Приемы Холлистока. Манон

Как такое может быть? В замешательстве Манон вновь и вновь проводила рукой по голове, в которой путались самые невероятные мысли. Может быть, после выхода из ресторана что-то случилось, она долгое время провела в коме и волосы успели отрасти? Но нет, она не в госпитале, это точно. Может быть, из госпиталя её забрали на дом и за ней присматривает сиделка-медсестра? Но нет. Манон внимательно, сантиметр за сантиметром, ощупала своё тело. Да, она значительно похудела, но на ней была всё та же одежда, что и в тот вечер... Что происходит?! Манон встала с дивана и медленно пошла к плотно зашторенному окну. Сейчас она узнает, где находится! Подойдя к портьере вплотную, она немного отодвинула её в сторону, но ворвавшийся снаружи яркий солнечный свет буквально отбросил её назад, причинив неимоверную боль, схожую с тем, как будто её обдали кипятком. Страшно закричав, Манон упала на ковёр, извиваясь в невообразимых муках. Она стонала и рычала, она рвала на себе одежду, словно та была причиной этого нестерпимого жжения...

Впрочем, прошло совсем немного времени, и Манон почувствовала, что ей стало легче. Значительно легче. Она затихла и вновь прислушалась -- не стали ли её крики причиной движения в квартире? Нет, вроде бы всё тихо. Манон поднялась с пола, провела рукой по лбу, по щекам, поморщилась от неприятного ощущения на шее, успев при этом отметить, что кожа её кажется более мягкой и нежной, чем обычно, а затем направилась к двери. Не заперта ли она? Потянув за ручку, Манон приоткрыла маленькую щелку и затаила дыхание... Теперь она явственно слышала, что в помещении, расположенном в самом конце длинного коридора, открывшегося за дверью, работал телевизор.

Ну что же, значит, в квартире она была не одна. Стараясь ступать как можно тише, Манон вышла из комнаты и пошла вперёд. Она прошла по коридору мимо одной закрытой двери, второй, третьей... Приблизившись к четвёртой комнате, дверь в которую была широко открыта, перед входом она остановилась, но пока собиралась с духом, чтобы сделать следующий шаг, оттуда, заглушая бормотание телевизора, послышался звонкий мужской голос:

– Входите, Манон! Бояться здесь нечего, уверяю вас.

Осторожно заглянув в комнату, оказавшуюся кухней, она увидела двух мужчин, сидевших за столом. Один из них, высокий, немного худощавый, с тонкими чертами лица, был ей незнаком, зато во втором она сразу узнала своего недавнего спутника. Не зная как себя вести под их пристальными взглядами, она помахала Масси рукой:

– Привет, Джек!

– Джек?
– Холлисток посмотрел на своего помощника.
– Конспиратор!

– Нормальное имя, - Масси пожал плечами.
– Мало ли что, не своим же мне называться?

– А почему бы и нет? Мы во Франции, и твое итальянское имя звучало бы гораздо уместнее этого Джека. Проходите, Манон, не стесняйтесь. Позвольте представится: меня зовут Генрих, а этого господина зовут Масси.

– Масси?
– переспросила она.
– А я думала -- Джек.

– Какая разница?
– тот вновь пожал плечами.
– Изменило бы это что-нибудь? Как себя чувствуешь, Манон?

– Ужасно, - призналась она.
– Что произошло?

– Вы знаете, кто мы?
– спросил Холлисток.

– Нет.

– А вы послушайте свой внутренний голос.

– Внутренний?
– Манон задумалась.
– Вы... вы мне точно не враги.

Холлисток мягко улыбнулся:

– Правильно. Но вы должны чувствовать и ещё кое-что. Кстати, почему вы так громко кричали, Манон?

– Я посмотрела в окно, но от солнечного света мне стало нехорошо.

– Это нормальная реакция, - Холлисток кивнул.
– Больше вам никогда не следует попадать под солнечные лучи.

– Что вы хотите этим сказать?
– удивилась она.
– Я разве вампир?

