Приходи на Паддингтонскую ярмарку

– Достаточно, Бен,– пробормотал Трент, когда женщины приблизились. – Не суетись. – Он улыбнулся Лесли: – Привет, ангел.

– Майкл, я... Ее голос прозвучал противоестественно громко.

Из угла вблизи пульта долетело поспешное «Шшш!».

Лесли продолжала, понизив голос:

– Майкл, я должна поговорить с тобой. – Казалось, она на грани истерики. Лицо Трента окаменело. Двое костюмеров обменялись вопросительными взглядами.

– Pas devant les enfants!^{4} – произнес Майкл на школьном французском.

Бен сделал непроницаемое лицо, но Мэгги недовольно скривила губы.

Не обращая на них внимания, Лесли выпалила:

– Майкл, ты не понимаешь! Он там... смотрит... – и закончила со страхом: – ждет...

***

Старший инспектор Касл сидел, откинувшись на спинку кресла, и хмуро смотрел на сцену. Никакого удовольствия от спектакля он не испытывал. Что-то проворчав, он уголком глаз взглянул на компаньона. Белокурая голова Лоуренса немного наклонилась вперед, а сонные голубые глаза наполовину закрылись. Но Касла эта ленивая поза молодого друга не обманула. Голова у Лоуренса всегда продолжала работать. Вспомнив их разговор в антракте, инспектор бросил взгляд в ложу справа от них. Раздраженно прищелкнул языком. Мужчина в ложе сидел ближе к задней части, прячась от яркого света, отраженного со сцены. Инспектор видел лишь бесформенное пятно.

Касл вновь обратил внимание на сцену. Он приближался к Паддингтонской ярмарке.

***

Занавес после второго акта вновь опустился в полной темноте. Лесли Кристофер и Пенни Валентайн, играющие заключительную сцену, оставались неподвижными и невидимыми, пока свет не загорелся вновь. Тогда Лесли быстро вышла через кулису с пультовой стороны, как животное, сбегающее из клетки. Пенни медленно последовала за ней, о чем-то размышляя.

В кулисе стоял реквизитор Викс. Он приветливо кивнул.

– Хэлло, мисс Валентайн.

– Хэлло, Викс. – Голос Пенни звучал весело, но ее эта встреча немного раздражала. Она знала, что реквизитор рассматривает ее как союзника в своей войне с Лесли Кристофер.

Викс показал пальцем в направлении ушедшей девушки и мрачно констатировал:

– Ее светлость сегодня не похожа на себя.

Пенни чуть улыбнулась.

– Возможно. Забыла поиздеваться надо мной.

– О!– Викс глубокомысленно кивнул. – Похоже, что-то расстроило ее. Хорошенько напугало. – Его морщинистое лицо выглядело необычайно веселым. Странно улыбаясь, он стал что-то перебирать в кармане.

Пенни усмехнулась. Осторожно обойдя реквизитора, она направилась в коридор к артистическим уборным. На мгновение задержавшись около одной из дверей, она слегка постучала. Дверь открылась и выглянул Бен Котол.

– Как там мистер Трент?– спросила Пенни.

Прежде, чем Котол успел ответить, изнутри раздался веселый голос:

– Пенни, дорогая! Заходите!– Майкл Трент развалился на плетеном стуле у дальней стены. На нем был халат, а лицо блестело от мельчайших капелек пота. Он игриво улыбнулся. Не отводя пристального взгляда от девушки, он тихо попросил:

– Оставь нас, Бен, на пару минут. Но не уходи далеко.

Когда они остались одни, Майкл широко улыбнулся девушке:

– Пенни, любовь моя. Подари мне поцелуй!

– Сейчас на это нет времени,– по-деловому ответила она. Взяв какую-то салфетку с туалетного столика, она стала вытирать пот с его лица. Майкл охотно подчинился. Пенни отступила на шаг и критически посмотрела на него. – Тебе нужно наложить еще пудры. В остальном, считай, годен!

– Да, мадам. – Он шутливо вытянулся по стойке смирно.

Пенни уперлась ладонями ему в грудь. Майкл нежно гладил ее пальцы. Ее губы дрожали.

– Ты говорил с Лесли?– резко спросила она.

Трент казался смущенным:

– Черт побери, Пенни. Для таких вещей нужно время. Я не могу так просто взять и заявить...

– Что любишь меня и не любишь ее?

– Я люблю тебя,– прошептал Майкл. – Это истинная правда. – Его рука нежно гладила ее по спине. Губы Пенни молча шевелились и Майкл накрыл их поцелуем.

Дверь позади них открылась, и в комнату вошла Лесли Кристофер.

– Майкл, я... – она резко остановилась.

Повисла длинная пауза.

Затем Лесли, задыхаясь, прошептала:

– Ты об этом пожалеешь. Обещаю!– И вышла.

Пенни дрожала. Майкл попытался успокоить ее, но она оттолкнула его руки и выскользнула из объятий. Подбегая к двери, она громко позвала:

– Бен! Бен, пожалуйста, идите сюда!– Затем выскользнула из комнаты.

Майкл закусил губу. Он вернулся к зеркалу и почти машинально стал приводить в порядок грим. В умных глазах застыло беспокойство. Резко сжав кулаки, он начал вполголоса изрыгать проклятья, монотонно и невыразительно. Привлеченный криком Полли, прибежал Котол. Словно второе зеркало, лицо старого Бена отражало беспокойство его патрона.

***

Худой человек с бледными щеками сидел в самой задней части ложи, отгороженный занавесками от первых рядов партера. Программка лежала нераскрытой на барьере. На виске худого человека под кожей билась синяя жилка. Руки в перчатках дрожали. Когда свет погас, он наклонился вперед.

Достав из потертого кармана пистолет, он тщательно осмотрел его. Затем положил на пустой стул рядом с собой, чтобы был под рукой. Его голова склонилась вперед. Драма на сцене его не интересовала. Он не будет обращать на нее внимания, пока вновь не появится Лесли. Голова его опустилась.

Казалось, он молится.

Глава 6

Когда в начале третьего акта занавес пошел вверх, Ол- джи Лоуренс откинулся в кресле и вытянул ноги.

Голубые глаза его излучали недовольство. Они рассеянно пробежались по декорациям, на мгновение остановившись на чучеле медведя, который стоял в задней части сцены на небольшом возвышении с левой стороны, если смотреть из зала. Огромное животное стояло на задних лапах и, казалось, высокомерно взирало на зрителей в ложах справа. Его лапы очень реалистично растопырились, а пасть открылась в угрожающем оскале.

Лоуренс поежился. Хотя пьеса, казалось, приближалась к кульминации, ему стало скучно. Он слишком остро ощущал сильную напряженность, стоящую за искусственными эмоциями диалогов и сюжета. Во время следующего выхода Лесли Кристофер, он внимательно следил за ней. Ему показалось, что он увидел в ее глазах страх, когда она посмотрела, возможно случайно, в ложу справа от него. Лоуренс чуть напрягся. Казалось, этим мимолетным взглядом оказалась разрушена невидимая «четвертая стена», которая отделяет зрителей от сцены. Затем эпизод прошел, и он задался вопросом, не привиделось ли ему все это.