Приграничное владение 4

Многие из братьев монахов были перевязаны, а у самого отца Стефана отсутствовала левая кисть и культя была перевязана бурой от крови тряпицей. Как пояснил он позже руку ему отрубил фарнхельмский хусарий. За что уж захватчики так ополчились на монашескую братию, Саша не мог предположить, но вряд ли те оказали захватчикам какое-то вооруженное сопротивление. По большей мере монахи были все старше шестидесяти лет, да и выглядели скорее как доходяги из приюта, чем были похожи на бойцов. Из всех восьмерых нож среагировал только на Стефана определяя в нем магический дар, да и по ауре это было заметно. И сам Стефан не скрывал, что является опытным магиком ритуалистом.

Кстати ни одного ритуалиста на Ригене еще не было, а то что и эти маги полезны Саша смог убедиться в подземелье барона Говорта, когда сам попал под ведьмины чары. Отец Стефан и остальные выжившие братья просили его выделить им небольшой участок земли ближе к скалистым горам, а так же немного строительного леса или в дар или в рассрочку платежа. Оказалось, в княжестве монахи садили виноград и потом гнали из забродившего виноградного сока крепкий напиток, аналог земного бренди. Еще плели корзины и делали глиняную посуду на продажу, да из яблок делали сидр, которым тоже торговали, обеспечивая пропитание не только себе, но детям сиротам живущим при обители.

Только сейчас Саша заметил, что с десяток детей, лет от пяти и до десяти-одиннадцати, рассевшись на узлах и ящичках, а кто-то сидел прямо на земле, смотрели на них и ждали завершения их разговора. Ну вот как тут отказать святым людям, что взяли на себя заботу о детях? О чем Саша и сказал отцу Стефану.

— Никто не свят, кроме семи воплощений всеотца, — со вздохом развел тот руками, — мы лишь стараемся поступать по его заветам, оказывая милосердие оставшимся без родителей детям. И сдается мне, ваше сиятельство, что таких детей будет все больше, ибо зверства фарнхельмцев общеизвестны. Хотелось бы и нам с братьями обрести кров на вашем острове и дать кров этим несчастным детям. Рассчитываем только на ваше милосердие, господин маркграф. — поклонился ему в пояс старик.

— Ну хорошо, только в рабочих бараках вам будет слишком шумно и суетно. Да и публика там обитает всякая. — поморщился Саша. Но, пока могу выделить вам большой четырехкомнатный сруб, чтобы было где ночевать первое время, а уж после поговорим с вами и насчет земли и насчет стройматериалов. Устроит вас такое решение, отец Стефан, поместитесь все в одном доме?

— Это верх наших желаний, господин маркграф, — старик снова поклонился ему в пояс и распрямившись осенил знаком святого круга. — пусть помогут вам все семеро святых, в ваших делах. Жаль, наш настоятель отец Рихард, пал от рук нечестивцев, он бы тоже порадовался оказанному вам гостеприимству. Да вознесется он в небесные чертоги всеотца нашего и будет оттуда помогать нам в дерзаниях наших.

«Ну вроде простой старик, без апломба и претензий. — пожал Саша плечами когда и монахи и дети в сопровождении одного из гвардейцев пошли в сторону нового поселка. — Да и ритуалист, как говорил Клим, на острове обязательно нужен. Ну что, надо наконец-то встретиться с командиром лесных стрелков? Хотя, пока лейтенант Лерник тут, переговорю с ним, а затем уже пойду в таверну «Веселый барабан», где заправляет дочка Густава. Хм… а ведь скорее всего Квинт сегодня еще не завтракал и можно с ним вместе пройти до таверны, где и составить разговор — одно другому не мешает.»

Перед разговором с Квинтом и командиром лесных стрелков, Саша пообщался с Эльзой, узнал от нее, что босмеры сняли всего одну комнату на третьем этаже в мансарде, где ночевало трое из лесовиков, а остальные наемники расположились в бараках постоялого двора. Видно не так все замечательно у лесных стрелков с деньгами, хоть и с войны едут, раз только одну комнату в гостинице сняли, да и ту не из дорогих, а остальные за медяк на постоялом дворе, в бараках ночуют. Ну это было Саше только на руку.

