Прерванная юность

– Может, спрятать тебя?
– всплеснула руками женщина, когда до нее дошло.
– Чем в неметчину отдавать!

– Не поможет это!
– возразила Валя.
– Дом сожгут за невыполнение распоряжения коменданта, как в соседнем селе. Вы не переживайте, тетя Маша, не одна поеду туда. Вечером хозяйка куда-то уходила и вернулась через час совсем обеспокоенная. Она собрала девочек в доме и тихим голосом сообщила:

– Панас, вражина, записал Валю, как еврейку. Ее отправят в концлагерь со сборного пункта. Вам, девочки, нужно уходить из города, рано или поздно придут за вами.

– А, вы, тетя Маша?
– спросила Настя.

– Не беспокойтесь обо мне. Я тоже скроюсь, уйду в другой город - не буду говорить куда, чтобы не искушать судьбы, а вас проведут верные люди в лес к партизанам, а оттуда доставят за линию фронта. Жаль расставаться с вами, но так будет лучше, девочки.

Валя, Настя и Оля сидели вечером с Марией Ивановной в доме, ожидая провожатого в лес. Женщина придирчиво осмотрела девочек, чтобы были одеты потеплее. Она каждую снабдила небольшой котомкой с едой и сменным бельем. Теперь сидела на стуле и прислушивалась к каждому шороху за окном.

– Ой! Совсем забыла!
– вдруг вспомнила Мария и вышла в сени. Она вернулась с холщовым мешочком, набитом чем-то, и протянула его Вале.

– Там пригодится вам, - подбодрила она девочку, заметив, как она нерешительно и смущенно смотрит на мешок.

– Тетенька Маша!
– глухо сказала Валя, покраснев до корней волос.
– Я хлеб, который вы мне давали на обед, не весь съедала, сушила и прятала на черный день. Я очень боялась, что, если придется снова голодать, Оля с Настей не выживут.

– Я знаю, Валечка! Ты старалась не для себя, а для подружек недоедала. Поэтому я подкладывала каждый день свои кусочки, чтобы подольше хватило хлеба. Бери, он будет нужнее вам!

– Ух, ты! Какая подруга у нас!
– Оля восхищенно смотрела на Валю.
– Я бы никогда не догадалась даже подумать так. А она, как настоящий командир делала, заботилась о нас, когда мы все ели подчистую, сухарики сушила на случай голода. Настя, посмотри на нее! Что видишь?

– Я вижу героиню нашего времени!

– А я - святую! У нее светится нимб над головой!
– Оля от восхищения вошла в словесный раж, который хладнокровно прервала Валя:

– Да, тише вы, нашли героиню, не слышно ничего от вашего глупого писка!

– Кто-то стучится в окно. Пора, девочки!
– Мария направилась к двери, чтобы открыть. В дом вошел Матвей.

– Здравствуй, Мария! Готовы?
– поздоровался он с хозяйкой и повернулся к школьницам.
– Вот, снова увиделись. Спасибо вам, что не выдали меня, когда приходил с Панасом. Сразу прошу прощения, что не забрали вас из леса тогда, сами попали в облаву и неделю просидели под стражей. Потом наши люди ходили на заимку, искали вас, но не нашли.

Матвей, минуя немецкий пост, провел девочек к лесу, где сдал их поджидавшему Семену, который обрадовался им:

– Ну, здравствуйте, дети! Я принимаю от вас зачет ГТО первой ступени за туристический поход с проверкой туристических навыков! Значок получите после войны. Пионеры! К борьбе за дело Коммунистической партии будьте готовы!

– Всегда готовы!
– не растерялись Валя, Настя и Оля, вскинув руку в пионерском приветствии над головой.

– Молодцы!
– рассмеялся Матвей.
– Не утратили патриотизма в лишениях.

Из партизанского отряда, куда привел школьниц Семен, их отправили самолетом за линию фронта. На Большой земле девочек определили в детский дом до конца войны. Там им сообщили, что их отцы живы и успешно бьются с врагом. Но о матерях девочек, ставших беженками в первый день войны, как и одноклассниках, ушедших в поход, не было никаких вестей. Они затерялись на территории, оккупированной фашистами.