Прикосновение
Шрифт:
– Две недели назад пропал молодой человек по имени Влад Топур. Местный парень, работяга, двадцать семь лет. Последний раз его видели в районе Старых Дорог, месте, куда местные стараются не захаживать без особой надобности. Это развилка на возвышенности в самом конце Минеальмы за лесом. Местность там хоть и безобидная, но редко посещаемая ввиду близости к отвесным скалам. Расположена гораздо выше, чем сам город. Там часто случаются оползни и камнепады. Несколько лет назад там погибли пятеро туристов.
Спустя три дня после исчезновения мужа пропала его жена. Эльза. Пошла за водой и не
Роберт уставился на фото. Высокий молодой парень с простоватым лицом и улыбкой до ушей. Типичный представитель малых городов. Такого с ходу и не запомнишь. Жена его, наоборот, обладала милым лицом и большими голубыми глазами.
– Кто следующий?
– Женщина по имени Марта Агрикола и ее десятилетняя дочь.
Габор вытащил из папки фотографии и разложил их веером на столе. Роберт увидел женщину с выцветшими волосами и острым лицом и девочку с длинной рыжей косой, заснятую смеющейся и запускающей в небо воздушного змея.
– Пропали обе сразу через четыре дня после исчезновения Эльзы Топур. Пошли утром на виноградники и не вернулись.
– Что они там делали?
– Виноградники - их семейное дело. На территории фамильного имения у них есть маленькое поле, приспособленное под кусты мерло и кечкемета. В тот день они, как всегда, отправились туда, чтобы отдать указания рабочим, может, самим поучаствовать в сборе винограда. Насколько я знаю, это практиковалось в их семье. А что случилось потом, не знает никто. Об их исчезновении нам сообщил Икер, отец девочки, муж Марты Агриколы. Глупо говорить, в каком состоянии находился и до сих пор находится этот человек… А вот и пятая жертва.
– Габор ткнул пальцем в снимок.
– На данный момент последняя из пропавших.
– Как ее зовут?
– вопрос повис в воздухе. Роберт не услышал на него ответа. Его мысленный взор замутился воспоминаниями. Ночная сцена вновь замелькала у него перед глазами. Дождь, пронизывающий ветер, темный лес, волки. Девушка в длинном белом платье.
Виски сжало холодными тисками. Пальцы впились в фотографию.
С глянцевой бумаги на него смотрело лицо вчерашней незнакомки. Длинные черные волосы, зеленые глаза, аккуратный нос и линия чувственных губ. Только вместо белого платья она была одета в черный лонгслив.
– Так как, вы говорите, ее зовут?
– Вы что, меня не слышите? Детектив? Я же говорю, ее зовут Мелисса Мона, двадцать пять лет, дочь местного священника. Жила с отцом. Пропала три дня назад в Хазельбранте. Ее отец говорит, что в то утро она отправилась на привычную прогулку в лес…
– Я знаю ее.
– Что?
– Это та девушка, которую мы с Мартином повстречали на пути в Ариголу.
– Так вы говорите, видели ее живой?
– Да, это была она.
– И она ходила по лесу с волками…
– Все было в точности так, как я вам рассказал, инспектор. Однако меня тревожит вопрос. Почему вы мне сразу не сказали, что Мелисса и есть та самая незнакомка из Хазельбранта?
– Вы
мне плохо ее описали.– Разве?
– Вы хотите честный ответ, мистер Блатт? Хорошо, я вам скажу. Как только вы мне рассказали про вашу незнакомку и про волков, я сразу понял, что вы гнете свою линию.
– В каком смысле?
– Неужели у вас нет фотографий жертв?
– Нет.
– Роберт пожал плечами.
– Откуда? Только имена.
– Верится с трудом.
– Так вы до сих пор считаете, что я все это выдумал? О, боже, от идиотов спасу нет!
– Полегче в выражениях, детектив. Вы еще ничего не добились в расследовании.
– Но зачем?! Зачем, по-вашему, мне это надо?
– Кто вас знает. Ваша встреча с жертвой похитителя - лишний повод смешать полицию с грязью, - с тяжестью выдохнул Ив Габор.
– Конечно, допустить то, что Мелисса до сих пор жива, я еще могу. Но то, что она живет в лесу и дружит с волками… это, знаете ли, не вписывается в рамки моего воображения.
– Если бы мой друг был сейчас в сознании, он бы подтвердил вам каждое мое слово!
– Не сомневаюсь.
– Габор отвел взгляд.
– Но кома - вещь совершенно непредсказуемая.
– Я буду надеяться на лучшее. И доведу дело до конца.
– Месть не самый удачный советчик в расследовании такого запутанного дела.
– Считайте, как хотите. А что касается этой девушки, скажу так. Я не сомневаюсь в том, что она хотела бы вернуться. Но, к несчастью, не может. Что-то заставляет ее оставаться там, в лесу. Не знаю точно, что именно.
– Роберт подумал о томительной печали, которая притаилась в уголках зеленых глаз.
– Но что-то очень сильное.
– Завидую вашей уверенности, - не без иронии произнес инспектор, посматривая на дверь.
Но Роберт эту иронию не заметил. Его взгляд, как и мысли, не отрывался от фотографии.
– Вы сказали, что она жила с отцом…
– Да. Бедняге сейчас очень тяжело. Питер Мона остался совсем один. Месяц назад умерла его жена, Натали Мона. Мать Мелиссы. Она бросилась со скалы в ущелье. Трагедия потрясла многих. Что уж говорить о ее дочери и муже. Искренне жаль священника. Такие удары судьбы выдержит не каждый.
– Дочь его еще рано хоронить.
– Люди говорят, что он стал частенько прикладываться к бутылке, - лицо Габора скривилось, словно он только что попробовал лимон.
– Но продолжает исправно ходить на службу в Церковь Святой Ирены. Весь день проводит там, хотя, как говорят, прихожан у него значительно поубавилось. Так что, если вздумаете его искать, идите прямо в церковь. Хотя не знаю, что он может поведать вам такого, чего не сказал нам.
– В деле появились новые обстоятельства.
– Не сводите несчастного отца с ума! Ваша история о девушке в белом платье может серьезно подорвать его и так изрядно пошатнувшееся здоровье.
– Я еще не решил, рассказывать ему об этом или нет.
– О чем же вы будете с ним говорить?
– Люди пропадают семьями. Он не может не догадываться об опасности, грозящей ему.
– Мы его уже предупреждали. Предлагали охрану. Но он наотрез отказался от помощи.
– Надо установить за ним наблюдение. И за Икером Агриколой тоже.