Предварительный заезд

– Я подумал, что вы помчитесь в полицию, – сказал Стивен.

– Нет, – ответил я, счищая грязь со своей шапки, которую кто-то подобрал, – только не здесь.

– Не в этой стране, – согласился он. – Если вы будете здесь жаловаться в полицию, а точнее в милицию, то скорее всего сами окажетесь в тюрьме.

Голова у меня замерзла, и я надел шапку, не дочистив.

– С Хьюдж-Беккетом случился бы удар.

– Все равно, – настаивал Стивен, – что бы ни говорил Кропоткин, фургон пытался задавить вас.

– Или Мишу. Или лошадь, – ответил я.

– Вы в это верите?

– Вы рассмотрели водителя? – спросил я вместо ответа.

– И да, и нет. На нем был шерстяной подшлемник. Так что видны были одни глаза.

– Он чертовски рисковал, – протянул я, – но был близок к успеху.

– Вы очень спокойно все это воспринимаете, – удивился Стивен.

– А вы предпочли бы, чтобы я бился в истерике?

– Пожалуй, нет.

– А вот и такси. – Я помахал рукой, машина свернула и затормозила около нас. Мы сели.

– Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь так вскакивал на лошадь, сказал Стивен, когда машина тронулась. – Только что стояли на земле, а уже через секунду мчались галопом.

– Никто не знает, на что он способен, пока не почувствует затылком дыхание Немезиды.

– Вы кажетесь этаким маменькиным сынком из телерекламы, – продолжал Стивен, – а на самом деле... – Ему не хватило слов, и он умолк.

– Да, – согласился я. – Типичный неврастеник, не так ли?

Он хохотнул.

– Кстати... Миша дал мне свой телефон. – Порывшись в кармане, он достал смятый клочок бумаги.

– Пока Кропоткин пытался ловить вас, он сказал, что хочет что-то сказать вам с глазу на глаз.

– Как вы думаете, водитель может знать английский? – спросил я.

Стивен ничуть не встревожился.

– Никто из них не знает, – сообщил он. – Вы можете сказать, что от него воняет, как от выгребной ямы, а он и ухом не поведет. Попробуйте!

Я попробовал. Ухо не пошевелилось.

Мы вернулись вовремя, и я успел к ленчу в ресторане "Интуриста". Суп и блины оказались вкусными, и мороженое с черносмородиновым вареньем было, как всегда, отменным. Но мясо с тертой морковью, мелко нарезанным салатом и так же мелко наструганным жареным картофелем отправилось на противоположный край стола, к Фрэнку.

– Так вы совсем отощаете, – без особого беспокойства заметила миссис Уилкинсон. – Вы не любите мясо?

– Я произвожу его, – ответил я. – Говядину. На ферме. Так что это не мясо. На него смотреть противно.

– Никогда бы не подумала, что вы работаете на ферме, – заявила она, с сомнением оглядев меня.

– Ну... В общем, работаю. На своей собственной ферме. Она досталась мне в наследство от отца.

– А вы умеете доить коров? – с вызовом спросил Фрэнк.

– Да, – спокойно ответил я. – И доить, и пахать землю. Мне много приходилось этим заниматься.

Он оторвался от тарелки с моим завтраком и бросил на меня свирепый взгляд. Но я сказал чистую правду. С сельскохозяйственными работами я познакомился, когда мне было не более двух лет, а через двадцать лет в колледже изучил их технологию. С тех пор я провел на правительственные субсидии ряд исследований по влиянию химических веществ на почву и продукты. Для экспериментов у меня был отведен изрядный участок. После верховой езды сельское хозяйство было моим любимым занятием... А теперь единственным, напомнил я себе.

– Вы ведь не держите телят в этих противных клетках? – неодобрительно спросила миссис Уилкинсон.

– Нет.

– Я стараюсь не думать о несчастных убитых животных, когда покупаю отбивные для уик-энда.

– Произвела ли на вас впечатление Выставка достижений? – спросил я, предпочтя сменить тему.

– Мы видели космическую капсулу, – клюнула на удочку миссис Уилкинсон. По ее словам, выставкой нельзя было не восхищаться. – Жаль, что у нас в Англии нет такого. Выставки, я хочу сказать. Постоянной. Чтобы мы могли бить в литавры, восхищаясь собственными успехами.

– А вы были на выставке? – спросил я Фрэнка.

– Нет. – В подкрепление своих слов он потряс головой, продолжая жевать. – Я там бывал раньше.

Он не сказал, где был. Я не заметил, чтобы Фрэнк следил за нами со Стивеном, но он вполне мог это сделать. А если следил, то что он увидел?

– Завтра мы едем в Загорск, – сообщила миссис Уилкинсон.

– Где это? – спросил я, наблюдая за жующим Фрэнком. Его лицо было непроницаемым.

– Там целая куча церквей, – неопределенно сказала пожилая дама. Мы поедем на автобусе. Нужно взять с собой визы, потому что это за пределами Москвы.

Я взглянул на нее. В ее тоне мне послышалась досада. Миссис Уилкинсон была невысокой плотной женщиной, далеко за пятьдесят, с доброжелательным выражением лица, присущим большинству англичан. Она обладала столь же типичной английской проницательностью, которая порой проявлялась в убедительных прямых высказываниях. Чем дольше я общался с миссис Уилкинсон, тем сильнее ее уважал.

Мистер Уилкинсон сидел напротив супруги и, как обычно, молча ел свой ленч. Скорее всего он отправился в эту поездку только для того, чтобы доставить удовольствие жене, а сам предпочел бы сидеть дома с пинтой пива и наблюдать за игрой "Манчестер Юнайтед".

– На балет в Большой театр сегодня вечером пойдут всего несколько человек, – задумчиво сказала миссис Уилкинсон. – Но наш папочка не любит такие вещи, так ведь, папочка?

Мистер Уилкинсон кивнул. Миссис Уилкинсон, понизив голос, обратилась ко мне.

– Ему не нравится, как там одеваются мужчины. Эти трико. Вы знаете, они так обтягивают все сзади... А уж спереди!..

– Раковина, – с серьезным видом сказал я.

– Что? – Женщина взволнованно посмотрела на меня, как будто я употребил крепкое выражение.

– Так они это называют. То, чем прикрывают свои мужские принадлежности.

– Ах, вот как! – Она успокоилась. – По-моему, было бы гораздо красивее, если бы они носили туники. Это было бы не настолько откровенно. И зрители могли бы сосредоточиться на танце.

Мистер Уилкинсон пробормотал что-то вроде "хвастаются чем могут" и набил рот мороженым.

Миссис Уилкинсон отреагировала на реплику мужа как на нечто хорошо знакомое. Не обратив на нее никакого внимания, она спросила меня: