять тем, что когда-то будет принадлежать ему.

— Ты права, — голос отца приобрел твердость. — И мне тоже пора, наконец, вспомнить о своих обязанностях барона. Слишком долго позволял себе прятаться от мира. Ничем хорошим это не закончилось! Едва не потерял сына, а скоро потеряю и тебя, — он умолк и понурил голову.