Предрассудок
Шрифт:
– Но это же… Я даже не знаю, как это называется… Обман? – возмутилась женщина.
– Наверное, обман, но подумайте. Я условия отошлю.
Она прочла полученную информацию несколько раз, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы стать участником конкурса на законных основаниях, может быть, в соавторстве с Алексеем, но тщётно: выхода нет. Точнее, выход есть – воспользоваться одним из неопубликованных рассказов, переработав его, конечно, под требования положения.
Муж Галины Васильевны, узнав о её страхах, махнул рукой:
– Она ещё сомневается! Отдашь
Спустя две недели на ватсап Галине Васильевне пришло фото: смущённый Алексей с дипломом победителя литературного конкурса и сертификатом на премию. Она ответила на добрую весть смайликом и аплодисментами.
Женщина полагала, что вскоре раздастся звонок от Алексея, но телефон молчал, и на сообщение сосед по даче не отреагировал.
На следующий день муж, сочувствуя ей, мрачно констатировал:
– Похоже, кинул он тебя. Такая нынче молодёжь: не задушишь, не убьёшь!
Ей не верилось, что Алексей, милый Алексей, который прочитал её книжки от корки до корки, являлся на презентации с цветами, мог подвести, но получалось, что супруг прав.
Сосед возник на пороге поздно вечером, когда Галина Васильевна, смирившись с участью «обманутого вкладчика», заедала стресс ванильным пломбиром.
– Извините, не звонил в целях конспирации и ждал, пока деньги поступят на карточку.
Он извлёк из внутреннего кармана пиджака конверт, торжественно протянул сияющей Галине Васильевне:
– Держите на ваши мечты!
Получив желанную сумму, женщина без промедления купила авиабилеты, путёвку в санаторий и посетила издательство. Тут её ожидала поначалу, казалось, небольшая проблема: объёма рукописи на тот формат, который планировала Галина Васильевна, не хватило. Не понравилось редактору и предложенное писательницей название.
– Куцое оно, ни о чём не говорит! – вынес вердикт опытный сотрудник издательства.
Неприятность произошла потому, что рассказом, который давал название книге, пришлось пожертвовать ради премии.
– Ничего, – успокаивала она себя, – выкрутимся!
Однако работа над новой вещью шла со скрипом. Ей стоило огромных душевных усилий даже садиться за письменный стол. Она несколько раз начинала с чистого листа, перепробовала совершенно противоположные темы, но выходило не то, а повышенную тревожность Галина Васильевна понижала ванильным пломбиром.
Рассказ получился слабенький. И герои, и события были пропущены не через сердце, а через желудок: она с трудом влезала в любимые летние брюки. «Ладно, – надеялась Галина Васильевна, – на курорте буду фигурой заниматься. Там меню с указанным количеством калорий в каждом блюде, можно строгий учёт вести, а пока некогда!»
Опасение, что её разоблачат, не давало покоя. Женщина поделилась с мужем, но он рассмеялся:
– Ерунда! Не бояться, а удивляться надо тому, что Алёшка так легко за писателя сошёл. Инженер до конца ногтей и вдруг
писатель!Галина Васильевна переменилась в лице при слове «ногтей» и мужу, далёкому от литературы человеку, ничего не возразила, хотя знала немало случаев, когда люди из-за ложной скромности или низкой самооценки своего творчества стыдились признаться, что пишут стихи или прозу.
Заканчивалась вторая неделя отдыха. Галина Васильевна чувствовала себя гораздо лучше: прекратилась бессонница, стали уходить лишние килограммы и мучить сомнения по поводу полученной премии.
Но вот из издательства на электронную почту поступили иллюстрации обложки. Один вариант, другой. Всё не то. Впечатление складывалось такое, что художник не потрудился прочитать книгу или понял её иначе. Уже скоро намеченная дата презентации, а оформление не утверждено.
К Галине Васильевне опять вернулась тревожность, а с нею и пломбир. Во время очередной прогулки женщина заглянула в магазин неподалёку от лечебного корпуса за очередной порцией «Забавы».
– Пожалуйста, – улыбчивая девушка, протянула ей мороженое. Забирая пломбир, Галина Васильевны вздрогнула: у работницы прилавка были красные накладные ногти, на одном из которых поблёскивал золотистый миниатюрный мешочек для притягивания богатства.
«К ногтю!» – так назывался рассказ, опубликованный под фамилией Алексея. Яркий ноготок с золотым мешочком ещё недавно представляла Галина Васильевна на обложке своей новой книги. Вот образ, вот символ того, о чём она рвалась поведать читателям. Теперь уже этого не случится никогда!
Выйдя из магазина, она опустилась на первую попавшуюся скамейку. В глазах стояли слёзы, благо, за солнцезащитными очками их никто не видел.
«Молодка, молодка, молоденькая…»
Зинаида Михайловна плакала во сне, от собственных слёз и проснулась. Несмотря на пятый час утра, сквозь плотные шторы пробивалось жаркое, июльское солнце, что неудивительно: в Якутске летние ночи белые, светлые.
Женщина закрыла глаза, надеясь вздремнуть, но не давал покоя недавний сон: привиделась ей лошадка, что исправно трудилась при детской инфекционной больнице. Зинаида устроилась в лабораторию больницы в конце шестидесятых годов сразу после окончания медицинского училища, и ещё не успела привыкнуть ни к лошадёнке, ни к пожилому, доброму конюху, когда лечебнице выделили дополнительную машину, а лошадку приказали списать и отправить на мясокомбинат. Конюх пошёл по инстанциям, просил, чтобы разрешили выкупить животное – хотел отвести в родное село неподалёку, но наверху просьбе не вняли.
Проводить в последний путь выведенную из больничного двора любимицу вышел весь медперсонал. Многие подходили к лошади, гладили её, спокойную, не ведающую, в честь чего устроены такие проводы. Женщины плакали, а ребятишки, пациенты больницы, с мамочками, до которых дошла печальная весть, грустно смотрели на происходящее из окон.
Зинаида, выросшая в деревне, знающая, какая подмога лошадь в крестьянском хозяйстве, в тот день так сильно расстроилась, что на прибывшую вскоре машину и её водителя, лихого, симпатичного парня, смотрела как на врагов народа, хотя их вины в случившемся не было.