Приходит ночь

Брин снова огляделась по сторонам и вдруг напряглась. Был ли Дирк Хэммарфилд, этот вечно улыбающийся политик, похитителем детей? Она сегодня еще раз просмотрела снимки, но даже в формате тринадцать на восемнадцать они были слишком маленькими, чтобы на втором плане можно было хоть что-то различить. Пока Эдам не вернется, она будет увеличивать снимки, до тех пор, пока на заднем плане…

Ее мысли забегали по кругу — Хэммарфилд… мотель «Свитдримз»… фотографии… политики… Эдам.

— Прекрати пялиться! — скомандовала Барбара, пихая ее ногой под столом. — Мы выглядим подозрительно.

Брин посмотрела на подругу, и еще одна мысль неожиданно пришла ей в голову. Сегодня во второй половине дня они с Ли вернулись из его дома к ней в город, чтобы она могла подобрать что-то из одежды на сегодняшний вечер. Когда Ли и Брин уезжали В пятницу, Эндрю выразил желание остаться здесь, чтобы присмотреть за домом. Брин как-то не обратила тогда на это внимания. Но, приехав, нашла кое-что из вещей Барбары — и Эндрю тоже — у себя в спальне.

До этого она не понимала, что между этими двумя происходит нечто. Тем более, когда Эдама похитили, у нее просто не было возможности задуматься об этом «нечто». Сейчас Брин была слегка шокирована. Точнее, не шокирована — удивлена. А теперь еще и обеспокоена. Но Барбара и Эндрю были взрослыми людьми, и как бы Брин ни любила Барбару, она не имела права спрашивать о ее личных делах.

«Значит, достанется нам обеим, — подумала Брин с грустью. — По полной программе».

— Ну, и что ты думаешь? — тихо сказала Барбара, подталкивая ее локтем.

За столом они были вдвоем, поскольку Ли с Эндрю быстро поели, а потом поспешили за кулисы, чтобы еще раз проверить, как подключена аппаратура.

— Я думаю, что стоимостью этого обеда можно было возместить половину национального долга, — ответила Брин шепотом.

Барбара нервно рассмеялась:

— Я имела в виду, что ты думаешь о нашем потенциальном конгрессмене.

Брин пожала плечами. Дирк Хэммарфилд только что закончил представлять группу Ли.

— Думаю, что Ли и Эндрю только притворяются, что сегодня играют за спасибо.

— Я имею в виду, ты считаешь, что это он наш шептун? — совсем уж тихо проговорила Барбара.

Мурашки, которые не оставляли Брин в покое последнее время, забегали еще активнее. Мог ли он быть шептуном? Мог ли он быть тем человеком, из-за которого в эту самую минуту кто-то держит Эдама под замком?

Он так не выглядел. Совсем не выглядел.

— Я не знаю, — честно призналась Брин. — Но почему-то просто не могу в это поверить. Он слишком обаятелен и слишком женат!

— За этими «слишком женатыми» мужчинами только и смотри! — заметила Барбара.

В ответ Брин загадочно подняла бровь и позволила себе повнимательнее разглядеть Барбару. А выглядела та как нельзя лучше. На ней было простое облегающее платье, сшитое из бежевого шелка, а прядки коротких светлых волос свободно вились вокруг лица. Брин про себя решила, что Барбара смотрится так блестяще из-за того, что лицо ее оживлено, а в глазах сверкают бриллиантовые искорки.

— Давай не будем об этом, — тихо сказала Брин. — Я и так уже на взводе.

— А о чем ты хочешь поговорить?

Брин пожала плечами. Не о Хэммарфилде. Не об Эдаме.

— Я хочу поговорить о тебе — и об Эндрю.

Барбара улыбнулась — без тени смущения.

— Я думаю, он замечательный. Понимающий и внимательный, не боится брать от жизни все, и он невероятно секси. И если принимать во внимание его положение в обществе, он удивительно простой. Я знаю кучу так называемых звезд, и все эти парни на одно лицо. Жутко зацикленные.

Брин играла бокалом, в котором оставалось наполовину джина с тоником.

— Я вот что хочу спросить — как ты думаешь, что из этого может выйти?

Барбара рассмеялась:

— Мы не виделись, пока все это происходило, ты же знаешь.

— Я знаю, но если тебе нравится кто-то, кто хорошо…

— Вот и ступай по дороге и посмотри, куда она тебя выведет.

— А тебе никогда не было страшно?

— Брин, ты ведь по уши влюблена в Ли, правда?

— Я… не знаю. Это неправда. Ну да, он мне нравится, — призналась Брин тихо. — Но меня смущает что-то в его прошлом. Так много вещей, которые меня пугают, так много вещей, которых я не понимаю.

Барбара собиралась что-то ответить, но осеклась, поскольку всеобщее внимание обратилось к сцене. Хэммарфилду не пришлось слишком долго представлять артистов. Раздался гром аплодисментов, раздвинулся занавес, все увидели Ли и его группу. Выступление началось с громкого соло ударника, потом Ли запел рок-композицию из их первого альбома.

Как всегда, его голос пронизал Брин насквозь, захватил ее полностью. Как и он сам, его голос был суровым и мужественным, пламенным, но в то же время мягким как бархат. Группа сегодня была одета в белые смокинги, сорочки в рюшах.

Брин до этого ни разу не видела Ли в строгом вечернем наряде и почувствовала, как ее овевает теплое дуновение — такое же, как когда она впервые увидела, как он одевался тем вечером. Элегантная белая сорочка подчеркивала смуглость его кожи, резко контрастируя с острыми чертами лица.

«Я никогда не перестану хотеть его, — призналась себе самой Брин с жалостью к собственной слабости. — Я допустила это грехопадение и никогда от него не избавлюсь…»

Барбара повернулась к ней, тронув за плечо и наклоняясь, чтобы Брин могла ее слышать.

— Терпеть не могу, когда женщина философствует, — сказала она сухо, — но некоторые истины все-таки трудно отрицать. Например, без труда не вытянешь рыбку из пруда.

— Видеоклип скоро отснимут.

— И ты думаешь, он исчезнет так же незаметно, как и появился? Будь уверена, этого не случится, Брин. Уж поверь мне, и это совершенно очевидно — он от тебя просто без ума.

Брин состроила гримасу.

— Может, просто потому, что он чувствует ответственность за то, что случилось. Я имею в виду, — Брин опять понизила голос до свистящего шепота, — что все началось с тех фотографий, что я делала для него.

Барбара фыркнула.

— Думаю, ты плохо знаешь своего мужика, моя сладкая. Ответственность ответственностью, но если он не хочет быть с тобой, то и не будет. И с самого начала любой дурак мог видеть, как вас обоих влечет друг к другу.

— Ну да, — проворчала Брин недовольно.

Она собиралась дать Барбаре достойный ответ на ее бестактность, но почувствовала на плече чью-то руку. Она повернулась и увидела Дирка Хэммарфидда, смотревшего на нее с его обычной улыбкой.