Преследуемая тенью

Боже.

Рассказать ли об этом папе?

Что, если он захочет, чтобы я обратилась к психотерапевту, или лишит меня той небольшой свободы, которую я обрела?

Что, если я слишком остро реагирую и заставлю папу волноваться понапрасну?

Нет никаких причин для того, чтобы какой-то странный сексуальный мужчина преследовал меня.

Это так чертовски странно.

Открыв дверь машины, я вылезаю из нее и беру пару пакетов из багажника. Я несу продукты на кухню, размышляя, как поступить в данной ситуации.

Честно говоря, я должна чувствовать себя польщенной. Возможно, я заинтересовала этого мужчину, и он ищет подходящий момент, чтобы подойти ко мне.

Не будьте такой глупой!

Наказывая себя, я стою у кухонного островка и хмурюсь.

Нет ничего приятного в том, что за мной наблюдают, и это кажется чертовски зловещим.

Я начинаю распаковывать вещи, в то время как мысли о странном мужчине продолжают мелькать в моей голове.

Когда я все разложила, то вышла из кухни и направилась в свою спальню. Я переодеваюсь из платье, в котором ходила в магазин, и надеваю шорты и футболку.

Собрав волосы, я завязываю их в хвост, а затем сажусь на край кровати.

Несколько минут я размышляю над тем, что делать, а потом решаю повременить с рассказом папе. Я не хочу заставлять его волноваться.

Если это повторится, я все расскажу.

Мне нужно расслабиться, я беру подушку, встаю и выхожу из комнаты. Когда я спускаюсь по лестнице, папа проходит через фойе и направляется на кухню.

Увидев меня, он спрашивает: — Ты купила все, что хотела?

Я киваю.

— Ты выглядишь усталой, — пробормотал он. — Ты собираешься немного отдохнуть?

— Да. Я посмотрю телевизор и вздремну на диване, — говорю я, чтобы успокоить его.

Папин взгляд пробегает по моему лицу, а затем спрашивает: — Не хочешь ли ты сходить куда-нибудь поужинать завтра вечером? Ты можешь выбрать ресторан.

Улыбка кривит мои губы. — С удовольствием.

Продолжая идти в сторону кухни, он говорит: — Это свидание.

Направляясь в гостиную, я беру пульт с журнального столика и ложусь на диван. Включив телевизор, я включаю эпизоды «Стола шеф-повара» и зарываюсь в подушку.

Мне тяжело сконцентрировать свое внимание на шоу и я начинаю думать о своем преследователе. Костюмы, которые он носит, выглядят дорого, и он хорошо сложен.

Я не видела его глаз, но до сих пор отчетливо помню, что они светло-карие с темно-зелеными кругами.

Он настолько привлекателен, что выделился бы среди тысячи людей, но все равно кажется, что он всегда скрыт тенью.

Я пытаюсь понять, зачем ему понадобилось наблюдать за мной.

Не в силах расслабиться, я чувствую, как в животе закручивается страх.

Глава 12

Ренцо

Заключив сделку с мексиканцами, я обнаружил, что наблюдаю за Скайлер Дэвис двадцать четыре на семь.

На днях, когда я приблизился к ней в магазине, я почувствовал, как от нее исходит страх.

Она знает, что я наблюдаю за ней, и даже дома она постоянно настороже и оглядывается по сторонам, словно ожидает, что я выскочу из тени.

Я не собираюсь лгать. Мне чертовски нравится эта маленькая игра в кошки-мышки.

Сидя на другом конце ресторана, где Скайлер и ее отец наслаждаются ужином, я приподнимаю уголок рта, глядя на нее.

Topolina.2

Маленькая мышка, кажется, вполне уместным прозвищем. Я буду играть с ней как кот, прежде чем откусить ее гребаную голову.

Я наблюдаю, как она улыбается отцу и что-то говорит, после чего встает и идет в заднюю часть ресторана, где находится туалет.

Я жду несколько секунд, прежде чем подняться на ноги и последовать за ней. Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не обращает на меня внимания, прежде чем проскользнуть в уборную.

Найдя выключатель света, я выключаю его, погружая комнату в темноту.

— Черт, — слышу я ее бормотание. Проходит еще несколько секунд, прежде чем дверь кабинки со скрипом открывается. — Я ничего не вижу, черт возьми.

Стоя прямо у выхода, ей придется пройти мимо меня, чтобы выйти из туалета, и мне не придется долго ждать.

Я слышу, как она осторожно придвигается ближе, и вдруг ее рука касается моей груди. Должно быть, она вытянула руки перед собой, чтобы не врезаться лицом в стену.

Из ее уст вырывается писк, и она становится похожа на мышку, которой и является.

Прежде чем она успевает отстраниться, я делаю шаг вперед и, обхватив ее за шею, придвигаюсь к ней сзади, пока ее спина не оказывается прижатой к моей груди.

— О Боже, — шепчет она, вскрикивая.

Мой рот находит ее ухо, а затем я рычу: — Ты уже испугалась, topolina?

Она судорожно кивает. — Д-да.

— Хорошо. — Это слово - не что иное, как угрожающее рычание из глубины моей груди.

Я чувствую мягкий ванильный аромат, исходящий от нее, и ощущаю, как она дрожит.

— Не делай мне больно. — Ее голос мягкий, дрожащий от страха. Когда я молчу, она спрашивает: — Зачем ты это делаешь?

Мои губы касаются чувствительной кожи под ее ухом, и по ее телу пробегает жесткая дрожь.

— У тебя есть то, что принадлежит мне.

Не желая быть застигнутым в туалете и решив, что уже достаточно напугал ее до смерти, я отпускаю ее. Незаметно обойдя ее, я открываю дверь и оставляю ее метаться в темноте.

Остановившись у своего столика, я бросаю несколько купюр на белую скатерть, чтобы оплатить счет, прежде чем уношу свою задницу из ресторана. Выйдя за дверь, я оглядываюсь, но Скайлер не видно - должно быть, она все еще перепуганная в туалете.

— До скорой встречи, topolina.

Пришло время осуществить следующий этап моего плана.

***

Скайлер

Я шарясь по стене, нащупываю выключатель и включаю его. Окинув взглядом уборную и убедившись, что я одна, я отчаянно вдыхаю воздух.