Преследуемая тенью

Дарио смотрит на нездоровую пищу с отвращением.

Этот человек - моя противоположность во всех отношениях. Это гребаное чудо, что мы дружим, потому что единственное, что нас объединяет, - это Коза Ностра.

Открыв банку, он откидывается на спинку стула и делает глоток. Он прочищает горло, а затем спрашивает: — Ты узнал что-нибудь новое?

Я качаю головой. — Мы продолжаем гоняться за кучей электронных писем и телефонных номеров. Это выводит меня из себя.

— Может, пора позвать доктора. Он наверняка знает что-нибудь, что нам пригодится.

Я киваю, откусывая еще кусочек, и, только проглотив, говорю: — Да, я думаю о том же.

— А Дэвис и его дочь?

— То же самое. — Я беру из его рук банку с газировкой и делаю пару глотков, после чего передаю ее ему обратно. — Я попрошу Карлоса и Эмилио привезти их на склад после того, как разберусь с партией АК для мексиканцев.

— Когда это произойдет? — спросил он, снова принявшись хрустеть попкорном.

— Через три дня.

Его глаза встречаются с моими. — Ты действительно собираешься убить её?

Я смотрю на него целую минуту. — В конце концов.

Его брови поднимаются. — И что это значит?

— Сначала я собираюсь их пытать, — отвечаю я, ставя пустую тарелку в раковину и проходя в гостиную.

Дарио опускается на один из диванов. — Пытать? И её тоже?

Уголок моего рта приподнимается. — Осторожно. Похоже, ты неравнодушен к Скайлер Дэвис, брат.

— Вовсе нет. Я просто думаю, что она может быть невиновна в этой гребаной заварушке.

Мои глаза переходят на его. — Невиновна? Ты шутишь, да? Почка Джулио похоронена в ее гребаном теле.

Дарио выдерживает мой взгляд и говорит: — Это дело рук ее отца, Ренцо. Она может и не знать, откуда взялась почка. Ты хоть думал об этом?

Я бросаю на него предупреждающий взгляд. — Я больше не буду говорить об этом.

Он тяжело вздыхает, затем кивает. — Я просто не хочу, чтобы ты сделал что-то, о чем потом будешь жалеть.

— Я чертовски жалею, что не защищал Джулио лучше, но я точно не буду жалеть о том, что убил всех, кто причастен к его смерти.

Считая разговор оконченным, я иду к лестнице. — Можешь уходить.

Дарио поднимается с дивана и хватает меня за руку.

Когда я поворачиваюсь к нему лицом, он говорит: — Прости. Меньше всего я хотел тебя расстроить. Я просто забочусь о тебе.

Я смотрю ему в глаза и, видя беспокойство на его лице, говорю: — Все в порядке.

— Все хорошо?

Я похлопываю его по плечу. — Все хорошо. Я иду спать. Выключи свет, когда будешь уходить.

— Ты не собираешься дать время перевариться тому хламу, который ты только что съел?

Я качаю головой. — Нет. Спокойной ночи, Дарио.

Пройдя в свою спальню, я сажусь на край кровати и закрываю лицо руками. Я тяжело выдыхаю, чувствуя, как горе и гнев бурлят в моей груди.

Глава 11

Скайлер

Сегодня случилось чудо.

Папа наконец-то разрешил мне самостоятельно отправиться в магазин. Мне было не по себе за рулем машины, но, проходя по проходам в супермаркете, я почувствовала в себе силы.

До тех пор, пока жуткое ощущение, которое я испытываю с момента выхода из больницы, не пробегает по позвоночнику.

Тряхнув головой, я изо всех сил стараюсь не обращать на него внимания, пока беру с полки муку и разрыхлитель.

Не удержавшись, я оглядываюсь через плечо и на долю секунды замечаю мужчину в светло-коричневом костюме.

Как идиотка, я застываю, уставившись в конец прохода.

Я не сумасшедшая, и призраков не существует.

Страх сжимает мой желудок, и, оторвав взгляд от того места, где я видела мужчину, я толкаю тележку к следующему проходу.

Я постоянно оглядываюсь по сторонам, и к тому времени, когда я дохожу до овощей и фруктов, я снова сомневаюсь в себе.

Я копаюсь в кабачках, выискивая самые крупные, когда кто-то встает чуть позади меня. Увидев краем глаза светло-коричневый костюм, я замираю, и сердце бешено колотиться в груди.

Бросив кабачки, я делаю несколько шагов в сторону и, оглянувшись через плечо, вижу спину мужчины, уходящего от меня.

Это точно не мое воображение. Этот человек наблюдает за мной.

Чувствуя потребность сбежать, чтобы вернуться в безопасное место, я спешу к кассе и быстро сканирую продукты.

Когда все упаковано и оплачено, я выхожу из магазина, но когда мой взгляд падает на Мерседес, я вижу мужчину, прислонившегося спиной к машине и скрестившего руки на груди.

Черт.

Он смотрит в мою сторону, наблюдая за тем, как я останавливаюсь, а затем зловеще наклоняет голову.

Сердце колотится о ребра, губы приоткрываются, дыхание перехватывает.

Это тот самый мужчина, которого я видела в тот день, когда мы ходили на кладбище, и я на сто процентов уверена, что это тот самый мужчина, которого я видела в больнице.

Меня преследуют.

Моя грудь вздымается и опускается от тяжелого дыхания, а по телу пробегает страх.

Я уже собираюсь бросить тележку и кинуться обратно в магазин, когда мужчина отталкивается от Мерседеса и идет к припаркованному черному Бентли.

Что ему нужно?

Почему он следит за мной?

Только когда Бентли выезжает с парковки, я бросаюсь к папиной машине и быстро загружаю продукты в багажник. Сердце все еще колотится с бешеной скоростью, и, чувствуя, что меня преследуют, я поспешно сажусь за руль.

Всю дорогу домой я то и дело поглядываю в зеркало заднего вида и только когда ставлю машину в гараж, облегченно выдыхаю.

Когда за мной захлопывается дверь, я выключаю двигатель и откидываюсь на спинку сиденья. На лбу выступили капельки пота, и я, приоткрыв рот, просто уставилась на руль.

После всего, что только что произошло, я уверена, что этот человек следит за каждым моим шагом.

У меня расширяются глаза, когда я вспоминаю, как за мной следили, когда я готовила, смотрела телевизор или сидела в своей спальне.

Но это безумие. В особняке есть система сигнализации, которая включается ночью, и в половине случаев ощущение, что за нами наблюдают, возникает средь бела дня, когда мы все не спим.