Пригоршня вечности

«Орки про такое говорят, что хочется прямо как перед смертью», – подумал маг за мгновение до того, как ему на глаза попался орк. Эш – Недостойный, что само по себе зрелище нетривиальное. Эш пил пиво в компании с тангаром и уроженцем Эрмидэев. И, если пересчитать количество пустых, кружек на столе, то возлияния тянулись с самого раннего утра. Основательно пили, прямо сказать.

– На этом этапе мы бессильны, други мои, – удрученно заявил эрмидэец.

– Я тоже не думаю, что мы справимся с охраной, – поддержал его тангар. – Извини, Сийтэ, но даже твой лук ничем не поможет.

Эш подпер лишенную кастового знака щеку кулаком и грустно воззрился на дно своего питейного сосуда, став похожим на печального леопарда. Даже не имевший порочных наклонностей магистр залюбовался его красивыми хищными чертами. Отсутствие привычной татуировки лишало облик орка присущей его расе свирепости. Женщины должны были сами ложиться к его ногам и молить о внимании.

– Но мы не должны сдаваться, – вздохнул орк.

– Да никто и не собирается, но лезть втроем в дом Айранваль – чистое самоубийство, – заметил тангар и крикнул подавальщику: – Еще три кружки!

– Тор, мы лопнем, – взмолился крючконосый эрмидэец.

– Так пойди отлей!

Ноэль инстинктивно насторожился. Его внезапно посетила смутная догадка.

«Нет! Быть этого не может!» – голосил глас рассудка.

«А почему, собственно? Она тут, значит, и ланга подтянется», – отвечал волшебник самому себе.

– Придется посменно следить за домом.

– Чур, я ночью! – вызвался тангар.

– А вдруг они откроют портал? Малаган, они ведь могут? – спросил орк.

– Вряд ли. Магистры сразу вычислят. Тут же сам Глашатай Ночи!

– Этих еще не хватало.

Пиво застряло в глотке у Ноэля, он сдавленно закашлялся и отодвинулся по лавке в самый темный угол. Мэд по прозвищу Малаган оказался даже на первый взгляд совсем не слабым колдуном с очень большим потенциалом. Хиссанд не решился на глаз определить его уровень, опасаясь выдать себя, но волшебный Дар этого человека впечатлял. А эльфы ведь не говорили, что один из лангеров такой сильный маг. И тем не менее не было ни малейших сомнений, что за соседним столиком попивают пиво три лангера – соратники Альса.

Вот что значит вовремя сходить в трактир! Зачастую обычная жажда может сыграть судьбоносную роль. Ноэль спешно допил свое пиво и незаметно выскользнул наружу.

Теперь он знал, кто и где прячет Джасс. А ведь недаром Шафф никогда эльфам не доверял. Правильно делал!

Вот только стоит ли ставить Глашатая Ночи в известность? Ноэль колебался недолго и решил приберечь новость.

– Он точно услышал все? – тихо спросил Сийгин.

– Не сомневайся. Сглотнул наживку, как жадный карась, – усмехнулся Мэд.

– Думаешь, он сразу помчится к Шаффу докладывать? – поинтересовался в свою очередь Тор. – Эти мне твои дворцовые штучки…

– Дворцовые они или нет, но они всегда срабатывают. Чем больше грызни и суматохи, тем проще уйти с целой шкурой, – заверил его Малаган. – В любом случае спокойствию Арьятири пришел конец. Он, конечно, станет отпираться до последнего, тянуть время. Но из Ритагона ему беспрепятственно не уйти и Джасс с собой не утащить.

– Эх, надо было вмешаться тогда в порту.

– Ага! – возмутился Мэд. – Ты бы видел, как эльф ее скрутил! Как Сийгин муху на лету ловит.

Орк тут же показал свое умение, резким, стремительным движением выхватывая жужжащее насекомое из воздуха. По части быстроты реакции орки и эльфы всегда были почти на равных.

– А вот и закусь, – хохотнул он и сделал вид, что хо чет проглотить добычу.

