Прерванная игра

Брил раскочегарил коляску, грохот двигателя стал совершенно невыносим. Один лишь изобретатель ничего не замечал. Сияя восторженной улыбкой, он промчался по окружности собора позади колоннады. Он еще накануне расчистил там место, раздвинул скамьи.

– Ужасный тип, - сказала Плова, морща свое красивое ЛИЧИКО.

В ее чертах - подметил Ивоун - был, пожалуй, один лишь изъян кукольно маленьким выглядел ее рот. Вряд ли женское лицо с таким вот ртом способно выразить по-настоящему глубокое чувство. Быть может, именно поэтому она и вынуждена притворяться, напуская на себя холодность.

– Ужасно неприятный тип, - повторила она и капризно надула губы. Лицо ее и вовсе утратило выразительность - стало просто красивым. Этакая пустая красота, как у куклы.

Однако Щекот не смотрел на Плову столь критически, как Ивoун, - он почти не спускал с нее глаз. И она явно кокетничала, заигрывала с ним. Воинственно настроенный

Калий заметил ее игру. Видимо, он решил продемонстрировать Щекоту свои истинные права на девушку - положил руку на ее плечо. Та игриво прижалась к нему, исподтишка улыбаясь Щекоту.

– Молись, тетушка, молись, - сказал парень, - да будем подаваться обратно.

– Обратно?
– Встрепенулся старичок.
– Дайте хотя бы отдышаться.

– Дыши, дед, дыши. А она пусть молится в темпе. Что же, и мы из-за тебя должны дышать? Хватит, надышались.

Брил тем временем заканчивал уже четвертый круг.

Каждый раз проезжая мимо компании, он приветливо махал рукой и улыбался во весь рот.

– Честное слово, он сумасшедший,-высказалась Плова.

– Это несносно, - заявила старушка.
– Почему разрешают в храме?

– Так тут же теперь никого нет, - объяснил Щекот.
– случайный народ.

Калий совсем распоясался, обнял Плову чересчур уже откровенно.

– Богохульники, - укорила их Урия.
– Хоть бы в храме не позволяли себе.

– Где же еще? Улицы забиты автомобилями.

– Вы даже и не венчаны!

– От вас зависит, тетушка. Получу свою тысячу и справим свадьбу. По-доброму две тысячи нужно было заломить. Тысяча - это по-родственному. Думаю, милая тетушка сама догадается набросить тысчонку.

– Грабитель!

– Нехорошо так. Сами упрашивали, а теперь грабитель.

– Мог бы и вовсе ничего не брать с родной тети.

– Удовольствие было переться сюда.

– Вам бы только удовольствие. Один день потерпите.

– Мы свое наверстаем, - ухмыльнулся парень.
– Точно, Плова?

– Наверстаем, - согласилась та, улыбаясь при этом Щекоту.

Изобретатель сделал еще один круг и затормозил. Мотор чихнул последний раз, коляска остановилась. Брил с трудом выпростал длинные ноги из машины.

– Негде разогнаться, - пожаловался он, - а то бы я показал скорость.

– Хватит и такой, - сказала Плова.

– Вы так считаете, - обернулся к ней осчастливленный изобретатель.

– Да уж куда больше, - усмехнулась девушка,

– На прямом участке можно увеличить вдвое. А ведь...

– Вот и выходи на прямой участок, - подсказал Калий.

– Вы правы, - согласился Брил. Все слова он принимал всерьез, не замечая издевок.
– Но одному мне не пронести ее через весь город.

– Две тысячи лепт, - предложил Калий, - и была не была.

– Хочешь шею свернуть?
– запротестовала Плова. .
– Так ведь две тысячи!

– На лекарства уйдут.

– Это посмотрим, - Калий выпрямился и продемонстрировал свою мускулатуру.

Бицепсы у него, и верно, были что надо. Только на Щекота это не произвело впечатления - тот и сам был крепкий парень.

– А вы когда намереваетесь идти?
– спросил Ивоун у Дьелы, невольно любуясь ее длинными пальцами.

Они сидели рядом, их разговор больше никто не слышал.

– Дня три еще придется пробыть здесь.

– Как бы не было поздно.

– Признаться, я и не рвусь никуда. Не могу налюбоваться этой красотой.

Последние ее слова расслышал Калий.

– Красотой?
– удивился он, впервые озирая своды собора.

Плова тоже задрала голову. Ее личико выражало недоумение: она тоже не понимала, о какой красоте может быть речь.

– Здоровенную башню сгрохали, - высказал свое мнение Калий.
– Надо же. У них ведь никаких механизмов не было. На себе таскали.

– Не такие они были простаки,- возразил Силе. Механика в ту пору и развивалась. Блоками и рычагами тогда уже пользовались и весьма искусно.

– Что тут красивого?
– капризно надула губы Плова, обращаясь к Дьеле. .

– Все, - не захотела объяснять та.

– Разве вон те стекляшки, - подсказал Калий, указывая на витражи.

– Интересно, кто там такой рыжий и косматый? спросила Плова.

– Вождь язычников. А справа Спаситель со своими учениками, - по привычке начал объяснять Ивоун,

– Откуда вы знаете?

– Всякий, кто интересуется, может узнать:: про это изображение написаны сотни книг.

– Кто их читает? Кому это интересно?

– Да, теперь очень немногим.
– Ивоун взглянул на Дьелу и повторил: Теперь это, увы, интересно немногим.

Глава четвертая

Прошли еще два дня. Пуститься в обратный путь сразу, как настаивал Калий, старички не смогли - расхворался Ахаз. Правда, у него была не болезнь, а усталость. Старик так натрудил мышцы, что в первый день не способен был двигаться - отлеживался. Подписать чек на тысячу лепт, как требовал племянник, Урия отказалась. Калий побушевал, но смирился. Он только выторговал у нее по сто лепт за каждый- лишний день, проведенный в храме. Так что теперь все были заинтересованы как можно скорее уйти отсюда.

К этому времени рану у Силса затянуло. Рука, хотя и была еще скована, малоподвижна, но уже не причиняла ему поминутной боли.

Один Щекот готов был пуститься в обратную дорогу немедленно, но появление Пловы удержало его - он сказал, что отвравится вместе со всеми.

– Так будет разумнее, - поддержал Ивоун. Щекот, несмотря ни на что, казался ему порядочным парнем. В случае необходимости Дьела и Силе могут рассчитывать лишь на его помощь. Более всего Ивоуна беспокоила судьба этихдвоих.