Приговор
Шрифт:
— От Сюкити Андо. Вы его знаете? Он тоже из смертников.
— Не знаю. Никогда о нём не слышал.
— Года три назад он совершил преступление, которое наделало много шума. Изнасиловал и убил девочку в школьном туалете.
— Да, кажется, я что-то такое слышал.
— Странный тип. С ним трудно: всё хихоньки да хаханьки, а что у него на уме, не поймёшь. Да, кстати, надо будет вам его как-нибудь осмотреть. Особой спешки, конечно, нет. Как-нибудь при случае. Только не говорите, что вам известно, что он информатор.
— Разумеется.
В
— В чём дело? У вас такой вид, будто потеряли кошелёк со всей зарплатой.
— Да, ощущение действительно похожее. — Тикаки поставил чашку и машинально сунул в рот сигарету. Сонэхара тут же протянул ему зажигалку.
— Что случилось-то? Такое впечатление, будто произошло что-то чрезвычайное.
— Да нет, в общем-то ничего особенного. — Тикаки глубоко затянулся, остро почувствовав, как никотин заполняет его лёгкие. В присутствии этого сплетника Сонэхары лучше помалкивать.
— Во всяком случае, Фудзии не зря почтил нас визитом. Известная личность. В прошлом году он занял первое место на осенних соревнованиях кэндо среди работников исправительных заведений. Точно, в «Проблемах криминологии» была его фотография.
— Да вот, смотрите. — Томобэ мигом извлёк из лежащей на столе кипы старых номеров «Проблем криминологии» журнал и, раскрыв его, показал Тикаки. Это было проделано так ловко, словно он готовился заранее. В журнале была большая, во весь рост, фотография Фудзии в костюме для кэндо. С повязкой на голове он выглядел совсем молодым, лет на двадцать с небольшим, не больше.
— Ну разве это не чрезвычайное событие, когда такая известная личность оказывает вам честь своим визитом? — сказал Сонэхара, не в силах скрыть любопытство.
— Фудзии сейчас начальник зоны на втором этаже четвёртого корпуса, — прокомментировал с видом знатока Томобэ.
— Вот именно. Он правая рука начальника службы безопасности. Человек весьма способный, жестокий и очень опасный. Надеюсь, он не станет у нас частым гостем. Что вы на это скажете, доктор?
— А что тут такого? Он пришёл по поводу одного заключённого нулевой зоны, которого сегодня госпитализировали, — пришлось ответить Тикаки. — У этого больного тюремный психоз, вот он забеспокоился и пришёл справиться о его состоянии. Он ведь очень серьёзно относится к выполнению своего служебного долга.
— Даже слишком серьёзно. Он ужасный педант и зануда, — улыбнулся беззубым ртом Сонэхара. — У вас на лице было написано, как он вам осточертел. У вас, молодых, что в мыслях, то и на лице.
Из соседней комнаты донёсся стук складываемых в бочонок шашек. Фельдшера, сидевшие за доской, поспешно поднялись и разозлись кто куда.
— Возвращение полководца к своим войскам, — объявил Сонэхара, и тут же в коридоре показалась фигура главврача. Он окинул ординаторскую быстрым взглядом и прошёл в свой кабинет.
— Вам не кажется,
доктор, что от такого взгляда просто оторопь берёт, будто тебе в пищевод набили зубной пасты? А потом спина как-то сама собой распрямляется и возникает острое желание чуток поработать. Забавно! — Тут в комнату вошёл Таки, и Сонэхара резко вскочил.— Глядите-ка, это что, привидение? Или и впрямь доктор Таки? А мы-то с Томобэ с ног сбились! Вы же сказали, что идёте в столовую, мы туда, а там вас нет. Мы провели широкомасштабный розыск, думаем — ну не мог же он в такой снег без зонта отправиться в город, — обежали все точки, начиная от ларьков, и уже смирились — ну ладно, пропал так пропал. Вас искал начальник службы безопасности. Сказал, что дело чрезвычайной срочности. Звоните ему скорее.
Таки, вытащив откуда-то грязное полотенце, стал вытирать седую голову и пиджак.
— Доктор, да неужто вы в такой холод выходили без пальто? Или привидения как-то иначе устроены? Дайте-ка я вас потрогаю. Хоть я и не Фома неверующий, но, не потрогав, не поверю. — И Сонэхара протянул руку к пиджаку Таки. — Нет, это не привидение, а настоящий доктор Таки. Ну и дела! И пиджак, и брюки мокрые насквозь. Небось, свалились где-нибудь в лужу? А, вы, кажется, ели рамен? От вас пахнет чесноком. Так или иначе, скорее переодевайтесь. У вас есть ведь, наверное, запасная одежда в операционной? Позвать санитара? Сегодня такой уж день неудачный: все промокают. Правда, доктор Тикаки?
— Да уж, — горько усмехнулся Тикаки, вспомнив Боку.
Он пытался смириться и признать себя побеждённым, слишком уж враждебно был настроен этот кореец, извергавший из своего рта нечистоты. Наверное, сейчас главврач, угощаясь чаем, принесённым ему санитаром, подумывает — а не вызвать ли ему Тикаки. Он взглянул на дремавшего рядом Танигути. Тот никогда не отступал от правил и бдительно следил за соблюдением распорядка дня — после обеда игра в пинг-понг, потом десятиминутный сон на рабочем месте. Как бы шумно ни было в комнате, он не просыпался.
Таки снял мокрый пиджак и брюки. Сметливый санитар Маки уже стоял рядом с сухими белыми брюками и халатом. Таки неторопливо переоделся, потом вытащил пачку сигарет, но она размокла и представляла собой весьма жалкое зрелище.
— Возьмите. — Сонэхара протянул ему свои сигареты. — Спички у вас тоже, конечно, промокли. Вот зажигалка. Ах да, вы ведь у нас не очень-то уважаете всякие там механизмы. Ничего-ничего, я сам зажгу. Вот, можете прикуривать. Затянитесь и звоните начальнику службы безопасности.
— Никакого рамена я не ел. Это было мясо с овощами и рисом по-китайски.
— Ну, в мясо они тоже всегда кладут чеснок, так что мой нос меня не обманул. Значит, вы были в этой забегаловке у ворот?
— Нос как у полицейской ищейки… — пробурчал Тикаки.
— У Сонэхары такое хорошее обоняние, — тут же пояснил Томобэ, — потому что он всё время нюхает духи. Он их коллекционирует, это его хобби. Вы бы как-нибудь заглянули к нему на квартиру. Она вся забита флаконами. Французские, итальянские… Их там тысячи, причём лучшие из лучших, можно сказать, отборные. Некоторые духи он сам составляет, просто на них помешан. Когда столько сил тратишь на духи, на женщин уже не остаётся, верно? Потому-то он и холостяк. Послушай, а здесь у тебя не найдётся духов?