Приключения древнего рецепта

Сэм задумался.

– Боюсь, что не знаю. Никогда не был силен в ботанике.

Руфь издала громкий вздох облегчения.

– Слава богу! Сэм, ты простофиля! Тебя хотят одурачить.

– Знаете, такое маленькое растеньице с крохотными белыми цветочками, которые раскрываются по утрам. Его всегда рисуют на рекламе "Утренней радости". Растет оно повсюду.

На предостерегающие знаки жены Сэм не обращал ни малейшего внимания.

– Знаю, знаю, - расплываясь в улыбке, отвечал молодой человек; руки его еще дрожали.

– Моли - очень интересное растение, - продолжал Сэм, - древним оно заменяло успокоительные таблетки.

Но тут разговор был прерван глухим стуком - Руфь упала в обморок.

Сэм поднял ее и извинился перед собеседником.

– Боюсь, что вечер испорчен. Просто удивительно - как только дело доходит до эпиграфики, моя жена начинает нервничать. Но она впервые потеряла сознание, услышав разговор на эту тему.

Молодой человек вложил в рот успокоительную таблетку и глубоко засунул руки в карманы.

– Не возражаете, если я провожу вас?

– Что вы?!
– ответил Сэм.
– Так редко удается поговорить о моей работе. Хотите послушать, как мне удалось расшифровать скифский алфавит?

– Сгораю от нетерпения!
– воскликнул молодой человек. Он подозвал такси и придержал дверцу, помогая Сэму втащить Руфь.
– Но сначала - одна мелкая деталь. Кто еще знает об этом рецепте?

– Пока только вы да я. И Руфь, если она слушала наш разговор. Вы не представляете, до чего приятно найти человека, которого интересуют древние скифы.

Со стоном отчаяния Руфь приподнялась на сиденье.

– Ах, осел ты этакий!
– принялась она отчитывать мужа.
– Его интересует только твой рецепт. Неужели ты не соображаешь, что он стоит миллионы? А ты взял и отдал его просто так.

– Это верно?
– в голосе Сэма впервые промелькнули нотки подозрения.

– Конечно, меня интересует средство для ращения волос. Но древние надписи меня тоже интересуют. Скажите, а много народу умеет читать на древнескифском?

– Вот видишь, его интересует эпиграфика, - с торжеством заявил Сэм. Сейчас я расскажу, как мне удалось расшифровать...

– Я просто жажду услышать ваш рассказ. Но сначала скажите, у вас сохранился образчик этого снадобья?

– Да, почти половина молочной бутылки. Но почему оно вас так интересует? Вам-то оно не нужно. Лучше послушайте...

– Тогда глядите!
– вскричал молодой человек, отбрасывая всякую гордость, и сорвал с головы парик. Даже в тусклом свете кабины было видно, что он не так уж и молод.

– А, ну что ж, зайдите к нам, я дам вам глоточек, - ответил Сэм. Он помог Руфи выбраться из такси. От бессильной ярости она еле двигалась.

– Так вот, предчувствие, что я напал на верный след, появилось у меня, когда мне удалось раздобыть фотокопию наскальной надписи с вырезанным под ней изображением царя персов. Под рисунком была коротенькая подпись. Она могла означать множество имен: Дарий, Ксеркс, Артаксеркс...

– Не говори ему, Сэм, - простонала Руфь, падая в подставленное мужем кресло, - может, еще не поздно...

– Не будь смешной, дорогая. Моя статья уже принята к печати. Так вот, царя звали Ксеркс...

– Да, нет же. Средство для волос...

– Совсем забыл о нем, - ответил Сэм, доставая молочную бутылочку.
– Не знаю только, насколько она чистая. Боюсь, Руфь не слишком тщательно их отмывает. Но насморка у меня нет...

– Меньше всего меня тревожат микробы, - отозвался набриллиантиненный мужчина, - мне бы только донести ее до рта.

Он обернул ладонь платком, но руки его так тряслись, что он боялся выронить бутылку.

– Сколько надо ждать, пока оно подействует?

– Около часа. До первой щетины. Сами волосы будут расти дольше.

Набриллиантиненный мужчина посмотрел на часы, глубоко вздохнул и уселся на диван.

– А теперь расскажите, как вы расшифровали скифский алфавит?

– С превеликим удовольствием!
– отозвался Сэм и подал гостю аппарат для чтения микрофильмов.
– Взгляните вот сюда. Вы, вероятно, думаете, что под рисунком высечено персидское имя в скифском произношении?

– Именно так я и думаю, - ответил бывший молодой человек, проведя дрожащей рукой по гладкой, как бильярдный шар, голове, - разумеется, персидское. Какое же еще?

– Вот и нет!
– торжествующе воскликнул Сэм.
– Если хотите, можете сами попробовать. Ничего не получится.

– Тогда я и пробовать не буду. Что же вы сделали?
– он не мог оторвать взгляда от циферблата часов.

– Разве не ясно? Я взял древнегреческий вариант этого имени. И тут мне повезло! У меня оказался ключ к скифскому алфавиту.

– Потрясающе!
– отозвался мужчина и начал расхаживать по комнате. Извините, но от волнения я не в силах усидеть. Нервы ни к черту не годятся.

– Когда мне впервые удалось прочитать скифскую надпись, я чувствовал себя точно так, как и вы, - восторженно ответил Сэм.
– Всю ночь глаз не мог сомкнуть. Есть от чего прийти в волнение!

– Знаете, мне кажется, у меня волосы на голове шевелятся.

– Верно, - согласился Сэм, - просто трепет охватывает, когда читаешь надпись, которая в течение стольких столетий была погребена! Прекрасно вас понимаю.

Руфь, перед этим скрывшаяся в спальне, вернулась в гостиную, держа в обеих руках по чемодану.

– Сэм, я ухожу от тебя. Сил моих нет глядеть на все это.

– Нет, Руфь, ты меня не бросишь. Ты ведь знаешь, как я тебя люблю. Лучше я брошу эпиграфику. Теперь, когда я расшифровал скифский алфавит, я завершил труд, начатый пятнадцать лет назад. Хватит с меня древних надписей. Что ты скажешь на это, моя дорогая?

– Сэм, этот лысый мошенник прикарманит твой рецепт и заработает на нем пять миллионов долларов, а мы с тобой и гроша ломаного не получим. Ты ведь даже не знаешь его имени.