Приключения Бурлинька и Стёпы

Размером ему примерно по колено, или даже меньше, сразу несколько этих существ, беспрестанно перебирая двенадцатью лапками, что-то безостановочно искали в массах воды. При этом каждое из существ не прекращало зорко следить за всем, что происходит вокруг. Хотя для этого у каждой блохи нашлось всего лишь по одному глазу. Правда, этот глаз оказался очень подвижен. И всего за несколько секунд, по крайней мере, несколько блох остановили взгляд своего глаза на Стёпе.

Отчего-то шёпотом, мальчишка спросил:

–А они безвредные?

Бурлиньк усмехнулся:

–Эти-то? Да они вообще никакого вреда никому не делают. Они вообще, как и улитки, постоянно едят. Даже сейчас. Но с ними хотя бы поговорить можно. И не пищат, как комары. – Он кивком указал в сторону медленно перемещающихся вверх-вниз блох. – Ну, так что? Пошли к ним?

Стёпа, всё ещё отчего-то робея, едва заметно кивнул:

–Пошли.

Ободряюще улыбнувшись, Бурлиньк направился к группе из нескольких блох. Стёпа последовал за ним.

Как только мальчишки приблизились к крохотным существам, Бурлиньк поздоровался:

–Ну, здравствуйте! Как у вас дела? Всё ли в порядке?

На что ему ответил целый хор тонких, хоть и не писклявых, голосов:

–Здравствуй, Бурлиньк. Всё хорошо. Дела в порядке.

Естественно, все эти голоса не слились в настоящем, отрепетированном, хоре. И каждая блоха отвечала отдельно от остальных. Но то единодушие, с которым эти крохотные существа ответили Бурлиньку, невольно вызвало ассоциации с хором.

Так как Бурлиньк больше ничего не сказал, а пристально посмотрел на Стёпу, мальчишка решил, что и он должен что-то сделать. Прокашлявшись, он с заметным трудом сказал:

–Здравствуйте.

Но ответом ему стала тишина. Что заметно смутило Стёпу. Тогда на помощь другу пришёл Бурлиньк.

Усмехнувшись, мальчишка указал на Стёпу и представил нового друга:

–Знакомьтесь, это – Стёпа. Он будет к нам иногда заглядывать. Так что, прошу его любить и жаловать.

Вот после этого тонкие голоса снова слились в нестройном хоре:

–Здравствуй, Стёпа. Очень рады тебя видеть. Заходи к нам почаще.

После этого Стёпа уже несколько смелее ответил:

–Хорошо, буду вас навещать. Очень рад, что у меня теперь стало так много друзей.

И снова повисла неловкая пауза. Точно такая же, какая обычно возникает, когда не слишком близкие люди на какое-то время остаются наедине. И тогда эти люди старательно думают, как же им стоит продолжить разговор. Но, к своему разочарованию, не могут этого сделать. А неловкое молчание тем временем тянется и тянется. И становится со временем ещё более неловким.

Видимо, то же самое бывает не только у людей. Во всяком случае, между Стёпой и подводными блохами именно так и получилось.

Вот только в планы Бурлинька никак не входило настолько бездарно терять время. Поэтому он, едва заметно улыбнувшись другу, сказал:

–Кажется, ты о чём-то спросить хотел?

На что Стёпа, растерянно заморгав, спросил:

–А? – Но, увидев, что друг делает какие-то странные знаки, указывая широко открытыми глазами на подводных блох, быстро смог прийти в себя. – А! Да! А что вы делаете?

Увидев, какое выражение появилось на лице Бурлинька после его вопроса, Стёпа понял, что он спросил явно что-то не то. Но, как говорится, слово – не воробей, вылетит – не поймаешь. Тем более что блохам, кажется, этот вопрос не показался неуместным. Потому что они, снова напомнив неслаженный хор, ответили:

–Мы едим. Тут много еды. Только её собирать надо долго. Вот она плавает.

И, хоть Стёпа и не рассмотрел, что же именно имеют в виду эти крохотные существа, говоря о еде, он уверенно кивнул:

–Ясно. А когда вы поедите, что делать станете?

В повисшей после этого вопроса тишине послышался только один тоненький голос:

–Будем ждать, пока снова проголодаемся. А потом снова есть станем.

Не сказать, чтобы этот ответ обрадовал Стёпу. Но он хотя бы получил этот самый ответ. Поэтому мальчишка, многозначительно кивнув, с солидным видом сказал:

–Понятно. А мы вам не мешаем? А то, может быть, вам нельзя во время еды разговаривать?

На этот раз снова ожил хор голосов:

–Нет, не мешаете. Мы можем и есть, и говорить одновременно. Вот и Бурлиньк с нами часто разговаривает.

На что Бурлиньк, с усмешкой кивнув другу, заявил:

–Ага! Даже надоедает порой. Ну что? Поплыли дальше?

Стёпа, которого несколько расстроило то, что и с блохами он не смог пообщаться вволю, с тяжёлым вздохом кивнул:

–Поплыли. А куда?

В ответ Бурлиньк указал рукой куда-то вперёд:

–Можно с окунями поплавать. Я люблю какого-нибудь окуня за хвост ухватить, и на нём кататься. Они намного быстрее меня плавать могут. Мне нравится на них кататься. Ну, что скажешь? Готов на рыбе прокатиться?

Стёпа, в воображении которого тут же нарисовалась картина того, как он, крепко вцепившись в хвост окуня, мчится сквозь толщу воды, радостно кивнул:

–Ещё бы! Лишь бы они нас не съели. Папа говорит, что окуни – самые прожорливые хищники рек и прудов.

На это Бурлиньк только небрежно махнул рукой:

–Со мной не съедят! Они при мне даже других рыб не трогают! А уж тебя-то я точно в обиду не дам!

ОКУНИ

Найти окуней оказалось нелегко. А всё из-за того, что их тела покрывает рисунок, значительно усложняющий поиск этих рыб.

Однако, после не слишком продолжительных поисков, Бурлиньк, указав рукой вперёд, с облегчением выдохнул:

–Ну, наконец-то! Вот и окуни!

Совсем не сразу Стёпе удалось рассмотреть трёх рыб, притаившихся в сени водорослей. Тем более что отбрасываемые этими водорослями тени как бы слились с полосами, идущими поперёк спин окуней. И поэтому-то обнаружить этих рыб оказалось крайне затруднительно. Оставалось только удивляться тому, что Бурлиньк вообще смог их увидеть. Но Стёпа списал это на то, что для его друга вода – родная стихия. В то время как он здесь находится лишь в гостях. По Бурлинька, кстати сказать, приглашению.