Приключения «Идиота»

— Что значит, наказали? — поинтересовалась я.

— Понимаешь, мне бы не хотелось сильно вдаваться в подробности, но так и быть. Наказали его очень просто. В том мире существует очень четкая хронология событий, иерархий, поступков. В общем, почти как в нашем мире, только все намного более жестко. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что дает возможность этим миром управлять. А плохо, потому что вообще бы этому миру куда-нибудь провалиться в тартарары. Но поскольку последнее — это утопия, то перехожу к конкретике. Воришка тот до этого пренеприятнейшего случая всегда работал один, то есть, никто ему был не указ. Так иногда бывает. Но он ошибся, подобно саперу, который, как известно, ошибается только раз, и теперь над ним куча начальников, говоря простым языком.

— А-а-а, он потерял самостоятельность, — догадалась я.

— Да, можно и так сказать. А это очень неприятно, когда тебя заставляют делать то, что ты делать не хочешь.

— Но он же может отказаться. Или, в конце концов, сбежать.

Вадим смотрел на меня тем взглядом, которым отец смотрит на ребенка, когда уже исчерпаны все аргументы, а чадо все еще продолжает настаивать на своем.

— Но, позвольте, он же не знал, что в чемодане лежит такая важная книжка, — возмутилась я.

— А это не имеет значения. Украл — ответь. В том мире разговор короткий. Таковы правила игры, и все о них знают, поскольку тот мир сильно отличается от нашего: там другие ценности и другие понятия.

И Вадим продолжил свой рассказ.

— Когда воришка и его сопровождающие вернулись на пляж, они обнаружили, что Достоевского читает некая дама. Сначала они растерялись. Но потом выработали план. Они не хотели поднимать шума — в Турции это опасно, поэтому просто пошли за тобой, надеясь, что ты зазеваешься, и им повезет слямзить у тебя книжку.

— А, я знаю! — радостно воскликнула я. — Я потом догадалась, что мою сумку дважды пытались украсть именно из-за Достоевского. Я их вычислила.

— Я тоже об этом знаю. — Вадим улыбнулся. — Вот тогда-то я и заинтересовался тобой в первый раз.

— Так ты все же подошел ко мне в баре не случайно?

— Ты знаешь, и да, и нет. С одной стороны — по долгу службы. А с другой — ты мне сразу понравилась.

— Подумать только, и ты мне! — Я счастливо расхохоталась и чмокнула Вадима в щеку. — Ну давай, рассказывай дальше, это все так интересно, что не верится, что все это случилось со мной. Просто детективный сериал какой-то.

— Еще какой сериал! Когда я понял, что Достоевского у тебя в номере нет, то был сильно озадачен. Мы ведь следили за тобой практически постоянно. Но именно этот момент пропустили.

— Во-первых, кто это, мы? А во-вторых, приятно все же, что я тебя провела. Здорово, правда?

— Здорово-то здорово, но мне тогда от начальства так нагорело. Какая-то пляжная дамочка, и вдруг такая ушлая оказалась! А насчет «мы» — это мой надежный человечек. Он за тобой как тень ходил везде.

Я встрепенулась.

— То-то у меня было ощущение, что кто-то хочет взглядом просверлить дырку в моем затылке. Ты знаешь, я, конечно, этого не могла знать наверняка, но у меня все время было ощущение, что за мной наблюдают. Интуиция, что ли? Не могу сказать точно.

Вадим улыбнулся.

— Я давно подозревал, что у тебя хорошо развиты все положенные человеку чувства, включая шестое и все прочие по списку, и даже не сомневался, что в какой-то момент ты можешь «срисовать» моего коллегу. Поэтому ему пришлось попотеть, чтобы не попадаться тебе на глаза. Ты ведь все время оглядывалась, и вообще, вела себя как натуральная шпионка. Не знаю, как тобой турецкие полицейские не заинтересовались, они там знаешь какие подозрительные. — Вадим произнес всю эту тираду очень серьезно, но в глазах его плясал очередной отряд чертей, штук так двести. И я поняла, что он меня подначивает.

— Послушайте, товарищ, — тут же парировала я. — А чего же вы хотели? Я же связалась с вами, практически с себе подобными, то есть, с людьми, у которых здоровый дух авантюризма — их путеводная звезда. Короче, с кем поведешься, от того и наберешься, — философски закончила я.

Вадим не возражал.

— Знаешь, мой коллега ходил за тобой на всякий случай, страховал. Иначе ты могла совершенно случайно таких дров наломать. Мы же не знали, что будут делать те люди… В общем, помнишь моих «коллег» на вилле?

— Еще бы. Их не забудешь. Колоритные персонажи!

— Так вот, это они вели переговоры одновременно и с бандитами, и с покупателями с Запада. А я должен был быть в курсе всего этого, да и еще не пропустить момент, когда Достоевский окажется у тебя в руках. Опасность была реальной — их сильно поджимало время, и они согласились тебя не трогать только потому, что я сказал, что женюсь на тебе и спокойно заберу книгу. Лишний шум и неприятности ведь никому не нужны. И потом, никто не знал, где ты спрятала книгу. И не было никакой гарантии, что ты ее добровольно согласишься вернуть. Судя по твоим решительным действиям, без боя ты бы не сдалась.

— О, да! Тогда бы ни за что. Но вот после встречи с ребятишками из художественной галереи я свое мнение изменила.

— И правильно сделала. Раньше надо было. Ты даже не представляешь, кому ты хотела наступить на больную мозоль. — Вадим нежно погладил меня по голове. — Да, задала ты нам задачку! Уследить за твоими перемещениями было просто невозможно. Проекты в твоей голове рождались спонтанно и их было так много, что только успевай поворачиваться! А чего стоила твоя идея о передаче книжки в Сандунах. Наши уважаемые бандиты вели тебя наперегонки с нами. И снова, удивительная штука, Достоевского спас обыкновенный воришка. Просто заколдованная какая-то книжка! Ведь, если бы ее не спер он, то ее у тебя забрали бы мы.

— Так что же, получается, что ты знал о моих с Ленкой секретных переговорах?

— И переговорах, и телефонах. — Вадим улыбался, и гладил меня по руке. — Знаешь, когда речь идет о таком важном деле, то нет никаких мелочей. А ты оказалась для нас крепким орешком.

Я задумалась. Оказывается, я все время ходила по краю пропасти. Я отплясывала на этом крае зажигательную джигу с завязанными глазами. Господи, меня же двадцать раз могли убить самыми разными способами! Бедный Вадим. И все это время он оберегал меня и был рядом. А я, дура, ругала его последними словами. Волна нежности охватила меня, но еще один вопрос так и вертелся у меня на языке. И я задала его.

— Ты мне можешь честно сказать, ты — шпион? Ну, в смысле, из этих?

Вадим и ухом не повел.

— Глупенькая. Никакой я не шпион. Я сторожем работаю.

Но при этом в его глазах опять плясали смешливые чертики.

— Ага. Сторож — олигарх. Занятно. Ладно. Не хочешь говорить, не говори.

Но на этом мое любопытство не закончилось.

— Слушай, а ты каким боком олигарх? Если ты работал в каких-то спецслужбах, то откуда у тебя столько денег.

Вадим доел пирожок и запил его чаем.