Приходите за счастьем вчера

Тогда Александр объяснил это тем, что не желает быть вечным вторым, который виноват лишь тем, что отобрал жену и дочь у Сальваторе, когда тот оказался болен, но Ребекка слишком хорошо знала мужчин вообще и Александра Сантини в частности, чтобы не понимать каких усилий ему, итальянцу не только по происхождению, но и по темпераменту стоило это разумное решение.

Их дороги разошлись, но Алекс не бросил бывшую семью, точнее не бросил Дени – минимум два раза в месяц прилетал к малышке, которая ждала его приездов как праздника, уже второе лето с согласия Бекс забирал к своей матери, которая недолюбливала саму Ребекку, но очень тепло относилась к девочке, и та явно любила донну Сантини в ответ. Но он никогда не оставался ночевать в поместье, а уж о каких-то семейных отношениях с Бекс и не вспоминалось – добродушен, приветлив, но подчёркнуто строг в прикосновениях, разговорах о личном и прошлом.

Ребекке это нравилось и не нравилось одновременно – по-человечески, она была в ладу с его решениями, ей хотелось оставаться в той чувственной спячке, в которую она словно погрузилась вместе с бывшим мужем, но всё же она была женщина, женщина в расцвете красоты, воспринимавшая Алекса как сексуальный объект, да ко всему – не новое открытие, – страстно ревнивая. Но спросить о том, есть ли кто-то в его жизни – а она понимала, что есть, не может не быть за два года, и, возможно, что уже была не одна, – и кто именно, насколько всё серьёзно, не позволяла ни собственная робость, ни уважение к нему. И потому, встречая Александра каждый раз идеально-собранная, она всё же испытывала печаль от того, как складывалась её жизнь. Когда-то было всё просто, теперь же… Нет, всё же у постели Деймона её удерживали не жалость, ответственность или обязательства, влюблённую женщину это может заставить забыться на месяц, даже на несколько, но не на полтора года, было что-то большее, привязанность и преклонение, которых так и не смог заменить второй муж, но Александра она любила, и только природная скрытность, английское воспитание и владение собой позволяли не опуститься до выяснения отношений.

Закончив разбор подарков, показ Марисы, Дени потащила Алекса в столовую. Домашняя паста под соусом песто – его любимое блюдо, – красовалась на столе. Изменив привычке начинать с супа и первой садиться на лучшее место, девочка подала мужчине тарелку, стала рядом с его стулом и замерла как вкопанная, сложив ладони за спиной. Александр сначала недоуменно поднял бровь и уже собирался было спросить Бекс, но по торжественной мордашке девочки вдруг сообразил:

– Это вы с мамой делали?

– Да, Дени сама резала тебе пасту, – подтвердила Бекс.

– Ну что же, попробую, как у тебя получилось… Садимся за стол?

“Садимся”.

Кивнула Даниэлла.

С щемящим сердце умилением, Бекс наблюдала как сначала дочка расстроилась, но потом поняла, что и вправду – он же должен сначала попробовать, насколько вкусно, а не голословно расточать похвалы – и устроилась на своём, немного выше обычного, стуле.

Это было ещё одно качество, которое восхищало Бекс в Алексе – умение понимать Дени порой лучше, чем это делала она, её мать. Вот и теперь…

Положив пасту на свою тарелку, она из-под ресниц разглядывала довольное лицо жующего Александра. Может, и не идеально – тесто из-под ножа Даниэллы получилось немного толстовато, – но он крайне правдоподобно играл роль получившего что-то необыкновенно вкусное человека и потому, отмахивавшаяся от большинства хваливших её людей – как только девочка понимала, что с ней носятся как с маленьким ребёнком и хвалят лишь чтобы угодить маме или из жалости, они становились чужаками, – Дени так жадно искала его одобрения. И оно не замедлило быть.

– Это было очень вкусно, Дени. Я голодный как волк, пожалуй, положу себе вторую порцию. – Подкрепив слова действиями, он посмотрел на девочку: – А где же так научились?

Синие глаза засияли таинственным светом, и, отложив вилку, Даниэлла взялась за стикер и ручку.

«У бабушки летом».

– Правда? Обязательно передам маме.

«Она говорила, что я самая настоящая итальянка, а настоящая итальянка должна уметь готовить. И танцевать тарантеллу. Танцевать я умею».

– Ты и без этого настоящая итальянка, и не только по крови. Кстати, бабушка написала тебе письмо.

«Где оно?»

– Я отдам после обеда, но думаю, она описывала то, как мы ездили на рыбалку. Рассказать?

Дени энергично кивнула, окончательно бросила вилку и позабыв про всё на свете, принялась внимать рассказу.

– Спит.

Взяв девочку из-за столика с шахматами: она очень любила наблюдать, как играют Бекс и Александр, и поэтому они играли в карты или монополию каждый его приезд, особенно если в доме бывали гости, которые тоже входили в круг играющих, но так как сегодня они остались вдвоём, то выбор пал на шахматы. Играли быстро, особо не раздумывая, однако всё равно – прошло несколько партий, и Даниэлла сначала начала клевать носом, а после уснула, свернувшись в комок синего бархата на кресле в гостиной.

– Положи сюда, – шёпотом попросила Бекс, когда они поднялись наверх, в детскую, и быстро откидывая одеяло с постели. – Я сама раздену.

Кивнув, Александр устроил малышку на убранную рюшами кровать.

– Выйду, подожду внизу.

Вечер закончился, и это значило, что Александр отправлялся в гостиницу. Согласно улыбнувшись в ответ, блондинка принялась снимать самое нарядное платье с дочери – удивляясь про себя, что вещь лишь измялась, но на ней не было ни единого пятнышка. Чистюля, страшно дрожавшая над подарками.

Когда она спустилась, Александр уже надел пальто. Охваченная безотчётным чувством благодарности за проведённый вечер, Бекс подошла ближе.

– Спасибо. Ты очень внимателен к ней.

– Как бы ни было, я её растил, – он аккуратно снял ладонь забывшейся женщины со своего рукава и принялся натягивать перчатки. – Лучше расскажи, как у неё дела? Она снова весь вечер говорила про лошадь и Кетрин. Неужели всё и вправду так серьёзно? Я думал, это временно.

– Кажется, да. – Заложив руки в карманы джинсов, Бекс качнулась с пятки на носок и тоже накинула на плечи пальто. – Они занимаются уже два месяца, Даниэлле вроде не наскучило.

Конец ноября стоял самый обычный для центра Англии, но они почти синхронно поёжились, ступив за порог – после итальянского благословенного климата оба не любили лондонскую погоду одинаково сильно, и Бекс никак не могла адаптироваться вновь к влажному воздуху страны туманов и дождей, по совместительству оказавшейся её Родиной. Не спеша пошли по дорожке.

– Тебе это нравится? – Вдруг резко спросил Алекс. – Если всё серьёзно? Не боишься? Твоя невестка не имеет опыта педагогической работы и не тренер.

– Сначала немного нервничала, но Кетрин не отпускает её в свободное плаванье с Аидой, поэтому, нет. Да и вообще – Даниэлле это идёт на пользу. С самомнением всегда было много проблем, а здесь она отвлекается, не считает себя всё знающей и понимающей, подружилась с Дэвидом – он любит фотографировать лошадей. Стала редко плакать и меньше болеть.

– Так и не привыкла? – Сантини натянул перчатки: – Заметил, она почти всегда в тёплой одежде, когда я приезжаю, поэтому и платье привёз тёплое.