Прима

— Данные впечатляют, но это может быть случайностью, — сказал Адам Джефферсон.

— Именно, люди хотят увидеть танцора, который пал от счастья, — добавила Жюстина, ее серебряная голова покачивалась.

— Скандалы могут привлечь внимание на некоторое время, но мир уже забыл о Кларе, — услужливо предложила Андреа Хаусманн.

— И они будут помнить каждую деталь, если она снова появится. Не говоря уже о том, что она может просто исчезнуть. Почему вы думаете, что она не сбежит снова, если дела пойдут плохо? — огрызнулся Максвелл, явно не обрадованный даже малой толикой поддержки в мою сторону.

— Она не сбежит, — сказал голос, прежде чем я успел ответить.

Я оглянулся через плечо и увидел Юрия, не в силах поверить, что он действительно заступается за Клару. Конечно, он разрешил ей танцевать, но он был тем, кто был категорически против того, чтобы Клара присоединялась, и я подумал, что он был бы рад возможности сказать, а я тебе говорил.

— Она больше не та, кем была раньше… кем вы ее считали. Она была хороша много лет назад… сейчас она еще лучше.

— Но вокруг нее так много плохой прессы, — вмешался Джейсон. — Как мы можем не обращать на это внимания? Она может превратить Бродвей в чертов цирк…

— Скажи нам правду, Максвелл, — сказал Юрий, прервав его, и встал рядом со мной. — Ты действительно так считаешь или просто выступаешь в роли рупора для кучки богатых инвесторов, у которых затряслись штаны, когда их маленькая балерина немного оступилась?

Черт! Я был не только шокирован, но и чертовски горд тем, как Юрий подрезал им ноги. Это давало мне ощущение, что я здесь не один. Эти люди старой закалки уважали мнение моего брата больше, чем мое, поскольку он действительно жил в их мире — как бы это меня ни бесило, — так что его поддержка имела первостепенное значение.

— Это упоминание в СМИ может принести больший доход, и вы все это знаете, — ответил я, посылая Юрию самодовольную улыбку. — Позвольте мне быть честным в ответ. Будут разговоры о дерьме, люди будут спорить о нашем решении принять Клару в нашу труппу и о вашем решении позволить ей выступать на такой престижной сцене, но, по крайней мере, они будут говорить о балете. Там будут ее сторонники. Люди, которые хотят увидеть ее успех, и те, кто хочет увидеть ее провал, будут покупать билеты. Неважно, для чего это будет сделано — для того, чтобы осыпать ее оскорблениями или для того, чтобы поддержать ее. Деньги будут лежать в карманах ваших инвесторов.

Конечно, на самом деле я так не считал. Я не хотел, чтобы люди говорили гадости о Кларе, но мне нужно было говорить на языке этой группы. Хотя я искренне верил, что для сидящих за этим столом дело не в деньгах, я знал, что деньги — это то, что делает богатых счастливыми.

— Но что, если это станет для нее слишком сложным? Что если она не выдержит такого давления. Что тогда? — спросил Джейсон, угрожающе глядя на меня. Казалось, он думал, что сможет заставить меня отступить, просто глядя на меня.

— Она не сдастся, как бы на нее ни давили, — уверенно сказал я, глядя прямо на него. — Она совершала ошибки, но этот второй шанс значит для нее очень много. На нее полагается больше людей, чем думает общественность. Со временем она вернет себе всеобщее доверие. Я могу быть в этом уверен. А пока она танцует, мы все будем получать пользу от каждого ее шага на сцене. — Я перевел взгляд с Максвелла на всех присутствующих. — Неважно, на какой сцене она появится.

Я чувствовал себя уверенно в своей речи. Я был уверен, что мои слова полностью и окончательно перевернули всех присутствующих. Я не мог сдержать широкой ухмылки, расплывающейся по моему лицу. Я сделал все, что мог, и у меня все получится, как бы трудно это ни было.