Заказал у Эльзы малый кувшинчик легкого вина, сыр на закуску и для Лерника взял большую порцию гуляша и горбушку еще теплого ржаного хлеба. К мясному блюду Эльза принесла и пучок молодого зеленого лука, что уже вырос в большой теплице установленной прямо во дворе таверны. Было видно, что простой вояка, хоть и голоден, но смущается кушать при владетеле острова, но Саша подмигнул лейтенанту:

— Квинт, хватит стесняться, относитесь ко мне не как к титулованной особе, а скорее как к вашему командиру. А в армии как? Раз дали еду — работай ложкой, а не щелкай клювом! — Усмехнулся Макаров. — Ешьте, не стесняйтесь, а я пока выпью стаканчик вина.

Когда лейтенант быстро расправился с порцией ароматного мяса, Саша плеснул ему вина в стеклянный стаканчик. Такие стаканы, которых Макаров купил в своем мире много и дешево со складов, были гордостью таверны, хоть и подавали их только в зале для благородной публики. Тут еще, стеклянная посуда считалась признаком немалого достатка и была сравнительно дорога. Да и публика обращалась со стеклом очень аккуратно, боясь разбить ненароком дорогую вещь. А ведь купил не только стеклянные стаканчики для вина, но и полулитровые пивные кружки, наподобие еще советских, которые тоже обошлись ему дешево, а здесь были настоящим шиком. Саша и сам любил пить пиво из прозрачной посуды, не понимая как такой красивый напиток насыщенного янтарного цвета, можно пить из глиняных или оловянных кружек — ну совсем не то ощущение!

— Квинт, вы еще не в курсе, но на наше владение идет орочья орда.

Лейтенант посмотрел на него удивленно и отставил недопитое вино.

— На Риген? Милорд, орки идут на Риген?

— Нет, лейтенант, я имел ввиду весь Вэллор. Орки придут с севера, после своего праздника посвящения молодых орков в воины. Это еще через три недели, но сведения точные.

— Я и все мои люди к вашим услугам! — лейтенант вскочил, но Макаров жестом усадил его на стул.

— Я не сомневаюсь в вас Квинт, но дело в другом… Сейчас на счету каждый воин, да даже каждый человек способный держать оружие. Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Возможно вам вывезти с княжества хотя бы несколько десятков мужчин способных сражаться в нашей армии, и желательно, чтобы они имели хоть какой-то военный опыт. Хотя, — махнул маркграф рукой, — если будут добровольцы, а не солдаты, то тоже хорошо. Поставим их обслугой к метательным машинам, кашеварами или в обоз, в общем всем желающим работа найдется в многотысячной-то армии. Оплатой всем будет двойной гонорар, как это и положено при военных действиях.

— Милорд, за такие деньги желающие несомненно найдутся. — кивнул Лерник. — Другое дело, что пару сотен мужчин фарнхельмцы уже угнали в свою армию.

— Что, тоже нанимают солдат? — забеспокоился Саша, ибо и с фарнхельмцами у него с некоторых пор были, мягко сказать, напряженные отношения. Не хватало еще получить большой военный десант на остров, пока они все будут драться с клыкастой оравой.

— Да какое, там! Эти свиньи и не думают платить, силком народ гонят, пополняя свою армию перед летней компанией. Но половина мужиков разбегается, особенно если жена и дети сюда уплыли или бежали в Остию, таким терять нечего.

— А ты, Квинт, думаешь что летняя компания будет? Снова возобновятся военные действия между великими княжествами? Не явятся люди Казимеша на Риген за леди Агатой?

— Этого я предсказать не могу, — вздохнул лейтенант, — но думаю, что летом князю будет не до похода на Риген. Ходят слухи, что дакийцы хотят объединиться с армией Вельдии, правда изрядно потрепанной в осенней компании, но если объединятся два великих княжества, то их совместная армия будет в полтора раза превышать обе хоругви Фарнхельма. А если Алавия направит в их ряды своих добровольцев, то и вовсе в два раза. Да и насильно угнанные солдаты из нашей Валашии, как я опять же слышал стали дезертировать в Алавию сбиваясь там в отряды добровольцев.