– Да, - спокойно ответил Холлисток.
– Теперь вы вампир. Между прочим, поскольку ваше перерождение уже идёт полным ходом, то мои слова не должны произвести сильного воздействия. Каждое существо воспринимает себя как данность. Слон или рыба, или даже человек, они ведь не удивляются тому, что они слон, рыба и человек, да? Поэтому и вам принять тот факт, что вы становитесь вампиром, не представляется невероятным.

– Я и не удивлена, - Манон вздохнула.
– Я удивляюсь только тому, что не удивляюсь. Но как же это произошло?

Холлисток с усмешкой указал на Масси, который с деловым видом доедал остатки яичницы.

– Вот этот тип постарался!

– Это так само получилось!
– Масси энергично замотал головой.
– Я не хотел! Манон сама дернулась!

– Так ты меня укусил?
– спросила она.
– Тебе мало секса было?

– Конечно, мало!
– услышав такой вопрос, Масси усмехнулся.
– А тебе разве не понравились эти ощущения? Но ты сделала неудобное движение, когда хлопнула дверь и часть крови из моего рта вернулась обратно в вену. Мгновенно разжать челюсти я, уж извини, не мог -- ты бы залила своей кровью всё вокруг, затем бросилась бы бежать, зажимая рану, при этом даже не осознавая, что бежишь полуголая, без трусов. Это увидели бы десятки человек, поднялся бы вой, крик, приехали бы медики, полиция, затем журналисты. Всё это мы проходили уже -- больше не надо!

– Неплохо ты всё расписал!
– рассмеялся Холлисток.
– Но он прав, Манон. Что произошло, то произошло.

– Можно мне присесть?
– спросила она, а затем, тяжело опустившись на придвинутый Холлистоком стул, закрыла лицо руками.
– Что же теперь со мной будет?

– Много чего, - сказал Холлисток.
– Хотите чаю?

– Хочу. Так это всё произошло вчера?

– Этой ночью, - Холлисток утвердительно кивнул.
– Вам кажется, что это было давно? Это нормально, не волнуйтесь. Вампир ощущает время несколько иначе, чем обычный человек.

– Но как же быстро...

– Быстро? Многими болезнями человек заболевает в первые сутки после заражения, а тут дело гораздо серьезнее. Это вам не гриппом заболеть.

– Зато перед тобой теперь откроется вечность, - вмешался в разговор Масси.
– Вампир -- это сверхсущество, люди ему не ровня! Если будешь делать всё правильно -- будешь жить сотни лет, пользуясь всеми благами, предоставляемыми тебе людьми.

– Значит, я никогда не умру?
– спросила Манон.

– Умрешь когда-нибудь, но не так скоро, как это происходит у людей.

– А как же мне жить? В фильмах показывают, что вампир спит в гробу, может выходить на улицу только ночью и постоянно хочет пить кровь. Это разве жизнь?

– Всё это полная чушь, - сказал Холлисток.
– Опасны только солнечные лучи, а в любой другой день, когда солнце скрыто облаками, можно спокойно ходить по улицам. В гробу спать тоже необязательно, хотя иногда это может укрепить энергетику, а что касается крови - то она жизненно необходима, это правда, но совсем не каждый день. Между прочим, кровь не обязательно должна быть человеческой -- сойдёт абсолютно любая.

– Змеиная хорошо, бычья, - вставил Масси.

– Да, но у всех свои предпочтения, тем более со змеиной кровью могут быть перебои, если ты живешь е Европе, - усмехнулся Холлисток.
– А человек... Манон, милая, да с большей частью людей и рядом-то находиться противно, не говоря уже о том, чтобы пить их кровь. Вампир -- априори эстет и гурман, потому что может себе это позволить. Вот вурдалаки -- это да! Эти ничем не гнушаются.

– Но ведь я никогда не смогу вернуться к прежней жизни?
– спросила Манон.
– Как с этим быть? Как объяснить знакомым, почему я изменилась?