Приливами потерянной луны

— Двойник?

— Да!

— А как же ваши слова про трёх существ, про время, про волны какие-то? — недоумевал инспектор.

— Гарри, ты видишь то, что привык видеть… и это ничего не меняет… тебе так даже легче будет…

— Что вы мне голову морочите?!! Это бред какой-то.

Профессор надолго замолчал, и Фулмен даже подумал, что он отключился.

— Я думаю, всё, что вы видите там, Гарри, — начал сосредоточенно Барсуков, — материализовано из ваших собственных воспоминаний или даже из будущих воспоминаний. Поймите, человек не в состоянии общаться на равных с существами, о которых я вам говорил. Их просто невозможно увидеть, их как бы нет. Вот почему я выбрал вас, Гарри. Вы обладаете неким даром, вы сами об этом не знаете, но это так, и с вами они ничего не смогут сделать, ну, или не смогут сделать, пока вы им этого не позволите.

— Что вы там несёте? Вы что, не могли меня раньше посвятить в эти подробности? — Он побагровел от злости и бессилия выплеснуть злость эту на профессора.

— Если бы я рассказал вам всё сразу, эксперимент мог бы не получиться…

— Эксперимент?

— …вы бы всё испортили, начали бы специально думать лишнее…

— Эксперимент?!!

— … и контакта вообще могло бы не произойти…

— Значит, эксперимент!!! Ну, сука!!! — инспектор еле сдержался, чтобы не швырнуть передатчик. Кипя от злости, он щелчком выключил радиосигнал и, достав дрожащими руками сигарету, закурил её, и уничтожил в три затяжки.

— Ублюдок! — громко выругался Гарри, живописно вообразив, как он при первой же встрече расколет ненавистный лысый череп профессора на две равноненавистные половинки.

— Я у него, значит, как крыса подопытная. Ставит на мне свои эксперименты, а потом Нобелевскую премию прогуливает по девочкам!!!

Тут Гарри заметил, что к нему со стороны фонтана приближается блондинка из бара. Он попытался успокоиться, и как ни странно её плавная, покачивающаяся лодочкой в волнах походка быстро привела его в чувство. Фулмен отметил, что фигура у Лирены была убийственно соблазнительной. Обычно, когда такие девушки прогуливаются по городу, мужчины начинают напоминать пингвинов, наблюдающих игру в пинг-понг. Вот и сейчас он ревниво заметил, как Лирена легко уводила за собой похотливые взгляды всей мужской составляющей площади.

— Здравствуйте, Гарри, — весело произнесла она и впилась в инспектора тёмно-голубыми глазами, которые при дневном свете стали только ярче и пронзительнее.

Фулмен ощутил, что озлобленность на профессора куда-то мгновенно улетучилась и её место заняла юношеская робость перед сногсшибательной старшеклассницей.

— Я бы хотел… — начал Гарри.

— Что, опять? — Лирена звонко рассмеялась.

— …извиниться за свою грубость, — смущённо продолжил он, неприлично долго задержав взгляд на тёмных пятнышках, просвечивающихся сквозь блузку.

— Ах, это… Ладно, я вас прощаю.

— Скажите, Лирена, а у вас в городе есть гостиницы?

— Вам негде остановиться?

— Совершенно никого не знаю, кроме вас и… дракона.

— Ну… — задумчиво протянула блондинка, — Заркан вряд ли вас приютит, тем более что живёт он слишком далеко, а вот у меня вы вполне можете переночевать. — Она выжидающе посмотрела в глаза опешившего от такого поворота инспектора.

— У вас?

— Вы меня боитесь?

— Н…н… нет, — испуганно ответил Гарри.

— Тогда пойдём.

