Приключения Вернера Хольта

— Я там в прачечной макароны поставил варить.

Вольцов настороженно прислушивался. Вдруг он вскочил. Теперь и все услышали звонкий лязг танковых гусениц, гул моторов… Танки быстро приближались. Феттер, ругаясь, выскочил из двери трактира, схватил каску, автомат.

— Напра-а-во!

Вольцов повел свою команду из деревни.

Они долго шагали по деревне, растянувшейся вдоль шоссе. Когда прошли последние дома, гул моторов был уже так близок, что солдат охватила паника и они бросились врассыпную.

Дорога шла на север. Слева, на запад до самого горизонта тянулось залежное поле, солнце заходило, и сквозь завесу туч прорывались яркие снопы оранжево-красных лучей. Разбросанные вдали островки кустов и светлая березовая рощица за ними казались надежным убежищем. Туда-то, не ожидая приказа,» беспорядке бросилась вся команда. А справа от дороги, постепенно поднимаясь к лесистым горам на востоке, темнела пашня — над ней уже спускался сумрак.

Вольцов крикнул:

— Стой! Нельзя туда! — Он сориентировался и заорал. — Направо надо!

Но никто его не послушался. Лишь группка отставших солдат повернула обратно на шоссе. Это оказались Феттер и четыре молоденьких новобранца в черной форме танкистов. Вольцов, ругаясь, потащил Хольта за руку направо. Остальные бежали через поле туда, где багровел закат.

Вольцов указал рукой на восток, там быстро сгущались сумерки:

— Батарея!

Но Хольт ничего не видел, кроме серо-лиловой пашни, простиравшейся, казалось, до черных гор вдали.

Танки вынырнули из деревни, покатили дальше, вдруг остановились, развернули башни на западе стали бить из пулеметов и пушек по убегавшим солдатам, которые чётко вырисовывались на фоне ярко освещенного горизонта.

Вольцов, Феттер, Хольт и четверо солдат бежали по влажной пашне в сторону гор. Оглянувшись, Хольт увидел на шоссе длинную колонну боевых машин, грозно черневших на фоне пылавшего небосвода. Он побежал дальше и вскоре различил впереди темные очертания каких-то земляных сооружений — не то валов, не то блиндажей. Волъцов крикнул:

— Зенитная батарея!

На дорогу выезжало все больше танков. Оттуда доносились пулеметные очереди.

Они добежали до развороченной позиции батареи 88-миллиметровых зенитных орудий.

— Самолеты тут похозяйничали! — заметил Феттер. Одно орудие соскочило с лафета, рядом лежал убитый зенитчик. Всюду валялись трупы. Дальше на восток местность опускалась к песчаному карьеру, к которому вела ложбина. В этой ложбине почти незаметное в тени широким щитом на запад стояло неповрежденное орудие. Вольцов крикнул:

— Сюда!

В карьере они увидели перевернутый трехосный грузовик, рядом валялись корзины с патронами, повсюду зияли воронки от бомб. Вольцов вытащил патрон и закричал:

— Бронебойные! Сорок первого года для стрельбы по наземным целям! Хольт — заряжающим, Феттер — на вертикальную наводку, я — на горизонтальную. — И он подтолкнул Хольта к орудию.

Четверо новобранцев подтаскивали снаряды. Вольцов раскричался:

— Хольт, ты что, оглох?.. Заряжай!

Хольт с силой откинул затвор, дослал патрон, замок лязгнул. Хольт взялся за спусковой рычаг.

Только теперь он увидел, что на дороге у деревни стоят всего три танка. Остальные ушли вперед. Все три машины четкими силуэтами выступали на фоне заката, где огненный шар уже касался горизонта и как бы на прощанье озарил всю равнину. Зенитное орудие было скрыто в тени. Феттер, припав к оптическому прицелу, крикнул:

— Поймал!