Сийгину было приятно видеть, как смеется его незамысловатой шутке маленькая дочурка хозяина трактира. Озорная малышка лет пяти то и дело высовывала чумазую мордашку из-за барной стойки и строила глазки, делая первые шаги в карьере покорительницы сердец.

Мэд проследил за взглядом орка. Он почти завидовал другу. Прошло так мало времени, а Сийгин уже соскучился по жене и дочери. Наверное, это замечательное чувство – скучать по кому-то, желать вернуться туда, где тебя ждут. Из всех лангеров, видимо, только Сийгин оказался достойным такой благодати. Забавно.

– Может, поторопить Альса? – предложил Тор. – Ты бы поколдовал, Мэд.

– Делать больше нечего. Он и так вот-вот здесь будет. И тогда…

Места будет мало, без сомнения, всем: людям, магам, эльфам, оркам, тангарам, своим и чужим, увязшим по самую макушку и сторонним наблюдателям, безвинным и виновным, любящим и ненавидящим.

День или два, самое большее три… У Малагана от предчувствий зудели ладони. Что-то случится, очень скоро, и его жизнь, без того полная перемен и неопределенностей, сделает новый виток. Больше всего ему хотелось погадать, попытаться приоткрыть завесу грядущего, но Мэд держал себя в руках. Кто, как не он, знает, что судьбу не обманешь и не обойдешь на повороте? И где-то Там уже все решено давным-давно. Раньше, чем молодой изгой-эрмидэец примкнул к странной компании таких бродяг-наемников, как он сам. Раньше, чем созрело решение покинуть родные острова. И даже еще раньше. Когда восьмилетний мальчик пожелал стать магом, и никем иным. Мальчик вырос и превратился в мужчину и мага, сильного мага, гораздо более сильного, чем мог когда-либо мечтать. Но ничто и никогда не дается в руки просто так, в том числе и волшебный Дар.

Скоро, скоро все станет ясно…

Мэд смотрел в окно на то, как стынет закат и на Ритагон медленно опрокидывается звездно-лунная весенняя ночь, наслаждаясь последними мгновениями уходящего дня…

Скоро, скоро… ждать осталось недолго…

Как внезапный сильный заморозок в разгар весны заставляет замереть соки в живой траве, так и отрава заморозила эльфа изнутри. Он насильно заставил себя двигаться, есть и пить, сопротивляясь яду и удерживая сознание одной лишь силой воли. Назло Арьятири, назло Оллаверну, назло всему миру. В том, что неведомый стрелок целился персонально в эльфа, сомнений не оставалось. На людей «Лед забвения» практически не действует, эльфов же убивает наповал. В определенной дозе. Хотели бы убить – ничто бы не спасло, даже противоядие. Следовательно, перед покушавшимся такой задачи не стояло, логично рассуждал Альс. Тогда зачем? Ответ ясен, как день. Задержать на время, приостановить, но ни в коем разе не умертвить. Из всей этой истории торчали уши Арьятири. Ириену противно было думать, что за ним все время кто-то следил, шел по следу, таился в засадах. Просто противно за сородичей и обидно за свой народ, на страже интересов которого стоят Ведающие. Или теперь лучше сказать – Не ведающие совести и стыда?

Заставить себя разговаривать на отвлеченные темы Альс не мог и не хотел. Пард поймет, Кен, вероятнее всего, тоже, а на Драйка плевать. Некогда объяснять.

Кен и в самом деле если не понимал, что происходит, то пытался понять. На его глазах произошло очередное превращение Ириена. Сначала из презрительного нелюдя – мучителя солдат, сволочного хама он преобразился в кого-то напоминающего наставника, затем молодой рыцарь стал свидетелем, как из жесткой брони самодостаточности, словно бабочка из кокона, проклюнулся Альс-друг. И вот теперь иная пугающая метаморфоза. Куда-то испарились все черты, делавшие Ириена похожим на обычного человека, и пустующую оболочку заполнило целиком нелюдское естество. Эльф отбросил шелуху наращенных за долгие годы жизни в большом мире привычек. Именно такими в легендах рисуют древних воинов-сидхи, каждый из которых стоил небольшой армии.