Лирена неожиданно взяла своей прохладно-нежной лапкой руку потерявшего дар речи инспектора и повлекла за собой, как воспитательница детского сада нашкодившего сорванца. Гарри послушно пошёл за блондинкой, ощущая завистливые мужские взгляды, направленные с разных концов площади. Блондинка повела Гарри по алее в сторону домов, которые ещё каких-нибудь два-три часа назад были безжизненно пустыми. Теперь же в городе во всю кипела обычная летняя суета. Повсюду бегали испачкавшиеся в песочницах детишки под чутким наблюдением своих молодых мам, возле подъездов отдыхали женщины и старушки в лёгких летних платьях и обсуждали дневные происшествия. Мужчины небольшими компаниями сидели на лавочках под тенью развесистых, слегка покачивающих зелёной листвой на тёплом летнем ветерке деревьев. Кто-то выпивал, кто-то играл в карты.

Такие дворики Гарри сотни раз видел в жизни, ни на какую иную реальность это похоже не было, разве что слишком всё было чисто, по обочинам не валялись перепачканные алкоголики, и по-прежнему не было мух.

«А ведь летом из-за мух покоя нет», — думал Гарри, следуя за девушкой.

Лирена уже отпустила руку Гарри. Они шли, не разговаривая друг с другом, но как-то так, как обычно прогуливаются люди, знакомые чёрт-те сколько лет. Возле дома из красного кирпича, в котором Фулмен насчитал семь этажей, они свернули и вошли в прохладный подъезд.

— Я живу на седьмом, — сказала Лирена, когда Гарри открыл было рот, чтобы задать ей вопрос, на который он только что получил заблаговременный ответ.

Он молча кивнул, и они начали подниматься по идеально чистым ступенькам. Возле лифта они остановились, и Фулмен, посмотрев на Лирену, вдруг подумал, что именно о такой девушке он и мечтал всю жизнь. Мечтал как-то неосознанно, он никогда не представлял себе, как должна выглядеть та, что способна растопить лёд его сердца, но сейчас, глядя на Лирену, девушку, с которой он познакомился час назад, которая, если верить словам профессора, может быть, и вовсе не существует, а если и существует, то в этой неизведанной реальности, он понимал, что нашёл свой идеал. Гарри ощущал к ней какую-то внутреннею тягу, ему хотелось обнять её за хрупкие плечи, целовать её слегка подрагивающие нежные губы. Он вдруг понял, что смотрит на неё, слишком открыто выдавая свои мысли. И поэтому поспешно отвёл глаза в сторону, как будто вдруг увидел что-то, внезапно появившееся на стене.

Лифт открылся сам собой, хотя инспектор видел, что Лирена не нажимала никаких кнопок, тем более что и кнопки вызова он тоже нигде не заметил. Они вошли в кабину. В кабине также не было кнопок, однако, когда двери закрылись, лифт, слегка качнувшись, поплыл вверх.

— Ты одна живёшь? — спросил Гарри хриплым, как у маньяка из дешёвой киноленты, голосом.

— Одна, — ответила Лирена, не глядя на него.

— А ты не боишься незнакомых людей приглашать, вот так вот с улицы, в гости?

— Ну, ведь ты же не сделаешь мне ничего плохого? — с некоторым удивлением в голосе спросила она.

— Я нет, но кто-нибудь другой?

Лирена повернулась к инспектору.

— Ты думаешь, я каждого встречного вожу к себе? — спросила она с сарказмом.

— Нет, не думаю. Не знаю, честно говоря, но надеюсь, что не водишь.

— Зачем тогда задаёшь глупые вопросы?

Он ничего не ответил, так как в этот момент открылся лифт, и Лирена, выйдя из кабины, сразу направилась к двери. Гарри пошёл следом. Девушка остановилась у одной из квартир и спокойно, не используя никаких ключей, открыла дверь.

— Проходи, — сказала она.

Они вошли в прихожую. Первым делом Фулмен заметался взглядом в поисках уборной, так как почувствовал, что пиво совершило положенные ему метаморфозы в организме и теперь, превратившись в абсолютно непотребный продукт, требует скорейшего выхода.

— Туалет там, — указала Лирена, — направо по коридору.

Он смущённо кивнул и отправился по указанному маршруту. Туалет был самым обыкновенным, и инспектор, не найдя в нём ничего параллельнореальностного, сделав своё дело, что вышло у него слишком продолжительно, вернулся к входной двери.