— Юрий, — огрызнулся Джейсон, полностью отводя от меня взгляд. — Когда… то есть если мы примем решение дать Волкову это место, я буду требовать, чтобы ты строго следил за этой женщиной. Я ей не доверяю, и мне нужен кто-то, кто будет следить за тем, чтобы она не облажалась. И вообще, если ты заподозришь, что она замышляет что-то нехорошее, я утащу ее со сцены так быстро, что у нее голова закружится. — Он бросил на меня грязный взгляд, а затем продолжил: — Забудьте о втором шансе, я обещаю вам, что если мы предложим ей это, то это будет единственный шанс, который она получит. Я не хочу, чтобы краткосрочная финансовая выгода имела негативные долгосрочные последствия. Я не хочу, чтобы единственное специальное выступление, выделенное в этом году, превратилось в дерьмовое шоу. Вы продолжаете уверять нас, что это не ошибка, и лучше бы вам быть правым. Вашей балерине лучше не облажаться.

Я мог бы оставить все как есть, но не сделал этого. Я выслушал Бейкера и совершенно не сомневался в том, что его выводы неоспоримы. Положив ладони на стол, я наклонился вперед, пригвоздив мужчину к месту взглядом. — Я скажу это только один раз, поэтому советую слушать и слушать хорошо. Угрожайте мне сколько угодно, но лучше мне никогда больше не слышать от вас даже пренебрежительного упоминания имени Клары. Настало время прояснить ситуацию, чего Клара не хочет делать сама, но что должен сделать для нее весь балетный мир. Клара не имеет никакого отношения к травме Лары, и я верю, что все в этой комнате согласны с этим, иначе вас бы здесь не было. Клара виновна лишь в том, что встречалась с человеком, известным мафиози, а затем ушла от единственного дела, которое она действительно любила, чтобы быть уверенной, что не произойдет никаких других "несчастных случаев". Ей надо дать гребаную медаль, а не тащить ее в это дерьмо, о котором ты так беспокоишься, — сказал я, каждое слово звучало со всей силой моей убежденности.

Я не двигался с места до тех пор, пока он не сделал короткий, одиночный взмах головой. Только тогда я поднялся и позволил Юрию выйти вперед, пожал всем руки, когда они присоединились к нему, и улыбнулся так, словно речь шла только о солнечном свете и розах.

Я был рад, что все закончилось… по крайней мере, на данный момент. Я не был настолько глуп, чтобы думать, что достаточно одной встречи, чтобы от прошлого отмахнулись, как от надоедливого насекомого. Я знал, что будущее балета действительно лежит на моих плечах. Мы не сможем оправиться от такого громкого скандала, как участие Клары в другом инциденте, будь то несчастный случай или нет, или малейший поступок, который принесет нам плохую славу.

Я очень надеялся, что был прав, доверяя Кларе, что она не облажается. Я не только хотел сохранить репутацию "балета Волкова", но и не хотел, чтобы подумали, что я испытывал к кому-то такие глубокие чувства, готов был сражаться за него до смерти, а он в результате окажется всего лишь лжецом и обманщиком.

15

Алек

Если раньше я видел Клару нечасто, то теперь Юрий делал все, чтобы я видел ее еще меньше. Я уже начал свыкаться с мыслью, что у меня не будет с ней времени один на один. Мой разум даже почти смирился с тем, что судьба, возможно, говорит о том, что то, что у нас было, — это одноразовая вещь, которая никогда не станет чем-то большим. Но мое тело не верило в эту ложь, и каждый раз, когда я ловил ее взгляд, я чувствовал, как между нами проскакивает электрический разряд. Я был приятно удивлен, когда, вернувшись в свой офис после того, как расплатился с водителем Uber за доставленный обед, заглянул в комнату отдыха и увидел, что она стоит перед открытым холодильником и смотрит внутрь.

— Привет, — сказал я, проходя вперед и задвигая дверь, а затем поднял пакет, который нес в руках. — Поверь мне, там нет ничего, что могло бы сравниться с этим. Пойдем со мной, и я поделюсь с тобой своим обедом.

— Что это?

— Чтобы узнать, тебе придется пойти со мной, — сказал я, поднося пакет к носу и глубоко вдыхая, а затем издавая долгий, преувеличенный стон.

— Ты смешон, — сказала она, покачав головой, в результате чего ее сексуальный, как черт, хвостик взметнулся к шее, по которой, как мне помнится, я проводил языком. Мне пришлось побороть почти непреодолимое желание прикусить то место, где под бледной кожей виднелся ее пульс.