Предсказание для адвоката
Шрифт:
Варвара сделала шумный глоток, опрокидывая в себя половину стакана с шипучим напитком, и начала свое невеселое повествование…
Будучи созданием крепким, деревенским, привыкшим к тяжелой работе, Варвара тем не менее не была лишена жалости. Наблюдая, как страдает ее хозяйка от регулярных издевательств супруга, она испытывала не только сочувствие, но и острое желание вмешаться, раз и навсегда прекратив пытки за закрытой дверью.
Как-то раз, когда Константин, удовлетворив свой звериный инстинкт, умчался на службу, домработница улучила благоприятный момент. Хозяйка осталась одна и,
Варвара услужливо подала ей на блюде только что испеченные пироги, но хозяйка только отрицательно покачала головой. У нее не было аппетита. Но Варваре характер недомогания был ясен и без объяснений. Мария страдала, безмолвно, в одиночестве. Нестерпимая жалость охватила домработницу, и она, повинуясь внезапному порыву, обняла женщину за плечи. Этот простой и человечный поступок неожиданно потряс хозяйку, и она разрыдалась. Она плакала, как ребенок, размазывая по лицу слезы, громко всхлипывая и сморкаясь. Варвара терпеливо ждала, изредка поглаживая женщину по голове. Наконец рыдания прекратились, и Мария, промокнув лицо салфеткой, взглянула на свою прислугу.
– Ну и страшная я, да?
Выглядела она и вправду не очень, но Варвара поспешила опровергнуть ее слова:
– Все нормально. Только глаза припухли немного. Умойтесь, и все как рукой снимет.
Мария кивнула и, подойдя к раковине, ополоснула лицо водой. Но это не особенно ей помогло, нос и глаза упорно не желали приобретать свой привычный цвет. Женщина махнула рукой и опять села за стол.
– Почему вы позволяете себя мучить? – начала трудный разговор Варвара. – Вы – красивая молодая женщина. Зачем вы терпите?
– Видно, уж ничего не поделаешь, – безжизненно отозвалась Мария. – У каждого своя судьба, свой крест.
– А поделать-то можно, – многозначительно произнесла домработница. – Если вам необходима помощь, только скажите. Я уж что-нибудь придумаю.
По правде говоря, Варвара не совсем представляла, как она может помочь, но знала вполне определенно, что действовать нужно. Не сидеть же сложа руки и дожидаться, когда ее милый хозяин отправит свою женушку на тот свет. Она перебирала в уме варианты, искала для Марии спасительный выход. Но та вдруг встала и решительно двинулась прочь.
– Постойте! – воскликнула Варвара. – Мы же ничего не придумали.
– А тут и думать нечего, – бледно улыбнулась Мария. – Оставим все как есть.
«Ну уж нет! – ожесточенно подумала домработница. – Я обязательно что-нибудь придумаю. Я просто должна это сделать…»
Удобного случая не пришлось долго ждать. Через неделю после памятного разговора Константин позвал жену наверх, в спальню. Мария поняла все сразу же. Она вдруг разом сгорбилась, словно ожидая удара, но возразить не посмела. Домработница поймала ее полный отчаяния взгляд. Хозяйка поплелась наверх, а Варвара, подождав минуту, бросилась к телефону.
– Милиция. Говорите, – раздался в трубке сонный голос.
– Мне угрожает опасность, – жарко зашептала она в трубку. – Вы должны срочно приехать. Речь идет о жизни и смерти…
Сержант милиции находился в сложном положении. Вот уже несколько минут он рассматривал с приличного расстояния
дом Кротовых и не решался войти. С одной стороны, он, конечно, был обязан проверить вызов. Тем более что звонила супруга известного человека, Константина Кротова. С другой стороны, речь шла о семейных разборках, и у сержанта было нехорошее предчувствие, что вмешательство будет иметь для него не самые приятные последствия. Но делать что-то было все равно нужно, и он, аккуратно притворив за собой калитку, двинулся через двор…– Милиция? – ошеломленно произнес Кротов, рассматривая милиционера так, словно это было привидение. – Боюсь, что это ошибка. Я никакую милицию не вызывал.
«Так и есть!» – обреченно подумал сержант. У него начали потеть подмышки, верный признак грядущих неприятностей. Он сглотнул слюну.
– Верно. Звонила ваша жена. Она была встревожена и что-то говорила о грозящей ей опасности.
– Что за бред! – повысил голос Кротов. – Моя жена в порядке. Она находится в спальне, наверху, и смотрит телевизор.
– Разрешите убедиться, – попросил сержант.
– Да вы ополоумели, что ли? – вскричал Кротов. – Вы хоть знаете, с кем разговариваете?
– Да. Конечно. Извините, но у нас инструкция…
– Да чихал я на вашу инструкцию!
– Простите, но я вынужден настаивать, – бормотал сержант, обливаясь потом.
Кротов, по-видимому, понял, что горлом строптивого сержанта не проймешь, поэтому, чертыхнувшись сквозь зубы, решил проявить благоразумие.
– Как хотите, – рыкнул Константин. – Варвара, зовите сюда Марию Ивановну.
Просьба была адресована домработнице, которая как ни в чем не бывало вытирала с мебели пыль. Женщина проворно поднялась по лестнице, направляясь в хозяйскую спальню.
Сержант неловко переминался с ноги на ногу. Кротов держался надменно, с вызовом. Молчание было тягостным.
Прошли минуты, и перед сержантом предстала сама хозяйка, бледная, испуганная женщина. Она робко взглянула на Константина, но тот, дернув подбородком, адресовал ее взгляд милиционеру. Тот неловко закашлялся.
– Сударыня, вы звонили нам с просьбой о помощи, – начал он, упорно избегая смотреть на хозяина.
– Я не понимаю, – почти прошептала она.
– А чего тут понимать? – взвился Кротов. – Товарищ из милиции утверждает, что ты просила их срочно приехать. Якобы тебе угрожает опасность.
Мария расширила глаза, почему-то взглянула на домработницу. Та отчаянно драила тряпкой телевизор.
– Простите, но это ошибка, – сказала она наконец. – Я не звонила вам. Кто-то, должно быть, подшутил.
– Вот и я об этом говорю! – раздраженно отозвался Кротов.
– Вы себя хорошо чувствуете? – спросил сержант, обращаясь к женщине.
– Превосходно! – влез супруг. – Скажи ему.
– Да, хорошо, – поддакнула Мария, но глаза ее смотрели напряженно, выдавая страх.
– А что это у вас? – спросил вдруг сержант, указывая на рукав халата. – Кровь?
Мария вздрогнула.
– Я порезала бритвой руку, – призналась она.
– Надеюсь, ничего страшного?
– Сержант, вы задаете слишком много вопросов. Я начинаю терять терпение, – в голосе Кротова слышалась едва прикрытая угроза.