— Справа налево… беглый… Огонь! — раздалась команда Вольцова. Хольт послушно нажал на спуск. Грянул выстрел. Хольт как бы перенесся в прошлое: тот же грохот, и душная волна, толкнувшая его, и боль в незащищенных ушах, и едкий, режущий глаза дым. Ствол откатился назад, выплюнул дымящуюся гильзу и снова пошел вперед. Хольт зарядил. Все в нем было пусто, все выгорело, и делал он все как автомат.

Сквозь звон в ушах он услышал голос Вольцова:

— Недолет, Феттер!.. Беглый… Огонь! Теперь уже грохотали выстрел за выстрелом. Должно быть, танкисты на дороге ничего не видели па фоне темного восточного небосклона. В колонне зашевелились, только когда головной шерман взорвался и зачадил. Обе уцелевшие машины рванулись с места, отошли друг от друга, неуклюже развернулись вправо и покатили по пашне прямо на батарею.

Ствол опять откатился назад, и, когда Хольт машинально потянулся за новым патроном, он увидел, как впереди встал крутящийся столб дыма и подскочил огромный желто-красный мяч…

— Огонь! — орал Вольцов.

Хольт нажимал на спуск, оба танка по-прежнему ползли по ровной пашне. Теперь и из их пушек сверкнул огонь… Рядом с зениткой на песчаном откосе разорвался первый снаряд, песок и раскаленные осколки пронеслись над орудием. Хольт пригнулся.

— …О-гонь!

Взрывная волна упавшей поблизости гранаты чуть не сбила Хольта; он вцепился в затвор, схватил очередной патрон и, уже нажимая на спуск, увидел, как в ослепительном столбе пламени взлетела многотонная башня танка. Но тут же новое попадание выдернуло у него землю из-под ног, вся зенитная установка заходила ходуном — последний танк был уже совсем рядом. Хольт, шатаясь, поднялся…

— …Огонь!

Менее чем в тридцати метрах танк остановился с разбитой гусеницей, пушка его выплевывала белое пламя, башенные пулеметы брызгали тонкими струйками. Но вот по нему уже потекли огненные ручьи вспыхнувшего бензина…

— …Огонь!..

Раздался сильный взрыв, и танк запылал.

В наступившей тишине Хольту стало жутко. По спине у него забегали мурашки. Небо на западе померкло. Темнело, пляшущие языки пламени освещали зенитку. У подъемного механизма стоял Феттер, хлопал себя по ляжкам и хохотал как сумасшедший. Вдруг он заверещал:

— Мы победим… Ей-богу… Мы победим!

Вольцов поднялся с сиденья, сорвал каску и, дико сверкая глазами, крикнул:

— Всю роту раздолбаю… Всех раздолбаю!

Пошатываясь, Хольт отошел в сторону. Нагнулся. Около снарядного ящика лежали два молодых солдата. Осколки искромсали их лица до неузнаваемости.

Они бежали в сторону гор. Позади горели подбитые танки. Дорога сперва поднималась, но скоро стала спускаться в долину. Оба уцелевших новобранца исчезли. Вольцов заметил это, только когда они вошли в деревню, где из всех окон были вывешены белые флаги.

— Гады! Свою шкуру спасают! — ругался он. На краю деревни, у самого леса, стоял всеми покинутый крестьянский двор. Двери не заперты. Они вошли.

— Остаемся.

Вольцов, топая, поднялся по деревянной лестнице и, не снимая грязных сапог, рухнул на кровать. Хольт заступил в караул. Он бегал взад и вперед между ивовым кустарником в домом. Холод пробирал его. Забрезжил рассвет. Вдали послышался гул мотора. Хольт бросился в дом и мигом влетел на второй этаж.

— Едут!

По деревенской улице ехал автомобиль — какая-то квадратная крытая машина — ив нем, карабины между колен, солдаты в круглых касках и форме цвета хаки. Хольт через кухню проскочил во двор. У ворот захлопали выстрелы. Вольцов и Феттер, спрятавшись за угол риги, отстреливались. Когда Хольт добрался до леса, позади разорвалась ручная граната. Он оглянулся. Горела рига.